Предрассветные миражи
Шрифт:
К счастью, вскоре Доронин все-таки получил заветное звание посла и назначение в Казахстан. Кира к тому времени уже училась в институте и с родителями поехать, естественно, не могла. Решили нанять Кире домработницу и оставить одну. Хоть и разрывалось у матери сердце от того, что ласточка ее ненаглядная остается без материнской опеки и ласки, но другого выхода не было. Кира, впрочем, воспринимала это вполне спокойно. Неожиданно свалившаяся на голову независимая взрослая жизнь даже обрадовала ее. А то, что по дому будет кто-то помогать, было приятным дополнением. Голова у нее всегда была на плечах. Разумность
Но Виктор Сергеевич на этом не успокоился. Прикрепил, если можно так сказать, к дочери еще одного помощника. Андрей Ладынин начал работать в их отделе сравнительно недавно. Выпускник МГИМО, выходец из семьи их давних знакомых. Знакомы они были еще с времен, когда работали с молодежью, по делам комсомольским, только вот после распада системы Доронин больше по политической линии пошел, а Вадим Ладынин, отец Андрея, в бизнес ударился, и весьма успешно. Поговаривали, что комсомольскими фондами никто толком не занимался, не то что партийными, и лидеры молодежной ячейки, те, кто пошустрее, смогли эти самые фонды довольно эффективно использовать. Был ли Ладынин из числа этих шустрячков, или по-другому наладил свой бизнес, Доронину копаться никогда не хотелось. Вадим переехал в Питер еще до распада Союза, и видеться часто им не удавалось, но связь давнюю все же поддерживали и, если надо, всегда друг другу помогали кто чем мог.
Когда настало время сыну Вадима поступать в институт, Доронины даже на какое-то время приютили парнишку, пока он готовился к экзаменам под их присмотром. Так что Кира и Андрей были знакомы и отлично ладили не первый день к тому моменту, когда пришло время Дорониным уезжать и оставить Кирочку одну. Андрей виделся всем отличной кандидатурой, тем самым плечом, на которое Кира могла опереться в отсутствие родителей.
Ладынин-младший был на шесть лет старше Киры. В то время, когда он жил у Дорониных во время вступительных экзаменов, Кира была еще совсем юным подростком и, естественно, для Андрея никакого интереса не представляла (хотя позже он утверждал обратное). Но она, юная и впечатлительная, именно с тех пор и начала грезить о прекрасном принце, каким явился для нее тогда Андрей. Голубоглазый, с волнистыми, цвета спелого ореха волосами, высокий, плечистый, начитанный и прекрасно воспитанный юноша произвел неизгладимое впечатление на двенадцатилетнюю Киру, которую потянуло к этому парню, как пчелку на цветок с долгожданным нектаром.
В те времена Доронины лишь улыбались восторженности дочери.
— Вить, а Кира наша, кажется, влюблена, — шепотом докладывала мать отцу.
— В ее-то годы? Не рановато будет? Ей бы сейчас учебой заниматься, а не мальчикам глазки строить.
— Как раз в ее годы это легче всего и случается. Только вот думаю, что Андрюша этого не замечает.
— Еще чего не хватало! Ему поступать надо, а не мою дочь охмурять!
— Ой, ну на все у тебя есть ответы-советы. Еще посмотрим, что будет через несколько лет. Кто знает, как у них сложится…
Мечтательность тона супруги позабавила Доронина.
— Ты уже, я смотрю, все за них решила. Я бы, в принципе, был не против, но только вот решать не нам с тобой, а им. А они еще из детских штанишек не вылезли для таких решений.
— Это тебе так кажется. А мои слова ты еще помянешь, — уверенно завершила
Андрей в МГИМО поступил, от Дорониных переехал, иногда заходил навестить их, а после их отъезда в Польшу на какое-то время потерялся. До тех пор, пока не попал на работу в отдел к Доронину. Тут и отец его поспособствовал, и рекомендация Виктора Сергеевича не лишней оказалась. Впрочем, образование и способности Ладынина-младшего говорили сами за себя. Никто в отделе не сомневался, что при удачном раскладе парень пойдет далеко. Правда, ждать повышения ему было еще ого-го сколько, ведь по мидовским стандартам раньше четырех лет работы должности атташе не жди.
А Кира тем временем подросла, превратилась в очень миловидную девушку, изящную, любознательную, умеющую себя преподать. Увлечение Андреем вспоминала с улыбкой, хотя интереса к нему не потеряла. Несколько лет они не виделись, и новые знакомства затмили детские воспоминания. А когда встретились вновь, то поразились переменам, произошедшим друг в друге. Андрей так и застыл на пороге, не скрывая изумления и смущения от преображения давней знакомой из угловатой несмелой девчонки в прелестную девушку.
— Привет, — улыбнулась она ему, слегка порозовев от его восхищенного взгляда. — Проходи. Как поживаешь?
— Спасибо, хорошо. Сколько лет, сколько зим! Ты так изменилась!
— Ты тоже.
И это было правдой. Андрей заметно возмужал, приобрел лоск, которого раньше ему недоставало, преодолел юношескую неуклюжесть и превратился в истинного джентльмена.
В тот вечер они много смеялись, вспоминая пору его экзаменов, делились впечатлениями, как прожили эти годы, планами на будущее.
— Так ты учишься на экономе?
— Да, теперь вот, по всей видимости, останусь одна в Москве. Папа ведь уезжает, как ты, наверное, знаешь.
— Андрей в курсе наших планов, не волнуйся. — вставил Доронин. — Более того, пообещал мне приглядеть за тобой.
— За мной? — Кира вспыхнула. — Я не маленькая, сама справлюсь.
— Не маленькая, не маленькая, — улыбнулась мама. — Только вот лишняя помощь никогда не повредит. Никогда не знаешь, что тебе понадобится. Чем больше друзей вокруг, тем лучше и надежнее. В свое время мы приглядывали за Андреем, теперь он за тобой приглядит.
— Мама! — Возмущению Киры не было предела. — Ну что ты меня как девчонку малую выставляешь. Разберусь я тут как-нибудь без вас!
— А кто сомневается? Просто моему материнскому сердцу так будет спокойнее.
— А без него твоему сердцу спокойно не будет? Я что, когда-нибудь давала повод беспокоиться за меня?
— Честно говоря, отсутствие поводов меня тоже беспокоит.
— Ну тебе не угодишь!
…Андрей в спор не встревал. Его даже забавляла реакция Киры. А перспектива наведываться к ней под предлогом опеки очень даже импонировала ему.
Таким образом, судьба вновь свела Киру и Андрея, и, с откровенного одобрения родителей, они начали встречаться. Доронины, находясь в Казахстане, вздохнули с облегчением. Андрею они полностью доверяли, отношениям их были очень рады, дочь отныне находилась в надежных руках. Понимал ли кто-нибудь из них, что сближение это во многом обязано тому, что оно всех очень устраивает? Шли ли Кирины чувства из сердца или были продиктованы вечным стремлением угодить родителям? Даже она сама никогда не могла до конца честно ответить на этот вопрос.