Предсказать прошлое
Шрифт:
Лола, махнув рукой, приложила ладонь к губам, изображая разговор, а потом указала на свои уши, ясно услышала нечто, что её встревожило.
— О чем они говорили?
Лола ткнула пальцем в меня. Ой, как плохо, наверняка наша красотуля устроила старику допрос с пристрастием. Хоть он ничего толком рассказать и не может, но все и без того подозрительно, ведь никто из слуг не видел не моего приезда и не слышал никогда о невесте маркиза. А хуже всего то, что Жак сказал, что ездил за мной в Россию, а это должно быть очень длинное отсутствие.
— Что он ей сказал?
Девушка ткнула в меня пальцем, потом показала себе на голову и отрицательно покачала головой.
— Ясно. Он ответил, что ничего обо мне не знает, — моё вслух сказанное предположение подтвердилось быстрым кивком головы Лолы.
— А она?
Быстрое прикосновение к губам, потом жест указал на глаза и следом на меня.
— Приказала следить за мной? — и снова быстрый ковок.
Вот не пойму, Шумахер и есть наша крыса или просто безвольный старик, который эту дамочку-каток боится, да и вообще его старая закалка, скорее всего, не позволяет перечить благородной даме. Поспешные выводы делать бы не хотелось, но из внимания тоже не выпустим. Надо будет поглядеться и проследить.
— Спасибо Лола, ты даже не представляешь как помогла. Графиня, почему-то очень взъелась на Жака и всячески пытается найти его слабые места и для этого не гнушается грязными методами. В доме есть кто-то, кто рассказывает ей все, что здесь происходит и теперь, благодаря тебе, есть подозреваемый. Очень неуютно жить в доме, если знаешь, что кто-то за тобой следит, понимаешь?
Лола кивнула и доброжелательно улыбнулась, а потом указала на себя и обвела рукой комнату.
— Да, поэтому мы искали человека, который не связан с домом. И я очень рада, что это именно ты, — искренне улыбнувшись, я обняла девушку. Она ответила мне тем же и засобиралась уходить.
Свечной огарок не пережил нашего разговора, а отпускать Лолу одну по тёмным коридорам я не решилась.
— Пойдём, провожу, — предложила я, вместе не страшно. На попытку отказаться я не обратила внимания и уверенно вышла в коридор.
О том, что в доме действительно темно и страшно я осознала на обратном пути, спотыкаясь о каждую ступеньку и зацепившись почти за все выпирающие предметы. Хоть с лестницы не скатилась и то радость. Вот где интересно была моя голова? Вся в своих думах выходя из комнаты, совсем не подумала взять с собой подсвечник, можно подумать тяжело было бы, теперь об этом пожалела, а толку. Мне остался всего один поворот до моей комнаты, когда со всей силы врезалась в кого-то идущего мне на встречу. Не заорала я лишь потому, что от ужаса у меня в горле пересохло и произнести хоть какой-то членораздельный звук не удавалось. Единственное, что могла так это хаотично размахивать руками в попытке оттолкнуть внезапное препятствие, но меня крепко держали за руку. Потом я услышала отчётливый чирк и меня ослепила загоревшаяся свеча.
— Элизе? — раздался над ухом знакомый хрипловатый голос. Перестав отбиваться, я задрала голову, вглядываясь в лицо Тристана, пытаясь выровнять дыхание.
— Вы меня напугали, — справившись, наконец, с голосом проскрежетала я.
— Что вы здесь делаете? — подозрительно прищурил он глаза.
— Живу, — выдала ему очевидную вещь. — А почему вы не спите?
Вот теперь уже я сверлила его подозрительным взглядом, пока он осторожно устанавливал свечу на стоящий рядом декоративный столик.
— Хотел проверить свою лошадь на конюшне, — спокойно пояснил он. Интересно, а эта лошадь случаем не в сиреневом стойле? — Она очень нервная в новых местах и боюсь, может сбрыкнуть и пораниться. Она очень молодая и ещё не объезжена как должно и поэтому приходиться часто проверять и успокаивать, как на новых местах, так и в домашней конюшне.
Он все так же пристально смотрел на меня, видимо ждал, когда и я объясню своё присутствие в тёмном коридоре. Ладно, я подозреваю его в связи с Люси, а он-то чего так напрягается?
— Провожала свою горничную, у неё свеча прогорела, и я не могла отпустить её одну. Видите ли, она здесь и суток ещё не живёт, поэтому плохо ориентируется, а в темноте тем более.
— Сами пошли провожать служанку? — кажется, я его удивила.
— А что в этом странного? Вы вон, среди ночи в конюшню идёте, лошадь проверять, так почему я не могу позаботиться о хорошем человеке? — немного нервно проговорила я, слишком сильно напрягало такое близкое присутствие Тристана.
— Можете, и что-то подсказывает мне, что это ваше нормальное поведение, — спокойно и утвердительно проговорил он, пристально вглядываясь мне в глаза.
Ой! Держите меня семеро, я, кажется, тону! Вот вроде стаю на твёрдом полу, тёмного коридора, а по ощущениям погружаюсь в тёплую негу, и ноги подкашиваются. Тепло разливалось по всему телу, концентрируя горячие щупальца в груди и животе. Там что-то скрутилось тугим жарким пульсирующим комком и заставляло подвинуться ближе к желанному мужчине. В горле пересохло и пришлось провести кончиком языка по губам, смачивая их. Тристан проследил за этим жестом с голодным взглядом, может ему тоже нужно губы увлажнить? Так я готова помочь! О чем я вообще думаю? Нет не так, почему я вообще не думаю? Все тело жило каким-то диким инстинктом, голова сейчас работала только в одном направлении, пуская беззвучные команды стоящему напротив мужчине «Поцелуй же меня!»
Толи он их не слышит, толи в отличие от меня у него ещё есть мысленный процесс, но тоже видимо не особо активный, так как он все сильней сжимал пальцы, на моей руке медленно подтягивая меня ближе к себе. Сопротивляться я не могла, даже если бы даже захотела, его чёрные глаза гипнотизировали меня как удав кролика. Его дикий оголодавший взгляд прожигал во мне дыру и разжигал неведомую раньше жажду. Я прижатая к нему всем телом ощущала исходящий от него жар и мощь, тугие мышцы ощущались даже через слои одежды и я непроизвольно потереться об него грудью и бёдрами. Движение было едва заметным, но от него Тристан задышал глубже и чаще. Мои губы приоткрылись готовые позволить ему все, чтобы он не пожелал. Лебрен склонился надо мной, не разрывая цепкий взгляд охотника поймавшего свой трофей.
Свободной рукой прочертил горячую линию вверх по моей руке, плечу и спустился к вздрагивающей от частых вздохов груди, проводя пальцами вдоль выреза декольте. Соски и без того сжавшиеся тугими бутонами, заныли требуя его прикосновения, но пальцы сделав ещё один круг поднялись к бьющейся на шее жилки, лаская открытую нежную кожу. Я непроизвольно застонала от чего у него по телу прошла судорожная волна, и он припечатал меня к себе резким жадным движением.
Сцепленные руки я подняла выше, прикладывая их к его груди и теперь ладонью накрытой его рукой чувствовала, как тяжело бухает в груди сердце Тристана. Оно выдавало удары, стучащие в такт с моим. Я глядя на него продолжала мысленно кричать, боясь произнести слова вслух «Поцелуй же меня! Поцелуй!» А он, застыв изваянием, пожирал меня глазами, не позволяя себе прикоснуться к моим губам, видимо боясь, что не сможет остановиться. Он боролся с собой, заставляя меня судорожно дышать от нетерпения и тянуться к нему самой, а его руки при этом жили своей жизнью продолжая обнимать моё тело, поглаживать его и сжимать, вырывая из меня хрипы и тихие стоны.