Предписанное отравление
Шрифт:
– Пожалуйста, расскажите, как вы провели свободный вечер? – спросил Пардо, не придав особого значения альтруизму миссис Лакланд.
– Да… – перед тем, как продолжить, Эмили Буллен сделала паузу. – Я пошла на скрипичный концерт в школе для девочек.
– Во сколько это было?
– В восемь часов. А перед тем, как уйти, я была в саду.
– И когда вы вернулись домой?
– Думаю, это было в пятнадцать минут одиннадцатого.
– Концерт был таким длинным?
– О, я была не только на нем. Он закончился, должно быть, около девяти. Прежде, чем идти домой,
– Мисс Буллен, думаю, мне нужно знать имя вашей подруги, – заметил Пардо. – Понимаете, чтобы сверить время, – добавил он.
– Конечно, инспектор, – с важным видом согласилась Эмили Буллен. – Ее зовут миссис Мэкин, она проживает в «Зарослях ракитника» – большой усадьбе, на той улице, – она взмахнула рукой, указав куда-то в сторону окна. – Через две недели она устраивает садовую вечеринку с театральным и другими представлениями – в помощь Лиге Наций. И, конечно, ей нужна помощь в организации.
– Конечно, – пробормотал Пардо. – А вернувшись домой, вы видели миссис Лакланд?
От этого вопроса у нее расширились зрачки. На мгновение показалось, что у нее вот-вот начнется истерика.
– Нет-нет, я не видела ее! – выкрикнула она пронзительным голосом. – Я съела ужин, оставленный мне кухаркой, и отправилась спать еще до одиннадцати, и я не подходила к ее комнате! Если кто-то говорит, что я подходила, то он врет!
– Мисс Буллен, не терзайтесь, – резко заметил Пардо. – Не стоит. Никто не предполагает, что вы заходили в комнату миссис Лакланд. Я спросил только для порядка – мне нужно выяснить, когда последний раз ее видели живой.
– Я же говорила вам, – ответила миссис Буллен. Она стала сдержанней, но еще не успокоилась до конца. – Я не видела ее с тех пор, как еще днем вышла из ее комнаты, и до тех пор, пока ночью не пришел доктор.
– Очень хорошо. А во время дневного визита доктора Фейфула вы оставались здесь?
– Не все время, инспектор, – Эмили Буллен заговорила елейным голосом, отчего он, правда, стал еще неприятней, чем раньше. – Доктор очень добросовестно лечил миссис Лакланд. Он всегда надолго задерживался у нее. Знаете, она доверяла ему. После того, как он дал ей лекарство, которое она должна была принимать после обеда, он задал мне обычные вопросы насчет ее здоровья, и потом я ушла. Ей не нравилось, если я оставалась на все время обследования. Она очень ценила внимание доктора.
«Кажется, у вас есть представление о том, как появилось новое завещание», – подумал Солт.
Пардо задумчиво посмотрел на Эмили Буллен.
– У вас есть мысли о том, кто мог писать анонимки?
Внезапность вопроса поколебала ее. В ее глазах появился страх, и она схватилась за горло.
– Нет, конечно, нет, – прохрипела она и окинула Пардо подозрительным взглядом. – Кто-нибудь еще получал их?
Инспектор проигнорировал ее вопрос.
– Ваше письмо я пока оставлю у себя. Дайте мне знать, если получите еще одно.
Она кивнула.
– Есть еще кое-что, о чем вы должны знать, – продолжила она, переводя
Ее голос опять повысился. Солту захотелось, чтобы шеф побыстрее закончил с ней. Она словно играла у него на нервах.
– Вы имеете в виду шумы, беспокоившие миссис Лакланд накануне, во вторник? – спросил инспектор.
– Нет. Я не знаю, когда. Да, кажется, она говорила о предыдущей ночи. Она была очень сердита. Она подумала, что это может быть… – недовольно добавила Эмили Буллен.
– Мисс Буллен, это не причина для беспокойства, – Пардо ответил резко, но не грубо. – Но мы разберемся. Ночные передвижения и разговоры случаются не так уж редко и необязательно связаны с чем-то зловещим. А вот передвижения без разговоров уже интереснее.
Но старушка не казалась успокоенной. Ее тело тряслось, и она, как загипнотизированная, смотрела на Пардо. Он собирался спросить о чем-то еще, но последняя порция информации отвлекла его, и он забыл свой вопрос. В любом случае, он чувствовал, что лучше дать ей успокоиться, прежде чем пугать ее новым вопросом. Так что он встал и, сверившись со своими записями, спросил, не сможет ли она прислать к нему Хетти Пэрк, горничную.
Вцепившись в свой ридикюль, Эмили Буллен вскочила с места, бросила на двоих детективов испуганный взгляд и безмолвно удалилась.
Солт многозначительно взглянул на начальника и громко вздохнул.
– Я так рад, что она по ту сторону двери, – сухо признался он. – Я бы сказал, что у нее комплекс неполноценности, – продолжил он с плохо скрытой гордостью за то, что он знает новый жаргон. – Видели, как ей было приятно объявить о получении анонимного письма? Думаете, что она могла бы получить не только письмо, но и наследство?
– Наследство? – задумчиво повторил Пардо. – Хм. Ну, его она получит. Ведь старушка была убита до того, как доктор успел получить все и сразу.
– И она знала, что у доктора велики шансы получить все и сразу, – мрачно согласился Солт. – Ей ведь было ясно, как ценит его старуха?
– Еще вопрос, насколько хорошо она представляла себе силу завещания. Если, как все они говорят, старушка не могла контролировать капитал мужа, то Эмили Буллен могла…
Фразу прервал робкий стук в дверь. Хетти Пэрк вошла, и выглядела она так, словно ожидала немедленного уничтожения всего мира. Она даже закрыла глаза, будто приготовившись к удару. Закрыв дверь за собой она продолжала сжимать ручку, как если бы это могло поддержать ее. Она была симпатичной маленькой пухленькой штучкой, но овладевший ею страх заслонил инфантильные черты. Ее глаза опухли от слез, рот покосился, обычно пушистые волосы были неопрятны и кое-как причесаны. Пардо, хоть и привыкший к самым различным обличиям страха, редко встречал его в такой крайней форме.