Предсказание
Шрифт:
– Ты хоть иногда вспоминаешь про осень, Поттер?
– прошептал Малфой.
Их губы неожиданно оказались очень близко друг к другу.
– Только честно, - шепнул Малфой.
На Гарри с оглушающей силой нахлынули знакомые вкусы и запахи.
– Драко…
– Да?
– слизеринец медленно ласкал его губы своими.
– Я не… Ну правда… - у Гарри сорвался голос.
– Что?
– Я не могу, - но Гарри уже чувствовал, что прекрасно может, и если не получит этого сейчас, отказавшись от предложения Малфоя, магия ему этого не простит. Сейчас любой стресс
Какого чёрта, Поттер? Не сваливай это на магию! Ты просто его хочешь, и незачем ломать комедию!
– Почему?
– Потому что…
Драко не стал дожидаться ответа. Впрочем, Гарри сам сомневался, что знает ответ. Поцелуй был великолепен. И Гарри вдруг понял, что Снэйп очень редко целует его в губы.
Но это ничего не меняет. Нельзя так делать! Мозг предпринимал жалкие попытки остановить тело и в панике искал выход из создавшейся ситуации. Снэйп. Он же сразу поймёт. Если я это сделаю, то навсегда его потеряю. Да? А что ты потеряешь? Секс с ним? У вас с ним только секс. Любишь его? О, какие высокие отношения! На здоровье, а он тобой просто пользуется. Было бы что терять!
Гарри откинул голову и позволил Драко поцеловать себя в шею. Там, где ярко розовела метка. Сейчас ощущения были гораздо слабее, но Гарри всё равно застонал. Боже, как восхитительно Драко пах и как чудесно целовался… Кажется, тело сразу вспомнило Малфоя и встретило его с восторгом.
Гарри был готов сдаться. Ещё минута, и он не сможет держать себя в руках. И тут агонизирующий разум словно ударил по нему контрзаклятьем. Два небольших слова подействовали на Гарри как ледяная вода. Люциус Малфой.
Гриффиндорец пришёл в себя, держа Драко на расстоянии вытянутых рук.
– Извини, - выдохнул он.
Малфой посмотрел на него и медленно облизал губы.
– Я всё понял, Поттер.
– Нам не нужно было…
– Успокойся, я не обиделся, - Драко поправил воротник и убрал с раскрасневшегося лица волосы.
– Я не могу. Пойми, - Гарри, наконец, удалось отдышаться.
– Без проблем, - Драко усмехнулся.
– Ладно. Я и так задержался. Открой мне дверь.
После нескольких неудачных попыток Гарри удалось воткнуть ключ между нужными камнями.
– Да расслабься, Поттер, ничего ведь не случилось, - Малфой положил ему руку на плечо.
– Только, чёрт возьми, я ведь был у тебя первым. Я надеюсь, тебе не на что было жаловаться?
Гарри покачал головой.
– Да. Не на что, - с трудом вымолвил он.
В ту же секунду нежные губы прижались к его пылающей щеке.
– Надеюсь, когда будут раздаваться почести, ты об этом вспомнишь, - жарко шепнул Драко.
Когда Гарри опомнился, Малфой уже поворачивал за угол в конце коридора.
* * *
Больше Гарри не выходил из своей комнаты, и даже не пошёл ужинать. Рем заглянул к нему около восьми - хотел узнать, как он себя чувствует. Но Гарри притворился спящим. Он сомневался, что оборотень поверил. Но Люпин не стал его трогать. Как только стена за ним закрылась, Гарри снова сел на постели
Наверное, он бы заплакал, если бы мог, но у него совсем пропала склонность к истерикам. Да, в прошлом году с ним случилось несколько припадков со слезами. Но тогда он был болен. А теперь Гарри не видел оправданий никаким проявлениям слабости.
Все твои слабости используются против тебя.
Довольно позволять им.
Вечер плавно перешёл в ночь.
Снэйп даже не потрудился заглянуть к нему. Хотя, возможно, его на самом деле не было в Хогвартсе. Возможно, Драко сказал правду. На этот раз. Но Гарри больше ничему не верил.
Ему казалось, что всё происходящее вокруг - всего лишь тщательно разыгранный спектакль, где каждый играет свою роль, произнося заранее подготовленные слова. У них всё получается только по одной причине: они точно знают, чего от меня ждать. Больше этого не будет. Довольно.
Гарри чувствовал себя мухой, запутавшейся в огромной сети. Они тебя обманывали. Почти всегда. А ты верил каждому их слову. Они играли в паре. Виртуозно, надо отдать им должное. Но Драко принял игру всерьёз и встал на сторону Гарри. Наверное, после этого Снэйп перестал посвящать крестника в детали.
Никто не скажет ему, что происходит. Дамблдор, Снэйп, Люпин - никто. Всё разыграно как по нотам. И это предсказание тоже.
Правда известна только Сириусу. Но Гарри не был уверен, расскажет ли ему Сириус то, что знает. Возможно. Прежде чем попытается убить тебя. Именно. Попытается. Опомнись, Гарри, неужели ты до сих пор ничего не понимаешь? Или думаешь, Снэйп просто так рисковал собой столько лет? Это стало смыслом его существования. В некотором роде он такая же жертва идеи, как Сириус. С той лишь разницей, что Снэйп пытается всеми силами сохранить тебе жизнь.
Довольно делать то, что они ждут. Теперь всё станет иначе.
Они боятся того дня, когда я научусь пользоваться магией. Они боятся меня уже сейчас! Вот для чего все эти уловки. Они пытаются удержать меня. Контролировать с помощью моих же слабостей.
Гарри потрогал шею. Метка на ощупь напоминала только что затянувшую недавнюю рану. Да, они связаны навсегда. И это, в общем-то, неплохо.
Потому что он ничего не сможет мне сделать. А я смогу. Это Северус думает, что нет. Но он не понимает. Теперь всё по-другому.
Гарри согласен играть в их спектакле. Только по своим правилам.
В пять часов утра он осторожно вышел из своей комнаты, на цыпочках пробежал мимо кабинета Снэйпа и поспешил в вестибюль. Убедившись, что нигде поблизости нет зловредного Пивза, Гарри подошёл к сосуду с фамилией «Снэйп» и приложил к нему ладони. Через приоткрытые двери Большого зала Гарри был виден учительский стол, и высокое директорское кресло.
Стекло под пальцами вдруг стало очень тёплым, почти горячим.
Что-то пурпуром вспыхнуло за матовыми стенками и сразу же погасло.