Предсказания китайского печенья
Шрифт:
Усмешка тронула тонкие губы Мишеля, и в глубине черноты заплясали похотливые бесы.
— Скрепим наш договор поцелуем. Может тебе понравится?
От пьянящего чувства безнаказанности и моего молчаливого «согласия» Мишель распоясался до того, что положил свою горячую ладонь на мое колено и приблизил лицо.
Со всей злости, вложенной в мой кулачок, я ткнула Мишеля по породистому носу. Он охнул и поднес обе ладони к переносице. Открыв дверь, и чувствуя себя в недосягаемости, я выкрикнула, чтобы оглушенный Мишель мог услышать:
— Что-то за последнюю неделю все хотят на мне жениться!
Я хлопнула дверью «Мерседеса» оставляя Мишеля останавливать носовое кровотечение.
За него я не беспокоилась. Нос я ему не сломала, а платок, у такого чистюли всегда с собой.
Я была разочарована предательством Мишеля и не сдержанностью Аллочки. Предсказания китайского печенья сбывались.
Глава десятая
С такими событиями дни летели, будто листки, сорванные с отрывного календаря, ежегодно вывешиваемого маменькой на кухне. На наши с Леркой просьбы заменить его шикарным, с красивыми японками, она всегда отговаривалась тем, что не будет знать, на какой день приходится профессиональный праздник работника нефтяной и газовой промышленности или день Парижской коммуны.
Все шло своим чередом. Ни о чем не догадывающаяся Аллочка держала меня в курсе своих свиданий с Мишелем, проходящим по ее выражению «в теплой, дружественной обстановке», но я понимала, что Аллочка нужна Мишелю как средство шпионажа.
Чтобы как-то скоротать время я записалась на курсы английского языка и посещала их с удовольствием, предвкушая удивление Анри моими успехами. Аллочка увязалась за мной лишь за компанию, но усердно зубрила неправильные глаголы.
Август зачастил ливнями, и чувствовалось приближение осени. Ранние пташки прятались под зонтами и под крышами автобусных остановок, кутаясь в кофточки и накидывая взятые «на всякий случай» пиджаки. Магазинчик канцелярских товаров, располагающийся в пристройке рядом с нашим домом, стал местом паломничества родителей, готовящих своих отпрысков в первый класс. Отпускной сезон в нашем отделе продолжался, и Амалия завалила нас дополнительной работой. В бешеном ритме отстукиваемых телеграмм и какофонии телефонных звонков некогда было помечтать о приближающемся приезде Анри. В дни, свободные от уроков английского, Аллочка уезжала ночевать к Мишелю. В такие дни у меня чесался язык рассказать ей все и раскрыть глаза на этого «двурушника и лицемера».
Вот в такой августовский день, во время обеда в «Шоколаднице», жуя очередной блинчик, Аллочка задала мне вопрос:
— Мишель сказал мне, что хочет пригласить нас в субботу на день рождения, но сомневается, согласишься ли ты. Просил меня разведать, как ты настроена… Ты как?
Аллочка — разведчица. Я усмехнулась. Хитрюга Мишель хочет сразиться со мной?
Я была не прочь взглянуть на Мишеля перед приездом Анри, и лучшего способа не предвиделось.
— Я не против, все же какое-то развлечение, — сказала я, — и Анри будет приятно, что мы не оставим его друга в одиночестве.
— Ух ты, а Мишель готов был поспорить, что ты откажешься! — всплеснула руками Аллочка. — Сглупила я, надо было выставить его на ящик шампанского. Насчет одиночества, ты ошибаешься, там будет несколько его коллег, в том числе и дамы.
— С удовольствием пообщаюсь. Надеюсь, не потребуется вечернее платье?
Анри поддержал идею друга и пожелал нам хорошенько повеселиться. Мудрый Мишель выбрал линию поведения не идущую вразрез моей — ничего между нами не произошло, мы добрые друзья. Преувеличенно галантно открыл дверь и подал мне руку, помогая сесть в машину. Подол моего облегающего леопардовой раскраски платья зацепился за высокий каблук туфельки. Мишель осторожно снял попавший на тонкую шпильку материал, придержав пальцами мою щиколотку, обтянутую нейлоном чулка. Сквозь эту незначительную преграду я почувствовала силу его пальцев, и подумала, что если бы вместо Яниса Мишель позволил себе сдавить мою шею, сидела бы я сейчас в машине?
Вечеринка была многолюдна, но еще не шумна. Женская половина настороженно приняла нас, мы оказались моложе, ярче, привлекательней и, конечно же, веселее.
Мужчины с интересом присматривались к нам, флиртовали, мы отвечали взаимностью, потихоньку обсуждая между собой достоинства и недостатки каждого. В нашем присутствии никто не позволил себе говорить по-французски, но стоило нам отойти к столику с закусками, как спину мягко грассировали короткими фразами:
— Etudiantes?
— Celibataire?
Мы поздравили именинника, подарили расписную палехскую шкатулку, приобретенную в сувенирной лавке в «Березке». Выпили шампанского за его здоровье, вместе со всеми пропев: «Bon Anniversaire!». Мишель родился под знаком Льва, и следующая серия пожеланий виновнику торжества была связана с этим фактом. Мишель, по возможности, старался не оставлять нас наедине с гостями, направляя беседу в нужное русло. Как выяснилось, Мишель может быть милым — не может у плохого человека быть так много людей, готовых пожелать ему самого наилучшего.
Выпив изрядное количество шампанского и виски, гости оживились, слышались взрывы громкого смеха, раскаты мужского баса, смягчаемого французским выговором. Гости разбрелись по огромной квартире Мишеля, устав от топтания около фуршетных столов, расположились на всех диванах и креслах столовой и гостиной, прихватив с собой тарелки и напитки. Какая-то парочка уединилась в ванной для гостей. В общем, все было так, как на советских молодежных вечеринках, осталось дождаться первого подвыпившего гостя, который начнет задирать остальных или крушить хозяйскую мебель и посуду.
Сначала я ждала подвоха, потом вечеринка втянула меня в общее благодушное и радостное настроение и я расслабилась. Поэтому, когда Мишель пригласил меня на танец, я не возражала. По сравнению с парами, танцевавшими в гостиной, я и Мишель танцевали чинно, как на светском приеме. Мишель начал разговор с того, что рад нашей встрече после двадцати шести дней разлуки.
Сосчитал!
Просил забыть о «той отвратительной сцене», что полон раскаянья, и если я не соглашусь выпить с ним мировую, он будет стоять передо мной на коленях весь вечер, и гости не простят мне такой жестокости.