Предназначение. Камень Давида
Шрифт:
– Что можешь ты сделать мертвецу?- усмехнулся монах. А потом он вновь заговорил, и от его слов по моей спине побежали мурашки.
– Ко мне, мои братья. Ответьте на мой зов. Время искупления пришло.
И тут произошло невероятное. Со всех сторон к нам подходили монахи. Кто вошел через дверь, кто через стену, кто вылез из пола. Они были искромсаны, изуродованы. У кого-то голова находилась в руках, у кого-то отсутствовали конечности, у кого-то не было глаз. Они шли к нам. Мне захотелось зажмуриться,
– Не бойся, сестра, - сказал бывший Главный Хранитель.
– Я не боюсь, брат,- ответила я и улыбнулась.
Колдун в ужасе пятился пока не споткнулся о лежавшего на полу Максима, который был в полубессознательном состоянии. Тогда колдун решил сделать последний ход. Он приставил пистолет к голове Макса.
– Я убью его,- закричал мессир Пазалербо.- Клянусь Богом, я убью его.
– У тебя нет Бога,- ответил монах.
Колдун нажал на курок, но пистолет только глухо щелкнул. Тогда он нажал еще раз, еще и еще, но выстрелов не было.
– Черт,- выругался он,- я всегда говорил, что это грубый способ убивать...
Он бросил пистолет и начал пятиться.
– Братья,- возвестил монах,- забирайте этого человека. Он искупит вину своего предка. Он плата за нашу смерть.
Тени повернулись к колдуну и в мгновение обступили его. Большой охотник упал на колени и закрыл глаза. Призрачные руки подхватили его и понесли. Он закричал. В его голосе был животный ужас, и мне вдруг стало жаль его. Он был с рождения заложником ложной идеи и сейчас погибал страшной смертью за грех своего предка. Слезы потекли из моих глаз.
– Не плачь, сестра,- сказал мне бывший Главный Хранитель почти с нежностью.- Спасибо тебе за наше освобождение. Нас не просто убили, нас проклял его дед, когда уходил из Храма с Камнем. И теперь наши души наконец свободны. Камень был прав, выбрав тебя. Спасибо и прощай.
И он исчез вслед за призраками монахов. Макс поднимался с пола. Его глаза были широко открыты. И я поняла, что он видел. Я улыбнулась ему и съехала на пол. Силы оставили меня. Макс подбежал ко мне.
– Что с тобой? Тебе плохо?- с тревогой спросил он.
– Кажется, я опустошена,- еле проговорила я.
– Я помогу тебе, милая, я отнесу тебя.
Он поднял меня на руки и покачнулся, едва не уронив. Он сам был обессилен. Но Максим удержался на ногах, не уронил меня и собравшись, двинулся дальше. Мне казалось, что душа в моем теле держится на ниточке, и если меня тряхнуть, она оторвется и улетит. Шаг за шагом Макс приближался к цели. Я попробовала поднять голову, которая безвольно свешивалась вниз, но мне это не удалось. А потом свет окончательно померк...
Пришла в себя я от мягких похлопываний по щекам.
– Лада,- донеслось до сознания,- Ладушка, любимая моя, очнись. Осталось совсем немного и ты отдохнешь.
Я
– Да, родной,- я попробовала подняться,- я сейчас все сделаю.
Глаза Макса наполнились жалостью.
– Бедная моя девочка, сколько же тебе выпало...
Он помог мне подняться, но ноги не держали меня, и я снова упала. Тогда Максим снова взял меня на руки и понес к плите.
– Поставь меня,- попросила я,- только не отпускай.
– Не отпущу, любимая, ты мое сокровище, ты же знаешь,- улыбнулся он, но за улыбкой пряталась боль.
Он аккуратно поставил меня на ноги. Я сняла с шеи цепочку с перстнем и поднесла к маленькой выемке. Перстень четко вошел в нее. Я повернула его и раздался скрежет. Плита повернулась, открыв уже знакомую мне выемку под камень. Камень слабо пульсировал. Меня окутала волна благодарности. Я положила Камень в выемку, и плита опять повернулась к нам стороной со свитками.
– Ну, вот и все,- тихо сказала я.- Он вернулся домой. А салюты не бьют, никто не кричит "ура". Как-то пусто вдруг стало на душе...
– Ты молодец, голубка, вы все правильно сделали,- раздалось за спиной.
Я обернулась, и вместе со мной повернулся Максим. Он тоже услышал! Рауль стоял за нами. Он был прекрасен. Вокруг золотых волос струился свет. Чистейшие голубые глаза лучились теплом и светом. Я повернула голову и поняла, что Максим тоже видит его! Он рассматривал Рауля с какой-то жадностью, впитывая каждую его черточку. Как же они были похожи, и какие они были разные. Рауль сделал шаг к нам.
– Я ухожу, голубка,- сказал он.- Камень вернулся домой, и во мне больше нет нужды.
– Нет! Нет! Ты нужен мне!
– Нет,- покачал головой Рауль.- Тебе нужен живой человек, и он у тебя есть. А я буду наблюдать за тобой, не вмешиваясь в твою жизнь.
– Рауль,- простонала я.
– Максим,- обратился Рауль к Максу,- ты сильный, смелый и благородный мужчина. И я горжусь, что у меня такой потомок. Береги эту женщину.
– Я люблю эту женщину,- ответил Макс.
– Как и я,- улыбнулся Рауль.- Когда выйдите отсюда, уничтожьте вход.
– Да, мы это сделаем.
Рауль сделал еще шаг ко мне и приник к моим губам.
– Прощай, нежная моя голубка. Прощай, Максим,- он улыбнулся и исчез, оставив в моем сердце отголосок печали, боли и нежной грусти.
Мы стояли в библиотеке. Никого чужого здесь не было. Только...
– Макс,- воскликнула я,- что там с ребятами?
– Что?- он повернулся ко мне, и вид у него был оглушенный.- Ребятам нужна помощь, надо их вытаскивать.
Я оперлась ему на плечо, и мы направились к нашим верным друзьям, Антону и Асафу, о судьбе которых мы ничего не знали...