Предел
Шрифт:
— А… Благородные господа…
— Что тебе Барз!? Не видишь, мы как раз занялись этой замечательной птицей. Потом поговорим! — Ларгис вонзил зубы в куриную ногу и с урчанием втянул сок. Все-таки жизнь — просто прекрасная штука. Иногда.
— Так я насчет кают…
— Насчет чего? — Гарнис присмотрелся к трактирщику. — А мы сейчас где?
— Это… — Барз тряхнул головой, огляделся и… хлопнул себя ладонью по лбу. — Совсем я сегодня что-то с мысли сбился! Это ж полное разорение… Это как же?
— Все будет оплачено. А этот трактир мы покупаем! Назови цену. Садись сюда и думай! — Ларгис указал на лавку.
Команды Барз понимал и исполнял
Потом пришла вдова, пирожки и запеканка. Потом странно торговались. Барз утверждал, что эта «позорная хибара и медного не стоит». Эльфы настаивали, что «такому хорошему человеку — позорно предлагать гроши». Потом Насти унесла стирать их тряпки и ругалась, обзывая всех пьяницами. Потом подписывали бумаги. Барз помнил, что теперь, то есть, немножко погодя, он сможет купить таверну на берегу. И один корабль. Или вместо всего этого — флотилию рыбачьих баркасов. Потом он рассказывал про бури и шторма. Потом разучивали сигналы боцманской дудки. Темные свистели без дудки. Получилось. Барз зачислил на свой корабль какого-то Ларгиса юнгой. Потом таскали с Насти гостей наверх. Потом Насти куда-то тащила его самого и попрекала связкой окровавленных кур. Потом она плакала, а он утешал. Потом решили уйти вместе. Кажется, он предложил… что-то предложил. Но Насти была счастлива и отстала от него. Она осталась на ночь — мыть, убирать, стирать и готовить. Все-таки женщины на корабле — зло. Но на суше… Какая суша без них обойдется? И кому нужна, вообще, суша без женщин?
Вайола нервно мерила шагами синюю комнату.
— Ты Пеллиэ, не соединяешь звуки. А ты — соединяй. Вот неумехи. Кто же так шагает? А? — Воительница временами поглядывала в окно. Гарнизоном руководил нофер Руалон: сидел, обмахиваясь веткой рябины, и вяло реагировал на происходящее. «Никакой бодрости не может придать этим увальням! Тут с кнутом надо, а он…». — Пеллиэ, ты замешивай руны как тесто. Не знаю, как еще объяснить! Ну, постарайся.
Пелли очень старалась.
— Сы-вой-сы-ты-ва золь-ных шы-ла-мов… Вайола! А что это такое?
— Ну… это потом спросим у кого-нибудь. Короче, подруга, читай дальше. Неважно что это. Научишься, будешь читать, что нравится! Ой, я их сейчас…
— Нет, нет! Останься. Вот: по-лу-че-ни-е ки-лин-кера по мо-кы-ро-му сы-по-со-бу. А о чем я читаю, а?
— Не «килинкер», а «клинкер». Про производство шихты для раствора. Пеллиэ, мы же вчера название разобрали. Это очень умная книга! С ней замок можно построить! В замке главное что? Качественная кладка. А остальное — требуха. Были бы стены. Читай! Вдруг, пригодится?
К счастью для Пелли, Воительница не имела никакого понятия о том, что навыки по строительству могут очень-очень скоро пригодится её Благородной Подруге.
Даэрос учел совет брата — подождать с Замком на месте трактира. Но решение принял. А сдвинуть Темного с места, даже если он Темный наполовину, весьма сложно. У него в воображении, тщательно контролируемом, уже возносились к небу башни. Он непременно поможет с самим основанием стен. В их наличии в недалеком будущем он не сомневался.
Даэрос Ар Ктэль вздохнул. «Все-таки, я больше — Темный. Чтобы они там себе не думали. И бабочки там, или тля, а за „ублюдка“, ты мне ответишшшь! Выползень! Когда-нибудь…»
Дорога последний раз вильнула. Впереди мерцал вечерними огнями Дрешт.
Глава 17
Назвать Бенору могучей и полноводной рекой ни у кого язык бы не повернулся. Она зарождалась в предгорьях Запретного леса, выныривая из-под камней сотнями ручейков, соединялась в речушки и несла свои воды к Рассветному морю, собирая по дороге притоки. Буйный и вечно грохочущий валунами Керх присоединялся к ней справа, прыгая по порогам и грозя прикончить каждого, кто решит добраться до Дрешта по его неспокойным водам. Ниже Дрешта Бенора заглатывала Сангу, а еще дальше — Пенрит.
Дрешт, поделенный Бенорой на две почти равные части, мог бы стать преуспевающим городом, если бы не дурной характер реки, которая становилась судоходной только на тридцать — тридцать пять дней в году.
Пальдас стоявший там, где Бенора впадала в море, в зависимости от её желания становился то речным городом, то временным морским портом, то прокисающей лужей. Жители Пальдаса в незапамятные времена прекратили строить причалы — изменчивая Бенора могла в любой год разлиться так, как ей было угодно. Во время разлива они выходили на своих лодках в море, подбирали торговый народ с борта на борт и спешили вверх по реке в Дрешт. Перевозчики миновали распухшее разлившееся русло, в другое время обильно поросшее травой, потом — почти пересыхавшие к этому времени Пенрит и Сангу, и непременно благословляли горный Керх, который своими водами давал им возможность изрядно заработать. Но, спаси Создатель, задержаться с возвращением. Если Бенора обмелеет, то придется сидеть на своей увязшей в иле лодке до следующей воды.
Река не собиралась делать одолжение для жителей Восточной части империи и взваливать на свои берега города больше или лучше Дрешта.
По размеру город превосходил знаменитую Малерну чуть ли не вдвое и тоже был поделен рекой. Но на этом его преимущества и сходства с удачливым портом заканчивались.
Вид на Дрешт с холмов впечатлял — особенно вечером, когда в городе зажигали уличные факелы, свечи в допоздна открытых лавках и масляные светильники у порога каждого дома. Так Дрешт праздновал приход большой воды, которая вымоет все нечистоты из грязного русла Беноры, приведет купцов с товарами из Западной части Империи, соберет со всех окрестных городишек и сел народ на большой торг. В остальное время года город был мрачен по ночам, несуетлив днем и ничем от прочих окраинных городов не отличался.
Отряд прибыл в Дрешт как раз в те дни, когда его второе название «Город огней» опять стало правдой. Город кипел жизнью, бурлил даже на окраинах и уже был забит до отказа разнообразными жителями Империи: людьми, гномами, гоблинами и даже орками. Не исключено, что где-то здесь были и гости с Объединенного Архипелага, которые бывало нет-нет, да и наведывались в Дрешт. Местные жители охотно тратили нажитое за год. Просто некуда было его больше тратить, да и негде.
Все, кто вез товары морем уже разместились по постоялым дворам, все кто собирался на торг давно прибыли, поэтому появление еще одного запоздавшего обоза с Западной стороны никого особенно не удивило — всегда кто-нибудь да опаздывает.