Предновогодняя прогулка по Москве-65
Шрифт:
– Скверная сталь, никудышная.
После чего легко переломил лезвие ножа пальцами и выкинул обе его половинки к ногам вожака. Тот отскочил и бросился вниз по лестнице. Евгений решил еще немного подождать. Паша дрожала, вцепившись в него. Он обнял ее и сказал тихонько на ухо:
– Ничего не бойся. Здесь тебя больше никто обижать не будет. Вот увидишь. Снизу послышались торопливые шаги спешащего человека. Показался вожак компании. В руках у него был пистолет. Евгений перешел на ускоренный режим и магическое зрение. Он прекрасно знал все огнестрельное оружие этого мира и его устройство. Он давно создал заклинание,
Парень продемонстрировал пистолет всем своим дружкам и наставил его на Евгения. На всякий случай, Евгений активировал артефакт своей личной защиты, укрыв и Прасковью. Этот моральный урод, а других слов он не заслуживал, нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок и на этом все закончилось. Пистолет больше не работал. Евгений взял урода под свой контроль и в ускоренном режиме на трех параллельных потоках сознания, пролистал его память за последний год. После этого с легким сердцем включил для него отсроченную на 6 часов смерть. Ровно через 6 часов его сердце остановится, если он не умрет раньше. Но об этом Евгений тоже решил позаботиться. Чтобы не было расследования причин смерти этого урода, он решил устроить парню банальный перитонит. Сначала он локализовал его аппендикс и запустил в него заклинание гниения. Немного подождал и развеял заклинание локализации и заодно вернул ему свободу речи.
Парень сразу же с криком схватился за живот и потребовал от своих подельников вызвать ему скорую помощь.
Евгений взял под свой контроль одного из парней на вид старше других и отдал ему команду пройти в подвал и включить лифт. Тот ушел, и вскоре лифт продолжил свое восхождение. Прасковья была смертельно напугана и Евгений почувствовал свою вину. Она же не знала, что они ничем не рисковали. Он спросил ее:
– А хочешь, я тебя сделаю сильной, и никто не сможет больше обижать тебя?
– Ты что, колдун?
– Ну, почему сразу колдун? Этот термин носит негативный характер. Я не колдун, а младший магистр магии. Возможно, уже скоро стану старшим магистром.
– А как ты сделаешь меня сильной?
– Я с помощью магии, укреплю твое тело: кости, мышцы, связки. При этом ты останешься такой же красивой, как и сейчас.
– А я разве красивая?
– Конечно. Неужели тебе это никто не говорил.
– Говорили, конечно, - созналась Паша. – Но всем им только одно и надо. – Паша смутилась и покраснела.
– Спасибо, что проводил. – Тут она опять посмурнела. – Ты бы подождал немного, не выходил сразу. Они и подкараулить могут. Их много, а ты один. Давай-ка ты переждешь часик у меня.
Паша достала из сумочки ключ и открыла дверь.
– Проходи, я сейчас свет включу.
Евгений шагнул в квартиру и закрыл за собой дверь. Оказавшись в полной темноте, он перешел на сумеречное зрение, и увидел, как Прасковья поворачивается к нему, поднимает руки и шагнув ближе обнимает за шею и привстав на цыпочки начинает его целовать.
Через минуту, Евгений начинает отвечать на ее поцелуи. Тут Паша отступает от него на шаг и шепотом говорит:
– Тихо, не дай бог, хозяйку разбудим. Полночи ругаться будет. Дай мне свою руку и иди тихонько за мной.
Паша закрыла входную дверь и повела его по коридору. Затем на ощупь практически бесшумно вставила в замок очередной двери ключ и повернула его. Дверь открылась бесшумно. Они прошли в комнату, и Паша также тихо закрыла за собой дверь. Она протянула руку и включила свет. Евгений за мгновение до этого закрыл глаза и отключил сумеречное зрение, возвращаясь к нормальному. Он открыл глаза и огляделся. Комната была просто крохотной. В ней стояла двуспальная железная кровать, стол, стоявший вплотную к окну, створки которого были обклеены газетой, два стула и двустворчатый шифоньер. На столе стоял железный и заварочный чайники, сахарница и чайная чашка на блюдце, перевернутая донышком вверх. На подоконнике стоял граненый стеклянный стакан, из которого торчали несколько алюминиевых вилок и ложек.
Свободного пространства практически не оставалось. Рядом с дверью, вплотную к ней стояла прикроватная тумбочка, над которой висело зеркало.
– Ты, Паша упомянула про хозяйку. Эту комнату ты снимаешь, да?
– Да, говори тише, - попросила Паша.
Евгений поставил купол тишины, охвативший всю комнату.
– Об этом не беспокойся, в полный голос сказал он. Из этой комнаты не вырвется ни звука. Даже если кто приставит ухо к двери, он все равно ничего не услышит.
– Как это? – удивленно спросила Паша.
– Ну, я же сказал тебе, что я маг. Я поставил купол тишины. Я могу его тебе встроить, например, в ручку двери. Она металлическая и долго будет держать заряд. А еще лучше в замок двери. Когда ты закроешь замок изнутри, то тем самым будешь включать купол тишины. Я могу сделать его двусторонним и односторонним. Вот, придумал. Если ты повернешь ключ в замке на один оборот, то купол будет односторонним. То есть, звук из твоей комнаты не будет выходить, но ты будешь все прекрасно слышать, что происходит в квартире. Если же ты повернешь ключ на два оборота, то купол тишины будет двусторонним. Ни один звук не вырвется из этой комнаты и не проникнет сюда извне.
Евгений замолчал и смотрел на Прасковью, ожидая ее решения. Но та стояла и молчала, глядя на него с удивлением.
– Ну, что ты молчишь? – спросил он. Если тебе не нравится, могу вообще ничего не ставить. Будешь жить, как жила.
– А надолго его хватит, купола этого?
– Артефакт будет запитываться от твоей энергии. Ему нужно совсем чуть-чуть. Зато, пока ты будешь здесь жить, купол будет работать. Когда ты уедешь отсюда, заклинание останется без подпитки и вскоре рассеется.
Весь разговор проходил около двери. Они не успели даже снять верхнюю одежду и обувь. Вешалка у Паши была рядом с зеркалом. Первой раздеваться начала Паша. Глядя на нее разделся и Евгений. Паша дала ему кожаные тапочки со стоптанными задниками. У самой были теплые тапки с бомбошками. Она попросила его отвернуться, чтобы переодеться. Евгений послушно отвернулся, но Паша забыла про зеркало, благодаря которому все было отлично видно. Фигура у Паша была красивой, как и она сама. Паша сбросила всю одежду и повернулась к нему.