Предатель. Я к тебе не вернусь!
Шрифт:
Сон! Сон! Сон!
Но это…
Это не сон. Это я понимаю, когда выхожу из транса, стоит машине остановится и хлопнуть двери Марата.
Я даже не заметила, как провалилась во времени и не заметила то, что мы уже приехали.
— Выходи. — он открывает мою дверь. И у меня больше нет выбора, я выхожу.
Свет фар освещает тёмную землю, зелёную травку и старый деревянный мостик.
Мы подходим к нему ближе, ступаем на него, от моих каблуков некоторые доски жалобно скрипят. Но они выдерживают нас двоих.
Здесь,
Здесь он учил меня сперва плавать, а потом нырять, доставая руками до самого дна.
Здесь мы искали лягушек, ведь они где-то в кустах у берега квакали, измазались в грязи, ни одной не поймали, зато много смеялись.
Здесь мы ковыряли ногами дно, собирая речных мидий у берега, он собрал двадцать одну, а я двадцать две, потому что в начале первую он отдал мне…
Здесь он угостил меня самым вкусным шашлыком, когда я просто пришла поплескаться на берегу с мамой, а он со своим дедом устроили полноценные посиделки.
Здесь было не одно наше свидание…
Его отец не из бедной семьи, как моя, но он отправил сына жить к деду, чтобы он стал настоящим мужчиной. Мог жить в любых условиях, мог от копания огорода и починки старого, бесячего телевизора, до решения самых сложных математических заданий, ведь у него было куча репетиторов, с которыми он общался по видеосвязи.
Его отец хотел, чтобы он пообщался с обычными людьми, отучился в обычной школе, хоть и дополнительно с репетиторами, а потом вернулся в город, поступив там в Университет.
Чтобы сам открыл своё первое дело, без советов, без помощи, да, взяв денег у отца, но вернув всё до последней копейки позже.
Хотел, чтобы он стал достойным человеком. И Марат таким и стал. Сам всего добился, чего хотел.
И меня тоже. Да, безумно наглел, игнорировал мои отказы и продолжал клеиться.
Но когда здесь же сделал мне предложение.
Я тут же сказала да. Ведь время с ним было самым лучшим. Незабываемым.
— Смотри. — я перевожу заплаканный взгляд с озера на Марата. Моё сердце начинает ещё быстрее биться.
Когда он сделал мне предложение и я сказала да, сразу после он схватил меня на руки и вот так прыгнул в воду.
Мы барахтались, я его колотила, он смеялся, что ещё больше смог удивить меня. И так я потеряла своё помолвочное колечко с бриллиантами в воде. Мы искали его и так и не смогли найти.
А теперь в руке Беркутова точно такое же, нет…это оно и есть! Я вижу, что в одном месте застряло совсем немного грязи со дна реки, течение здесь очень слабое у берега. Оно в едва заметных песчинках, забившихся там, где мелкие камушки по всему периметру кольца.
— Как ты… — не успеваю договорить, он перебивает.
— Лера. Я люблю тебя. — мои руки подрагивают, когда он берёт их в свои, все побитые, и надевает это кольцо, которое я носила всего лишь один раз.
Это кольцо жжёт мой пальчик, я хочу отстранить,
Но ничего не успеваю. Он, прямо как в тот раз, подхватывает меня на руки и прыгает в воду!
Мои туфли летят в разные стороны. Как и браслет с руки, когда я дёргаю ей. Одежда вся промокает, волосы тоже. Я ухожу под воду с головой, едва успев закрыть рот. Чувствую, как жемчужное колье слетает с моей шеи, сразу опускаясь ко дну.
Он обнимает меня прямо в воде, как бы я не барахталась. И выплыть позволяет лишь только вместе.
Его сбитые ладони крепко обхватывают моё лицо и он целует меня. Уже в третий раз после измены. Также нагло, словно я до сих пор полностью принадлежу ему и никому больше.
Это не так!
…Но в этот раз я отвечаю. Просто не могу не ответить.
Вода почти точно такая же тёплая, как в тот раз, она ещё не успела полностью остыть с наступлением темноты. Помолвочное кольцо на пальце, в этот раз оно не слетело, да и другие тоже. Но всё остальное да.
Объятия Марата такие же горячие, а губы напористые, как тогда. Они целуют просто головокружительно, так, как почти никогда ещё.
Мы будто вернулись в прошлое. Я не могу не ответить. Как бы плохо это не было.
— Простите меня, любовь моя, прошу. Прости. Я клянусь всем. Больше никогда. — целует мою шею, мои щёки, подбородок, даже нос, лоб, губы. Просто всё, куда дотянется, — Ты же мой ангелочек, помнишь? Я не могу жить без тебя. Вернись ко мне. Вернись…
Я не могу ответить, задыхаюсь в его тепле, в его ласке, в том, как он держит меня, обнимает прямо в воде, как он целует меня. Как он шепчет мне на ухо.
— Я не могу есть без тебя, не могу спать без тебя. Да даже работать. Ты испарилась из нашей квартиры… Оставила лишь разбитую рамку. И хочешь испариться из всей моей жизни. Что мне сделать, чтобы ты вернулась? Я больше ни к кому не прикоснусь. Я куплю новый дом, чтобы тебе не было мерзко вернуться. Но что ещё? Прошу…
Я не знаю, что ответить. Он предал меня. Но сейчас его слова заставляют моё сердце сжиматься всё больше и больше. Что мне делать?
Его губы не нежные, слишком настойчивые и быстрые, он словно торопиться дотянуться везде, взять всё, но всё равно каждое их прикосновение посылает разряд тока по всему телу. Я схожу с ума.
— Без тебя я не хочу жить. Я хочу прожить всю жизнь лишь с тобой и нашим ребёнком. Прошу, дай ещё один шанс. Больше не надо. Я уволил её, я заставил её переехать. Вы даже больше не встретитесь, и я с ней тоже. И с другими никогда. Клянусь.
— Марат, нет… — он не даёт отстраниться.
Снова целует, снова шепчет, как безумный, свою мантру.
— Я люблю тебя. Ты читала мои сообщения? А мои письма в квартире? Помнишь наше второе свидание? Оно было таким глупым, но милым… хочу повторить его, и все наши прошлые свидания тоже. И чтобы было ещё множество новых.