Предсказание
Шрифт:
— Разве мы можем не пожениться, положив столько сил на спасение друг друга? — спросила она.
Мы обвенчались за две недели до Рождества.
Мой отец был моим шафером.
Шилсон Строуберри прилетела с прыгательного тура из Новой Зеландии, чтобы быть подружкой невесты. Глядя на нее, я бы никогда не сказал, что она разбила лицо об устой моста.
Отец Лорри, Бейли, оторвался от погони за ураганами, чтобы передать дочь законному мужу. По прибытии выглядел он растрепанным, таким же смотрелся во взятом напрокат смокинге и уезжал растрепанным, в полном соответствии с выбранной профессией: попробуй не быть растрепанным, постоянно имея дело с сильным ветром.
Элайза Хикс, мать Лорри, красивая и обаятельная женщина, несколько разочаровала нас, потому что приехала без единой змеи.
За три последующих после нашей свадьбы года я стал шеф-кондитером по пирожным. Лорри из инструктора бальных танцев переквалифицировалась в дизайнера веб-сайтов, чтобы работать в те же часы, что и пекари.
Мы купили дом. Средненький по всем меркам. Два этажа, две спальни, две ванные. Вполне достаточный для начала совместной жизни.
Мы простужались. Выздоравливали. Строили планы. Занимались любовью. У нас возникла проблема с енотами. Мы частенько играли в карты с мамой и папой.
И мы забеременели.
В полдень 12 января, в понедельник, Лорри проснулась после трех часов сна oт болей в нижней части живота. Какое-то время полежала, считая схватки. Нерегулярные и редкие.
Поскольку оставалась ровно неделя до наиболее вероятной даты родов, она предположила, что у нее ложные роды.
То же самое случилось с ней и тремя днями раньше. Тогда мы поехали в больницу… и вернулись домой, по-прежнему с ребенком в ее чреве.
Схватки были достаточно болезненными, чтобы помешать ей снова заснуть. Осторожно, чтобы не разбудить меня, она выскользнула из кровати, приняла ванну, оделась, спустилась на кухню.
Проголодалась, несмотря на периодические боли в нижней части живота. Сев за кухонный стол, читая рекомендованный мною детектив, съела кусок шоколадно-вишневого торта, потом два куска kugelhopf[40]. В последующие несколько часов схватки не стали более болезненными или регулярными.
За окнами белые облака затеняли небо. Снег неторопливо падал на деревья, двор.
Поначалу Лорри не обратила особого внимания на снег. В обычном январе он идет чуть ли не каждый день.
Я проснулся в начале пятого, принял душ, побрился, спустился на кухню, когда день уступал место ранним зимним сумеркам.
Все еще за столом, дочитывая последнюю главу детектива, Лорри ответила на мой поцелуй, когда я наклонился к ней, лишь на мгновение оторвав взгляд от страницы книги.
— Эй, бог пирожных, отрежь мне кусок streusel[41].
Во время беременности она пристрастилась к выпечке, но больше всего ей нравился streusel с кофейной начинкой и различные разновидности kugelhopf.
— Ребенок родится со знанием немецкого, — предсказал я.
Прежде чем взять торт, я посмотрел в окно в двери черного хода и увидел, что на заднем крыльце снега насыпало аж шесть дюймов.
— Синоптики опять ошиблись, — заметил я. — На легкий снежок никак не похоже.
Увлеченная книгой, Лорри не заметила, как повалил снег.
— До чего красиво, — сказала она, взглянув в окно на белоснежную пелену. А через полминуты замерла на стуле. — Ах-ох.
Начав резать streusel, я подумал, что ах-ох относится к динамичной развязке книги, которую она читала.
Но потом она, сцепив зубы, застонала, а книга выпала у нее из рук.
Я повернулся и увидел, что она бледная, как снег за окнами.
— Что не так?
— Я подумала, опять ложные роды.
Я вернулся к столу.
— Когда это началось?
— Примерно в полдень.
— Пять часов тому назад? И ты не разбудила меня?
— Болело лишь в нижней части живота, как в прошлый раз, — объяснила Лорри. — А теперь…
— Болит весь живот?
— Да.
— И спина тоже?
— Да.
Симптоматика однозначно указывала, что на этот раз роды настоящие.
Я замер, но лишь на секунду. Страх уступил место радостному волнению: мне предстояло стать отцом.
Страх остался бы со мной, если бы я знал, что наш дом находится под постоянным наблюдением, а высокочувствительный микрофон, установленный на кухне, только что передал наш разговор слушателю, который расположился в двухстах ярдах от дома.
Глава 26
Для женщины, рожающей впервые, начальная стадия родов в среднем длится двенадцать часов. Времени нам хватало. Больница в каких-то шести милях от нас.
— Я уложу вещи во внедорожник, — сказал я. — Ты дочитывай книгу.
— Дай мне кусок streusel.
— Можно ли есть на первом этапе родов?
— Что ты такое говоришь? Я умираю от голода. Буду есть, пока не рожу.
Дав Лорри отрезанный кусок streusel, я поднялся наверх, чтобы взять заранее собранную для нее сумку. Поднимался по лестнице осторожно, а спускался, останавливаясь на каждом шагу. Не тот был момент, чтобы упасть и сломать ногу.
После трех лет нашей совместной жизни я уже не был таким увальнем, как прежде. Похоже, позаимствовал у Лорри толику ее энергичности, грациозности, изящества.
Тем не менее и по пути в гараж я проявлял предельную осторожность, внимательно смотрел под ноги и облегченно вздохнул, поставив сумку в багажное отделение нашего «Форда Эксплорер».
У нас также был и «Понтиак транс эм» модели 1986 года. Ярко-красный, с черной отделкой салона. В нем Лорри смотрелась восхитительно.
Приподняв ворота гаража на несколько ярдов, обеспечив тем самым приток свежего воздуха, я завел двигатель «Эксплорера». Хотел, чтобы машина согрелась к тому моменту, когда в нее сядет Лорри.