Предатель крови
Шрифт:
Я взглянул на Миллисенту. Она, в своем винного цвета платье с белой отделкой, с уложенными в сложный узел волосами выглядела совсем взрослой. И, честно скажу, красивой...
– Участники, все на месте?
– раздраженно спросила МакГонаггал. Она, хоть и принарядилась ради праздника, все равно не одобряла таких развлечений, это было заметно.
– Где де Линт?
– Мы здесь, профессор, - произнес Том, появившись из-за поворота.
– Прошу прощения за опоздание.
– Вот это да...
– прошептал кто-то, а я потряс головой, потому что
Это была какая-то неизвестная красавица из старинных легенд: огненные кудри ниспадали на плечи, на зеленый шелк платья, а ее осанке позавидовала бы и королева! Помню, я тогда подумал, что даже если Том вскоре позабудет о Джинни, этот бал должен остаться в ее памяти, как самое настоящее волшебство, кто бы ни пытался его испортить!
А пытались многие... Сперва на сцену выбралась какая-то современная группа, и многие пошли было в пляс, но Риддл как стоял столбом, так и остался подпирать стену, воркуя о чем-то с Джинни. Ну и мы остались рядом -- я, признаться, рассчитывал на бал, а не на дискотеку вроде маггловских. Судя по выражению лица Миллисенты -- она тоже. Музыка могла бы хоть отдаленно напоминать классическую, иначе зачем все эти парадные одежды? Сказали бы, что можно одеваться, как угодно, а то, знаете ли, в бальном платье зажигать под эти вот композиции попросту неудобно, нелепо и смешно!
– Мистер де Линт, - прошипел Снейп, появившись рядом с нами, - участники Турнира открывают бал, вы не забыли? Извольте...
– Это не бал, а дискотека в захолустье, - перебил его Том, достаточно громко для того, чтобы его расслышали окружающие (явно мои мысли прочитал).
– Услышав о бале, я рассчитывал хотя бы на запись классической музыки, раз уж Хогвартс не может позволить себе пригласить оркестр. Но увольте, профессор, дрыгаться под эти... хм... звуки я не стану и другим не рекомендую!
Судя по ухмылке Малфоя, тоже торчавшего поблизости, он наслаждался шоу, да и остальные слизеринцы подтянулись к нашей компании.
– Мерлин всемогущий, за что же мне это наказание...
– пробормотал декан и отошел.
Должно быть, он о чем-то переговорил с директором, потому что поскучневшие музыканты убрались со сцены. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь шепотками учеников, а потом под сводами Большого зала вдруг запела скрипка. Потом к ней присоединилась виолончель, фортепьяно, флейта, и я вдруг понял, что уже веду Миллисенту в танце, потому что музыка зовет, и ноги сами собою повторяют заученные движения, но не механически, а... сами. Не могу объяснить иначе!
Слева промелькнул Невилл с Луной -- та в огнях Большого зала просто светилась: серебристое платье и светлые до белизны волосы... Это было очень красиво!
Обошли нас Паркинсон с Малфоем -- розовый лепесток на черном бархате, Крэбб и Гойл с француженками (я угадал!) - этакие замшелые глыбы с нежными вьюнками на них...
Ну а вел нас Риддл, и право, куда там вейле -- все смотрели только на них с Джинни!
Ослепительно-рыжие локоны сестренки вспыхивали огнем в свете мириадов свечей, она, кажется, закрыла глаза, а Том все кружил и кружил ее в танце, и Джинни полностью отдалась ему. Мне, если честно, стало завидно -- сестра даже мне не доверяла настолько, чтобы...
И тут я понял, что Миллисента тоже закрыла глаза. Не сбиться с шага мне помогли только уроки тетушки Мюриэль!
Честное слово, я плохо запомнил, чем закончился бал. Кажется, Хагрид осмелился пригласить на танец мадам Максим, и они составили прекрасную пару. Ну а потом нас погнали спать...
А утро после Рождества началось традиционно.
– Подъем!
– рявкнул Риддл, содрал с нас с Невиллом одеяла и распахнул окно.
– Имей совесть, а?
– сказал я, пытаясь задрапироваться в полог.
– Не знаю, что это такое, - фыркнул он и скинул меня на пол.
– Да вставайте же! Можно подумать, вы всю ночь пили, как не в себя... Нас ждут на Гриммо, забыли?
– Ой!
– подскочил я.
– С этим балом что угодно забудешь...
Вообще-то, большинство учеников осталось в Хогвартсе на Рождество, мы тоже, но обещали явиться на семейный обед, благо, это было несложно...
Бабушки и тетушка, и даже мистер Крауч уже были в сборе, когда мы явились, и первым делом Том поблагодарил дам за науку, а Джинни показала им колдографии, которых во множестве нащелкал Криви.
– Рональд, какая у тебя красивая подруга!
– сказала тетушка Мюриэль, приглядевшись сквозь лорнет.
– Кто это?
– Миллисента Буллстроуд, - ответил я.
– О! Достойное семейство, - серьезно сказала она.
– И девушка весьма... весьма... Нет, я ошиблась, не красивая, но интересная. И, полагаю, неглупая?
– Весьма неглупая, - встрял Том.
– Гм... Дамы и господа, все в сборе? Поскольку у нас Рождество, то я придумал сюрприз, но так просто его не осуществить! Сириус, могу я попросить вашего домовика ненадолго?
– Конечно, - недоуменно сказал тот и щелкнул пальцами.
– Кричер!
– Чего изволите?
– мрачно спросил старый домовик, объявившись рядом.
– Сириус, прикажите ему слушаться меня беспрекословно, - серьезно произнес Риддл.
– Он нужен мне для одного дела. Важного дела, Сириус. Не противозаконного. Можете вы сделать мне такой подарок на Рождество?
– Ну... Кричер, ты слышал?
– обратился тот к домовику.
– Исполняй все, что велит тебе сделать Томас де Линт, ясно? Это приказ!
– Да, господин, - поежился тот.
– Пойдем, Кричер, я объясню, что мне от тебя требуется, - сказал Том.
– Извините, мне нужно отлучиться...
Он ушел с домовиком вместе, но вернулся через четверть часа уже один, лучезарно улыбнулся и принялся рассказывать о Турнире и о том, как перепугался, оказавшись нос к носу с драконом. "Ври больше", - читалось на лице Джинни.
– Кричер! Да Кричер же!
– позвал Сириус еще через полчаса, обнаружив, что чай закончился.
– Куда запропастился этот паршивец?