Предсказать прошлое
Шрифт:
— Очень рад тебя видеть, — счастливые глаза Жака впервые за утро просветлели.
Поль при этих словах словно засветился. Почувствовала себя крайне неловко, как будто подсматриваю в замочную скважину за семейной парой. Перестав, поедать друг друга глазами, парни вспомнили и про меня.
— Прошу маркиза пройти в музыкальный салон, — склонился над моей рукой Поль.
— Премного благодарна, — чопорно кивнула головой и направилась с ними на следующую экзекуцию.
Я оказалась права — это
Шаги, повороты и поклоны по отдельности были вполне приемлемы для запоминания, но в сочетании и под музыку, наигранную Полем на пианино, стало общей пыткой. Самым кошмарным было то что и без того не приспособленная к танцам я, была затянута в тугой корсет. Спина категорически не желала гнуться, ноги не попадали в такт, в результате чего страдали ботинки Жака. Развороты кружили голову не позволяя ориентироваться в пространстве, после неуклюжих подпрыгиваний я пыхтела, стонала и краснела от неловкости и недостатка воздуха, благодаря опять же корсету.
— Это безнадёжно, — простонал Жак, потирая большим и указательным пальцем переносицу. — Ты способна хотя бы на самый элементарный танец?
Весь мой танцевальный опыт это посещение двух дискотек в старших классах школы, и это не самые приятные мои воспоминания. Там на танцевальной площадке, на меня смотрели практически, так же как и эти два эстета. Конечно, там, в блеске ночных огней остальные тоже не блистали хореографическими талантами, но даже на их фоне я смотрелась выброшенной из воды рыбой в предсмертных судорогах.
Видимо на моем лице отразились все эмоции после воспоминаний об одном из самых провальных выход в свет, так как и без того кислые выражения лиц стало уж совсем безнадёжным.
— Ну, ведь танцевала же ты хоть когда-нибудь, — с последней надеждой предположил Поль. — Продемонстрируй хоть какие-нибудь знакомые тебе па.
Мой жалостливый взгляд и горестный вздох не впечатлил, и мне пришлось подчиниться. Их лица вытянулись уже тогда, когда я с облегчением ослабляла шнуровку корсета, а глаза их выкатились из орбит, когда я воспроизвела один из самых известных танцев современности — композицию из «Криминального чтива». Особенно их впечатлило ныряние с зажатым носом и волной свободной рукой.
— Кхм, — подавился воздухом Поль.
— Предлагаю отказаться от танцев, — высказал общее мнение Жак.
— Как ты будешь это объяснять на светских раутах?
— Скажу, что ей запретили врачи из-за серьёзной травмы, полученной в результате падения с лошади.
— И судя по всему, больше всего досталось голове, — резюмировал Поль, сочувственно глядя на меня.
— Между прочим, я здесь! — возмутилась я. Конечно, я все это про себя и сама знаю, но слышать это от других, как-то очень неприятно и даже обидно, особенно если говорят, так как будто меня нет рядом.
— А что толку, что ты здесь? — кажется, Жак разозлился. — Это не делает ситуацию проще, тебя вообще, где контузило.
— Подумаешь, танцевать не умею, но не всем, же быть примами балеринами, — нет ну, правда, обидно.
— А тебя об этом никто и не просил, но и шаманские пляски, которые ты сейчас продемонстрировала даже на ритуал вызова дождя в диких племенах не годиться.
— Зато я честная, не умею так не умею, и корчить из себя суперстар не стану. Упала с лошади, так упала, вопрос закрыт. И вообще я есть хочу, — решила отмазаться от дальнейшей экзекуции.
— Как, что так ты о еде. Тебе же кажется не нравиться наша кухня? И ужин, как тебе уже известно, будет в семь, а раньше его устраивать не прилично, — откровенно шипел на меня Жак, рассерженной коброй.
— А если я голодная?
— А если я тебя на диету посажу?
А вот это уже удар ниже пояса. Я, между прочим, девушка впечатлительная и впечатать могу так, что мало не покажется. Не зря же все детство от старшего брата отбивалась. Но и нарываться-то особо тоже не хочется.
— Ну, в семь так в семь, а я что, я как все, — скрипя сердцем, пошла на попятную.
— Хватит, — почти заорал Поль, хватаясь за голову. — Жак, ну почему ты не сказал Лебрену, что она немая.
— В тот момент ещё плохо её знал, — покаялся Жак.
— Ф-р-р… — только и смогла выдавить на такую наглость.
— На сегодня все, а на счёт танцев то совсем все. Иди к себе пока я ещё держу себя в руках. Завтра попробуем посадить тебя на лошадь, — заявил Жак и ушёл не оглядываясь.
— Ура! — заголосила я.
— Даже боюсь спросить, чему ты радуешься? — опасливо поинтересовался Поль.
— Вот наконец-то что-то знакомое, я умею ездить верхом. У меня дедушка в деревне жил, он то и научил.
— Слава Богу, что хоть что-то ты умеешь. Ноя бы в качестве подстраховке на это взглянул, чутье мне подсказывает мне, что и здесь отличишься своей оригинальностью, — и, развернувшись, ушёл вслед за Жаком.
Пусть ёрничают, сколько влезет, но я-то умею, хоть и давно это было. Это же сродни езде на велосипеде, если раз получилось, уже никогда не разучишься. Правда, же?