Предки Калимероса. Александр Филиппович Македонский
Шрифт:
— На бумаге.
— Да, на бумаге. Вот, в двух тысячах туазах… валяется чертеж Тулона — дайте волю, я разорву и этот лист бумаги!
— Вы рассуждаете о высших взглядах, не ваше дело рассуждать… В мишень смотреть, сударь, вот ваше дело!
— Артиллеристу цель нужна… здесь цели нет!.. а кланяться Тулону, салютовать ему и сыпать золотые ядра, почтительно перед подножьем стен — не буду!..
КОМНАТА. 1794 ГОДА.
(Входит молодой Генерал и с сердцем бросает меч свой в угол).
Мой кончен путь
На поле битв не долго до седин!
Все покорить возможно; но покорить глупцов нет средств!
Оружье, ум, душа, любовь, все перед глупостью ничто — она одна могуща!
Нет! полно сниться мне Общественное благо!
Лежи мой меч и ржавей!
(Смотрит на полку с книгами).
Вот истинная жизнь, вот где бессмертие!
(Схватывает книгу).
Оно покрыто пылью! страницу дивных дел червь точит!..
(Бросает книгу).
Одна лишь память… память лишь бессмертная бессмертного хранитель!
(Берет снова книгу).
Пристрастные слова!.. где ж истина?.. за гробом?.. а жизни цель?..
Не грязным ли путем, вслед за толпой, пройти до вечности?..
Солон, мудрец… и должен претворяться… играть роль дурака середи толпы невежд!
Лежи мой меч и ржавей! Пусть ржавчина пожрет твой блеск, то зеркало… в котором отразились твердыни гордые Тулона!..
КОМНАТА БОГАРНЕ.
Кто оценил меня и хочет дать мне власть… сама ли Франция?.. нет — женщина!.. о Боже, Боже! и так судьбы моей прозванье — Жозефина!
ЕГИПЕТ.
Вот и в архиве каменных письмен!
Священная земля, я на тебя вступаю как изгнанник.
Враги определили, поставить на моей могиле Сфинкса.
Но Измаилу Бог послал Зем-зен.
Глупцы! как будто я не понял, что здесь мой главный неприятель флаг Георга.
О, оградите Африку от моря, и Сезострис воскреснет.
Освободите мне другую руку, и я с Тифоном слажу.
Ночь.
1799.
(Корабль, отплывающий от берегов Египта).
Прощай Египет мой! на берегах твоих… меня… не поняла судьба!
Останься же жилищем мумий!
Прощай мой Юг!.. что моря глубина и горечь… смотри на эти слезы и печаль… вот глубина и горечь!
Зовет меня мой жребий… на западе мне славу предлагает…. Колосс восстал, от Севера идет….
Мильоны одного зовут на помощь!
Кто ж тот, кого они зовут?
Царь или раб?
(Певец на корме):
Плыви Царица ночи звёздной,
Катись в бездонных небесах! И ты, как наша жизнь над бездной, На всех несется парусах. Скажи нам, есть там непогоды, Есть берег у надзвездных стран? Иль в голубые неба своды БезбрежныйТЮЛЬЕРИЙСКИЙ ДВОРЕЦ.
(Мужчина среднего роста, нос орлиный, взор проницательный, идет в короне и порфире, сопровождаемый Перами и первыми чинами Франции; в тронной остановив взором свиту, входит один в отдельный покой, сбрасывает корону, бросается на диван, закрывает лицо руками…)
Я Царь!..
Где ж Граф Прованский? Где ищет прав своих?
В Венеции на карнавалах, на торжищах кокетки Вены, в пустынях Севера….
И изгнанный отвсюду, вступает в подданство Георга… бедный Лилль!
Но эту тяжбу… решил не я, а век!
КАБИНЕТ В ТЮЛЬЕРИ.
(Мужчина в сером сюртуке сидит подле стола).
(Мария-Луиза входит с царем Рима на руках; на шее младенца цепь всех Австрийских орденов).
— Суров, задумчив ты; нет ласки даже к сыну, наследнику любви твоей ко мне.
— Наследнику? и в сердце есть престол; но не наследственный.
— Ты Император, твое сердце, одно для всех… как солнце… как солнце благотворно… но… к нему опасно приближаться… оно сожжет….
— Народ и женщина — два равных существа! кто угодит на них, тот…
— Полно… Прости меня, мои слова не ропот… но так… я нездорова… во мне мечтательность родной земли осталась…. Не дочь я Франции во мне нет жизни яркой, нет пламени…
(уходит).
Хотел бы я простым быть семьянином… владеть одной женой… но женщина — Хаос; а я не Бог, чтобы единым словом мог отделить в ней твердь от моря и свет от тьмы!..
Люблю ли я? могу ли знать любовь? — умею ли любить?…
О, дайте Эвву мне, когда она еще в одежде не нуждалась! когда она не ведала стыда!., и та мне будет петь слова чужие, и будет ей владеть не я, а змей, которому нужна моя погибель!
(Приложив руку к сердцу).
Но тут… есть что-то… здесь отшельник, нашедший в мире пустоту, и мир в самом себе. Здесь воин… он бьется за других!.. Здесь человечество, здесь мир всеобщий, здесь слово дивное: «да будет!» но кто поймёт благоустройный голос?
В природе день от ночи отделён; за чем же в людях мрак со светом смешан?.. кто повелит им разделиться?
(Солнце ударяет в окно):
Иду, покуда светит!
О слабый светоч! в пучине времени горишь; но не поможет осветить душевной тайны!..
Светило разума затмит тебя!
Ты, солнце неба, пред ним пятно на ризе голубой!
КРЕМЛЬ.
1812 года.
(Дворец освещен, внутри слышна музыка и пение. На балконе кто-то стоит, склонясь на периллы, озаряемый пожаром Замоскворечья).
Горит гнездо двуглавого орла… а он парит под облаками! он невредим, не опален пожаром… я обманут!.. он смотрит на меня как на свою растерзанную жертву!
О Юпитер! когда в когтях твоих сберутся громы… я пропал!