Предатель крови
Шрифт:
Так или иначе, этот кошмарный завтрак мы худо-бедно пережили, ну а дальше день пошел своим чередом. Вот только за ужином Локхарта не оказалось. Это бы ладно, но он не вышел и к завтраку...
Обнаружили горе-профессора, как и следовало ожидать, в его покоях, и вот тут-то в замке началась легкая паника, возникновению которой изрядно поспособствовала Луна, с мечтательным видом рассказавшая кому-то о чудовищах, которым стены не преграда. Тот пересказал другому, третьему, а дальше фантазия Лавгуд обросла леденящими кровь подробностями и покатилась дальше, подобно снежному кому...
– А зелье
– деловито спросила Джинни на очередном военном совете.
– Вспомни, чему я вас учил, - спокойно ответил Том.
– Вспомни состав зелья. Ну?
Джинни задумалась, мы тоже.
– Этиловый спирт, - выдал вдруг Невилл.
– Он постепенно разлагает зелье на составляющие, а по отдельности они абсолютно безвредны!
– Именно, - улыбнулся Риддл, - пять баллов, Вилли. Очень удачно вышло, что этот ваш Локхарт любит конфеты с ликером, а то вы все "давайте ему пончики вместо сахарной пудры порошком посыплем!"
– А если бы алкоголь нейтрализовал зелье до того, как Локхат съел конфеты?
– резонно спросил я.
– На сутки его хватало, - пожал плечами Том.
– А пока суд да дело... Его ведь хватились только наутро? Ну вот. А пока бы еще подумали об отравлении да решили проверить, что бедняга ел и пил...
– Не подумали, - проинформировала Луна.
– Все грешат на чудовище. Таинственное и невидимое.
– Но это же прекрасно, - улыбнулся он.
– Ну а теперь займемся, наконец, защитой!
Переждав наше громкое ликование, Том приосанился и выдал:
– Теорию вы вызубрили вплоть до четвертого курса, молодцы! Но с практикой у вас беда...
– Не то слово, - вставил я, - если не считать треклятых пикси.
– Поэтому, - не слушая, продолжил Риддл, - займемся чем-нибудь повеселее, нежели скучные параграфы в учебнике. Оборотня у меня тут не припасено, а вот боггарта я вам сейчас организую... Так, напомните-ка, что это за тварь?
– Разновидность привидения, меняет форму в зависимости от того, чего боится человек, - отбарабанила Джинни. Учебники мы и впрямь проштудировали от и до, потому что на истории магии или на той же защите в исполнении Локхарта заняться было нечем.
– Именно, - Том развернулся и указал нам на невесть откуда взявшийся здоровенный шкаф, ходивший ходуном. Впрочем, в этой Выручай-комнате могло появиться все, что было нужно Риддлу.
– А как его нейтрализовать?
– Поднять на смех, - ответила Луна.
– А заклинание - Ридиккулус, - добавил Невилл.
– Прекрасно. Тогда вперед, - кивнул Риддл на шкаф.
– Невилл, ты первый.
Тот тяжело вздохнул и протопал к шкафу. Уверен, будь на месте Тома кто-то другой, пусть тот же Локхарт, Невилл трясся бы от испуга, но он уже привык, что здесь его никто не высмеет, даже если он очень сильно напортачит.
Дверца шкафа со скрипом отворилась, и мы увидели бурлящий котел, в который сами собой сыпались ингредиенты.
– Сейчас рванет, - оценил я, присмотревшись. Зелье кипело, приобретая опасный оттенок...
– Чего ждем?
– поинтересовался Том.
– Действуй!
Невилл глубоко вздохнул, взмахнул палочкой и... Из котла пошли мыльные пузыри, веселые, радужно блестящие, праздничные...
– Прекрасно, - серьезно сказал Риддл.
–
Что за боггарт у Луны, я так и не понял, это было нечто аморфное, напоминающее медузу, точнее, черную жирную кляксу. После того, как в эту тварь попало заклинание, она рассыпалась мириадами разноцветных искр.
– Это черная чернушка, - пояснила Луна.
– Живет в темных сырых местах, например, под ванной или за раковиной, где заводится плесень. Ее придумала мама, когда я была маленькой, - добавила она, помолчав.
– Поэтому в доме должно быть чисто и сухо.
– Да уж, увидь я такое под ванной, точно бы не обрадовалась, - пробормотала Джинни.
– Джиневра, вперед, - велел Том.
– Твоя очередь.
– Нет, при всех не пойду, - серьезно сказала она, и он нахмурился.
– Ну...
– Не говори, - поднял руку Риддл.
– Останешься после занятия. И не хмурься, Рон, мало ли, чего стесняется девочка? У меня, знаешь, боггарт тоже не из тех, которых можно демонстрировать широкой публике!
– Какой?
– с интересом спросила Джинни.
– Человек, убитый при авианалете, - преспокойно ответил он.
– Я видел это случайно, когда нас уводили в бомбоубежище. Человек спокойно шел со всеми вместе, поторапливал семью, когда снаряд разорвался в центре толпы. До сих пор помню его оторванную голову и глаза -- удивленные такие, он даже не успел испугаться и понять, что умер...
– А почему ты-то этого боишься?
– нахмурился я.
– Потому что именно тогда я осознал, что человек может умереть в любой момент, независимо от собственных планов, - сказал Риддл.
– Если хочешь, тот мужчина -- олицетворение внезапной гибели по причине, не зависящей от моих желаний и чаяний. Я боюсь смерти, Рональд, если ты еще не понял, - закончил он, помолчав.
– И как же ты справляешься со своим боггартом?
– спросил Невилл.
– В смысле, во что он превращается?
– Да ни во что. Просто человек встает, подбирает голову и идет себе дальше. Рональд, раз твоя сестра пропускает очередь, то давай, вперед!
Я встал перед шкафом, понимая, что даже не знаю толком, чего боюсь и во что может превратиться мой боггарт. Любопытно узнать...
Вот отворился шкаф, и я увидел... Нет, скорее даже узнал -- это был обшарпанный домик, очень похожий на "Нору", но все же не "Нора", меньше и беднее нашей халупы. А на крыльце сидели мы с Джинни, еще совсем маленькие, оборванные и худющие. "Все верно, - подумал я.
– я боюсь нищеты. Не насмешек, не оскорблений, только нищеты..." Вот только я не знал, как сделать это видение смешным. Правда, потом напрягся, выговорил заклинание...
Фасад домика завалился назад, будто картонный, да он и был картонным, с нарисованными окнами. Джинни вскочила, дернула меня-ненастоящего за руку, и мы раскланялись с несуществующей публикой, а на сцену -- это была сцена!
– полетели букеты и ленты серпантина. Кажется, я вообразил рождественский спектакль про бедных сироток, который кончился счастливо, как и полагается.
– Н-да...
– произнес Том.
– Тебе надо поработать со своими страхами, Рональд. Это тоже показывать посторонним не стоит. Испугайся для разнообразия чего-нибудь еще, паука, например, или королевской кобры...