Предел зла
Шрифт:
В ее мечтах все было легко и просто: белоснежная яхта, улыбающиеся люди, ожидающие на берегу «Мерседесы» и повышенное внимание как к ней, так и к ее избраннику. Но внимание это должно было быть совсем не таким, каким в реальности проявляла его сейчас пресса.
Илона вспомнила ту самую статью, которую показал ей отец. Там «желтые» журналисты вдоволь куражились над «звездной» парой. На это в принципе можно было бы махнуть рукой, но сначала стрельба по машине, а потом и прямая угроза жизни вконец надломили ее нервную систему. Это была та реальность, которую не привыкшая к трудностям молодая девушка не в силах была перенести.
Она подумала о своем женихе и поймала себя на мысли, что ей, в сущности, безразлично, как он себя чувствует и что переживает. Главное, ее беспокоило одно: чтобы ей больше не пришлось пережить самой еще что-либо подобное. Она представила, что, вместо того чтобы сидеть сейчас и дрожать от страха, она могла бы преспокойно нежиться под ласковым солнцем Средиземноморья. Хоть с Костей Радченко, хоть с каким-нибудь еще молодым и беспечным повесой ее круга. Лишь бы не возникало никаких проблем!
Конечно, Шатров был не в пример этим мальчикам живее и интереснее, но факт оставался фактом — связь с ним принесла Илоне кучу проблем, с которыми она никогда не сталкивалась в прошлом и не желала сталкиваться в будущем. А это означало, что как ни крути, а о свадьбе сейчас не могло идти и речи.
Илона встала и налила себе еще коньяку. Взяв фужер, она стала ходить взад-вперед по комнате, пытаясь вспомнить моменты, связанные с Геннадием, и оценить свое отношение к нему. Слов нет, много было хорошего. Но, честно говоря, Илона отдавала себе отчет, что точно так же хорошо ей могло быть и с другим мужчиной. В конце концов, что она зациклилась на этих неотесанных гоблинах, бывших у нее раньше? Есть и более достойные кандидатуры, да и на Шатрове свет клином не сошелся.
Она вспомнила, что в предыдущую поездку с Геннадием в Москву на нее заинтересованно смотрели и другие эстрадные звезды. Кстати, более молодые и красивые. Так что она без мужского внимания в любом случае не останется.
Размышляя таким образом, Илона вдруг поняла, что за все это время, пока длилась вся эта канитель — каких-то два дня, — Шатров стал ей даже неприятен.
Собственно, разговоров о неземных чувствах между ними никогда и не шло. Но раньше ее это особенно не волновало, а сейчас, когда свалилось столько неприятностей, Илона только и мечтала о том, чтобы от них избавиться. А значит, и от Шатрова. И нужно прямо сказать ему об этом. Что дальше морочить голову и себе и ему? В конце концов, бывшие любовники иногда после разрыва могут остаться хорошими друзьями. Она вспомнила многочисленные статьи в журналах о нравах Голливуда. Ничего страшного в этом нет: там сходятся и расходятся, и никто особо не страдает по этому поводу. А у нас..;
Приняв решение, Илона успокоилась и даже повеселела. Она поедет в больницу немедленно и обо всем сообщит Геннадию, скинув наконец с себя этот груз.
Быстро одевшись, Илона вышла из квартиры и на лестничной площадке наткнулась на отца, который тут же встревоженно спросил:
— Ты куда?
— В больницу, сказать Геннадию, что свадьбы не будет! — выпалила Илона.
Болдырев изумленно застыл, но всего лишь на секунду. Потом Дмитрий Александрович рассудительно заметил:
— Я рад, что ты приняла верное решение. Я отвезу тебя туда сам.
Лариса сидела вместе с Карташовым у него в кабинете. Только что закончился допрос Вована Потапова и двух его корешей, которых в это утро тоже задержала милиция. Поначалу они, естественно, отпирались и все отрицали. Но против пластиковой бомбы возразить было сложно. В конце концов бравые оперативники выбили-таки из двух гоблинов показания о том, что они стреляли по машине Шатрова.
О Воване и говорить не приходилось — он должен был проходить по делу как организатор и вдохновитель преступных акций. Карташов, будучи в это утро в ударе, постоянно то ли в шутку, то ли всерьез вешал на Вована обвинения в терроризме, от чего Вован вяло отбрыкивался. После ареста с него вообще слетели вся спесь и боевой петушиный задор.
Сейчас он ругал себя последними словами за то, что его угораздило затеять всю эту возню ради мести какой-то мокрощелке и этому гнусавому шизофренику! Он вдруг с ужасом осознал, что из-за этих недостойных людей он будет вынужден париться на нарах несколько лет. И это в лучшем случае. Потому что под шумок борьбы с терроризмом его вообще могут обвинить в пособничестве исламистам и объявить резидентом Бен Ладена в Тарасове. Он знал, с провинциальных ментов станется…
Но поправить здесь уже ничего было нельзя, и майор Карташов, довольно помахивая папкой с «делом», отправился на доклад к начальству.
— Олег, тем не менее остается открытым вопрос: кто убил Яну Ковалеву? — спросила Лариса, когда он вернулся.
Карташов выразительно посмотрел на нее и ничего не ответил, потому что ответить было нечего.
— Давай посмотрим, кто у нас остается под подозрением. Есть еще бывший муж Яны, некто Дима Ковалев.
— Его уже проверили оперативники из Дольска.
Там все чисто, он как порядочный гражданин мирно трудился на молочном комбинате, когда все это произошло. О том, что он кого-то там нанял, я даже не хочу говорить всерьез.
— Ну что ж, — вздохнула Лариса. — Остаются старые персонажи: Шатров, его окружение, Зверева, Илона…
— Не смеши меня, пожалуйста, — хмыкнул Карташов.
— Олег, много раз бывало так, что самые невероятные версии, выдвигавшиеся мной, оказывались верными. Но я допускаю, что это не тот случай. Тем не менее я постараюсь все-таки поговорить с Шатровым и узнать его мнение на этот счет. Может быть, в деле появятся и другие люди, о которых мы еще ничего не знаем…
— Это дело твое, — пожал плечами Карташов. — По мне, лучше было бы, если б в убийстве сознался Потапов.
— Ты слишком много от него хочешь, — усмехнулась Лариса и встала.
Геннадий Шатров откровенно страдал, лежа на больничной койке. У него болела голова, немели пальцы, ко всему прочему он умудрился простудиться. Масла в огонь подлил и администратор Коротин, который не упустил случая прочитать Геннадию мораль по поводу его непутевого образа жизни.
— Не будет из тебя толку, — категорично заключил он свою обличительную речь.
Шатров, и без того раздраженный, разорался и выгнал Коротина за дверь. Оставшись один, он глубоко вздохнул и решил подумать о будущем. Итак, что он имеет на сегодняшний день? Сплошные неприятности. Сначала на него кто-то пытался повесить обвинение в убийстве. Потом стреляли по машине. И, как выяснилось, именно Илона спасла ему жизнь, поскольку настояла, чтобы они ехали на заднем сиденье, и Григорий принял на себя пулю, предназначавшуюся ему, Шатрову. Спасибо Илоне за это большое. Но… Какого черта он здесь парится на койке, а она даже не удосужится навестить его?