Предательство Тристана
Шрифт:
Среди бумаг находились приказы о скорейшем изготовлении десяти тысяч самых современных танков, более тяжелых и мощных, чем немецкие, даже тяжелее, чем их «Panzer IV». Скоростные танки, развивающие до ста километров в час и, согласно выдержкам из технических спецификаций, предназначенные не для бездорожья, а, напротив, для хороших дорог Германии и Западной Европы. А к июню следующего года в войска должны были поставить двадцать пять тысяч таких танков. В приказах особенно подчеркивалась эта дата.
И еще одно. Среди бумаг находился
Документ за документом, меморандум за меморандумом, Меткалф складывал воедино детали вымышленной операции «Гроза», точно так же, как эту мозаику вскоре станут собирать работники нацистской разведки. Согласно плану, к следующему июлю Красная Армия должна будет иметь двадцать пять тысяч мощных высокоскоростных ударных танков на своих западных границах.
На границах с нацистской Германией.
В ближайшие несколько месяцев должно происходить тайное, но повсеместное подтягивание частей Красной Армии к западной границе. Несколько приказов касалось подготовки массированной воздушно-десантной армии – около миллиона парашютистов проходили обучение для того, чтобы нанести по войскам нацистской Германии удар с тыла.
Имелась там и дата начала операции «Гроза» – превентивного нападения на нацистскую Германию: июль 1942 года.
Она была названа в секретной речи Сталина, произнесенной неделю назад перед высшими армейскими офицерами. Согласно информации, подготовленной Корки, экземпляры текста этой речи были розданы верховным командирам Красной Армии.
Меткалфу приходилось даже напоминать себе о том, что документы фальшивые.
Среди бумаг, созданных в ходе операции «WOLFSFALLE», имелся и экземпляр речи Сталина, которая была настолько аутентичной по тону, что Меткалф понял: немцы ни за что не смогут отличить ее от настоящей.
«Товарищи, – начиналась она. – Мы одобрили операцию „Гроза“. Наши военные планы разработаны. Через восемнадцать месяцев, летом 1942 года, мы нанесем фашистам сокрушительный удар. Но это будет лишь первый удар, товарищи, в той атаке, которая повергнет капитализм в Европе и приведет к победе коммунизма под руководством Советского Союза!
Капиталистические правительства европейских стран в результате происходящей войны, одинаково губительной для всех ее участников, ослабели и не смогут сопротивляться победоносному шествию социализма по Европе и всему миру. Освобождение угнетенных всего мира – это наш почетный долг!»
Меткалф читал этот провокационный текст с нарастающим отвращением. Это являлось чистейшим безумием, но выдумка была блестящей. Все с первой до последней буквы вымышлено, скомпилировано и доведено до исключительного правдоподобия.
А
Корки лгал ему о назначении этих фальшивых документов точно так же, как он лгал насчет причины отправки Меткалфа в Москву. Старый мастер шпионажа сказал, что миссия будет заключаться в знакомстве с фон Шюсслером, его оценке в качестве потенциального источника информации и возможной вербовки, тогда как цель у Корки была совсем другая: использовать Лану для передачи этих сфабрикованных данных фон Шюсслеру. А потом Корки в очередной раз обманул его, попытавшись скрыть истинную цель операции «WOLFSFALLE». Эти документы изображали вовсе не растущего медвежонка, а рисовали картину могучей быстро перевооружающейся армии, втайне готовящейся нанести сокрушительный удар по нацистской Германии.
Партия идеально изготовленных документов попадет через дочь красноармейского генерала к амбициозному нацистскому дипломату, что в свою очередь подтолкнет нацистов к опережающему нападению на Советский Союз, нападению, которое, несомненно, повлечет за собой гибель нацистской Германии.
Впрочем, бессильное негодование Меткалфа тут же сменилось тревогой: если Лана прочтет документы, то, возможно, поймет, что он ведет себя нечестно по отношению к ней. Она-то уверена, что передает документы, которые смогут убедить Германию в том, что Россия хочет только мира. Тогда как говорят они совсем о другом: о том, что Москва намерена первой напасть на Германию.
Как поступит Лана, если прочтет бумаги? Не откажется ли она передать их фон Шюсслеру?
Конечно, такой риск существовал. И у него не было никакого выбора. Корки втравил его в это дело, а теперь он должен втравить Лану. Ему оставалось только надеяться, что у нее не хватит времени, чтобы прочесть бумаги, что ей не захочется это делать.
Он надеялся, что она просто передаст их немцу.
– Стива, – окликнула его Светлана.
Она была одета в черное трико, поверх которого накинула большой белый халат; лицо было накрашено, губы аккуратно подведены помадой.
– Ты выглядишь потрясающе, – сказал Стивен.
– А ты дурачок, – ответила женщина, с деланым недовольством покачав головой.
– Конечно, дурачок. Ты не выглядишь великолепно – ты просто великолепна. Ты потрясающая женщина.
– Прошу тебя, – наставительно заметила Светлана. – Ты сделал мне гораздо больше комплиментов, чем я того заслуживаю. – Она протянула руку к лежавшему на столе пакету с документами.
– Будь осторожна с этими бумагами, – предупредил Меткалф. – Как можно меньше носи их с собой.