Предательство

Альвтеген Карин

Юнас задержался взглядом на его губах. Эти губы касались ее, чувствовали ее вкус.

Он сжал кулак в кармане куртки.

— Разве не Эва должна была рассказать мне все это?

— Да, конечно. Я пытался убедить ее, но она не решилась. Ее очень пугала ваша реакция. Я хочу сказать, что ни я, ни она не желаем вам зла, это правда, но мы ничего не можем поделать с нашими чувствами. С нашей любовью. И есть еще Аксель, о котором тоже нужно думать.

Когда прозвучало имя сына, глаза Хенрика потемнели.

— Ради него мы несколько раз пытались все это прекратить, но...

Мы просто не можем друг без друга.

Съел, это видно. Выбирать самому — это одно, а быть брошенным — другое.

Это Эва попросила вас поговорить со мной?

— Нет, что вы.

На какое-то время снова наступило молчание.

— Но я делаю это ради Эвы, потому что люблю ее. Она самая потрясающая из всех, кого я когда-либо встречал. Безупречная во всех отношениях. Вы понимаете, что я имею в виду. — Он доверительно улыбнулся, мол, это между нами, мужчинами.

Он видел, как тот, другой, сглотнул.

— И давно вы встречаетесь?

Юнас сделал вид, что думает.

— Примерно год.

— Год! Вы хотите сказать, что ваши отношения с Эвой продолжаются год?

Юнас промолчал в ответ. Все, цель достигнута. Ее честь спасена. Теперь этот урод знает, что женщина, которую он предал, любима. И любит ее более достойный. А этот Хенрик в ее жизни лишний. Его уже выбросили.

Вот так-то. А теперь иди. Чем быстрее, тем лучше.

— Я знаю. Это отвратительно, когда тебя так обманывают, как обманывали вас. Я очень хотел, чтобы вы узнали обо всем раньше и могли сами решить, как поступить. Для нас всех было бы лучше, если бы мы с Эвой с самого начала повели себя честно, но уж как есть так есть. Это, наверное, слабое утешение, но если бы вы знали, как неприятно действовать у человека за спиной. Я правда хочу попросить у вас прощения.

Створки двери за ними раздвинулись, и показалась женщина со светлыми волосами, которая катила сумку на колесиках. Увидев их, она в нерешительности остановилась и посмотрела в другую сторону. Юнас посмотрел на нее, и тот, другой, сделал то же самое. Мужчина по имени Хенрик, который только что узнал, что реальность совсем не такова, как он себе представлял, поднял сумку.

Юнас не удержался:

— Это ваша знакомая?

— Нет, но мне пора идти.

И он сделал движение в глубь терминала, явно опасаясь разоблачить попутчицу.

Юнас остановил его:

— Хенрик, вот еще что. И ради вас, и ради меня. Пожалуйста, не говорите пока Эве, что вам все известно. Она сказала мне, что вас не будет до среды, и за эти дни я постараюсь убедить ее признаться вам, когда вы вернетесь. Это все, что я могу сделать. И хорошего путешествия, несмотря ни на что. До встречи.

Он произнес это и развернулся к выходу, оставив Хенрика на волю его судьбы.

Волю же собственной судьбы он уже знал. Желание росло с каждым шагом, который приближал его к ней.

Надо немедленно поехать и посмотреть на нее, иначе он не вынесет ожидания.

~~~

Когда двери раздвинулись, пропуская ее в здание на Йотгатан, 76, часы показывали четверть десятого. Сквозь стекло тамбура она видела, что

в фойе налоговой инспекции уже полно посетителей, но спешить ей некуда. У нее есть три дня на то, чтобы все выяснить, они вернутся не раньше вечера среды.

Она здесь впервые, и где как не здесь можно узнать личный номер человека? Она решила, что, если он у нее будет, дальше все пойдет легко. Черстин упомянула, что в прошлом у Линды были какие-то проблемы. Такая информация может оказаться и интересной, и полезной.

На стеклянной двери висело приклеенное скотчем объявление: «Пожалуйста, возьмите номерок по интересующему вас вопросу».

По интересующему вас вопросу. О том, что ей действительно интересно, она, пожалуй, говорить им не будет.

Четыре варианта на выбор: вопросы налогообложения, работа за рубежом, гражданское состояние, удостоверение личности.

Гражданское состояние — звучит неплохо, она нажала на кнопку и, получив номерок, села на один из многочисленных стульев. Впереди было еще пятнадцать человек. Она огляделась по сторонам. Справа четыре включенных компьютера, она подошла к ним поближе. Может, это что-то вроде самообслуживания? В идеале разговора с сотрудником лучше бы избежать. Один из компьютеров оказался свободным и, придвинув стул, она села за него. Слева от нее расположился мужчина средних лет в клетчатом костюме и небрежно расстегнутой рубашке. На столе рядом с ним лежали бумаги. Он действовал явно со знанием дела.

Простите.

Оторвавшись от монитора, он посмотрел на нее.

— Если у меня есть имя и адрес, я смогу узнать личный номер?

Он кивнул.

— Зайдите в базовый регистр. Под стартовым меню.

— Спасибо.

Последовав инструкции, она увидела перед собой диалоговое окно.

Физическое лицо женского пола. Физическое лицо мужского пола. Юридическое лицо.

Как ни противно ей это физическое лицо женского пола, но именно ее надо найти. Линда Перссон и адрес, который она переписала в садике: Дувнэсгатан, 14,11634, Стокгольм.

Поискав, компьютер нашел соответствие.

740317-2402.

Ух ты! Третье марта семьдесят четвертого! В своем романтическом путешествии они, оказывается, еще и день рождения отмечают.

Давайте празднуйте.

Она переписала цифры, кликнула на «удалить» и снова уселась на свой стул.

— Мне нужно узнать место рождения этого человека. Семьдесят четыре ноль три семнадцать двадцать четыре ноль два.

Женщина напротив застучала по клавиатуре своего компьютера.

— Линда Перссон?

— Да.

— Йончёпинг.

Монитор стоял под углом, она ничего не могла прочитать.

— Что-нибудь еще там указывается?

— Что вы хотите узнать?

— Можно просто распечатать все сведения?

— Конечно.

Принтер выдал бумагу, и женщина протянула ее Зве в окошко. Та поблагодарила и, выпрямившись, начала читать.

740317-2402 К., ЛИЧНЫЕ СВЕДЕНИЯ (6401 v3.34), Линда Ингрид Перссон.

Масса непонятных сокращений, потом личные номера и полные имена — биологических отца и матери и еще кого-то. 670724-3556. Хелльстрём Стефан Рикард. Категория «С».