Предназначенная для оборотня
Шрифт:
Спустя час или полтора я, совершенно успокоившаяся, с тремя заячьими тушками вышла к поляне, на которой у приятно потрескивающего костра сидела моя сестра. Одновременно со мной, но с противоположной стороны, из чащи вышел Арон, тащивший за ногу молодого кабанчика.
– Вы, что, весь лес решили притащить сюда? – Встретила нас Гура и тут же принялась рассматривать наши хмурые лица, делая какие-то свои выводы.
Оборотень, напротив, на меня старался не смотреть. А я всё же украдкой бросала на него взгляды, стараясь отыскать следы раскаяния в его движениях и мимике. Но напрасно.
– Предлагаю
Ещё только первый день нашего путешествия, а я уже готова повернуть назад, придушив перед этим самого дорогого мне человека. Нужно научиться справляться с собой, я ведь понимала, что Арон обижается на меня и не бросится ко мне в объятия, как только мы отъедем от Карины. Ему необходимо время, а мне – терпение.
Гура с уже освежеванными зайцами вернулась слишком быстро и прервала мои невесёлые размышления. Я наблюдала, как она быстро и умело нарезает зайчатину и натирает куски солью с травами. Только сейчас мне пришло в голову, что я совершенно не знаю свою сестру.
– Сделай, чтоб углей было побольше, – велела она мне, а сама скрылась в лесу.
Меня в первое мгновение покоробил её приказной тон, но я взяла себя в руки и успокоилась, напомнив себе о только что принятом решении проявлять терпение. Я набросала толстых веток в костёр, слегка ускорив горение. К тому моменту, как сестрица вернулась на поляну, пламя уже почти сошло на нет. Она принесла три длинных острых ветки, на которых белели следы свежесрезанных сучков, и принялась нанизывать на них зайчатину. Уже скоро над углями вслед за шипением начал поднимался аппетитный дымок.
Я почувствовала внимательный взгляд и подняла глаза, Арон стоял, прислонившись к дереву, и задумчиво наблюдал за нами. Выражение его лица я разгадать не смогла.
Гура отлично готовила, пусть моё отношение к ней это изменить и не могло, но и не признать её кулинарный талант было бы ребячеством с моей стороны.
– Ты очень вкусно готовишь, – отметила я, откусив очередной кусочек сочной, ароматной зайчатины. – Странно, эти тушки показались мне весьма тощими, а мясо совсем не жёсткое, даже наоборот.
– Немного бытовой магии, кстати, моё собственное заклинание, – пояснила она почему-то Арону, при этом улыбнувшись так, что мне захотелось проткнуть её чем-нибудь. Я посмотрела на ветку в моих руках, но вспомнила о терпении и просто откусила ещё кусочек.
– Действительно очень вкусно, – подхватил Арон, – у тебя получается намного лучше, чем у Дары.
– Почему ты называешь её Дарой? – Полюбопытствовала сестра, сменив тему, вызвавшую у меня ещё один укол ревности.
Тут мы с оборотнем переглянулись, одновременно опустив глаза.
– Когда мы познакомились, она не помнила, как её зовут, – скучным голосом пояснил Арон.
– Ух ты! Как интересно! – Назойливая сестрица не собиралась отступать. – А как вы познакомились?
– Арон спас мне жизнь, – к счастью, я успела опередить ответ оборотня, мне было очень важно ответить первой, чтобы он всё же понял, как я ценю то, что он для меня тогда сделал.
– Не
– Именно это они и собирались сделать, – перебила я.
– Да брось… – Он осёкся, встретив мой прямой взгляд. Взгляд, в который я постаралась вложить всё, что мучило меня это время, все мои мысли, мои чувства к нему, то, что имело для меня сейчас первостепенное значение. Не знаю, сумел ли Арон прочесть моё невербальное послание, но он долго смотрел на меня в ответ, прежде чем отвести глаза.
ГЛАВА 5
После остановки у озера мы почти не разговаривали между собой, ехали гуськом, каждый погруженный в свои мысли. Я пыталась проанализировать своё новое мировосприятие, которое существенно изменилось после того, как Арон подобрал меня, истекающую кровью, в лесу. Теперь, даже вспомнив себя прежнюю, у меня уже не получалось быть лишь Охотницей Гулой, потому что Дара, её чувства и её отношение ко многим вещам прочно пустили корни в моей душе. Даже на свою сестру я сегодня взглянула будто другими глазами. А ведь я очень хорошо помню день, когда начала ненавидеть её, тот день, когда погибли наши родители…
В этот раз нам не нужно было скрываться, поэтому путешествовала наша троица с гораздо большим комфортом, чем мы с оборотнем не так давно. На материальное обеспечение экспедиции Ковен не поскупился, поэтому мы сейчас могли позволить себе выбирать, в какой гостинице остановиться на ночь, и в каком трактире перекусить, исходя исключительно из того, нравился нам внешний вид заведения или нет. Удивительно, но в своём решении мы втроём были практически всегда единодушны.
Кабанчика, добытого оборотнем, нам приготовили в первом же трактире, куда мы завернули по моему предложению. Заведение было аккуратным, с новым забором. Во дворе, где мы слезли с лошадей, нас встретили учтивые работники в светлой одежде. Гура просто указала изящным пальчиком с магическим радужным маникюром, и два рослых, плечистых помощника повара унесли наш будущий ужин на кухню.
С толстым трактирщиком расплачивалась я, поскольку Ковен определил меня старшей группы, и именно мне выдали тяжёлый мешочек с материальными благами. Стойка, за которой стоял хозяин заведения, и на которую я собралась уже положить серебряную монету, была чистой и ещё чуть влажной, будто только недавно её тщательно скребли жёсткой щёткой. Мгновение подумав, я наощупь вытащила из мешка золотую монету и положила на светлое дерево.
– И три комнаты на ночь, – добавила я к первоначальному заказу.
Увидев золотой, толстяк оживился, даже его обвислые усы, будто слегка приподнялись, воспрянув духом. И немудрено, в это время года путешественников на дорогах не слишком много, наверняка только местные заходят ближе к вечеру, выпить кружечку чего-нибудь крепкого для согрева после долгого рабочего дня. Тем приятнее, что хозяин продолжает держать своё заведение в чистоте и на должном уровне, значит, решено – заночуем здесь. Надеюсь, и комнаты нас не разочаруют.
– Конечно, конечно, госпожа, немедля распоряжусь. – Его глаза сияли, словно тот золотой, уже успевший куда-то исчезнуть из расторопных рук.