Предтеча
Шрифт:
Слай задумчиво разглядывал кольцо с птицей, несущей ключ в клюве. То ли герб, то ли знак какой. Хотя какая разница… Понять бы, что они там удумали. Судя по всему, принцесса хочет заключить с Легионом какой-то договор, но разве это не противоречит её обещанию освободить осквернённых?
Нет, что-то здесь не вяжется. Либо она их всех за идиотов держит, либо ведёт двойную игру. Хреново, что отдуваться за всё придётся им, осквернённым, кровь свою проливать непонятно за что.
Нет, ничего не изменится, никто освобождать их не будет. Может, Севиром и движут благородные
— Я поговорю с Ормом, — продолжал командир Пера. — У Альмода, может, и горячая голова, но к советам шамана он прислушивается. Я свяжусь с вами, когда что-то решится. Если собрать всех дикарей Прибрежья, тысячи две воинов нам обеспечено. Неплохо для начала, а?
— Действительно неплохо. Ну действуй, друг, — одобрил Максиан, — а я возьму на себя переговоры с Легионом.
Нахмурившись, Слай посмотрел на бывшего учителя:
— Не нравится мне всё это, Седой. Я думал, Перо за нашу свободу борется, а они с Легионом…
— Твоя задача не думать, а делать что велят, — проворчал старик. — А решать тем, у кого опыта побольше. И надеюсь, тебе не нужно напоминать, чтоб держал язык за зубами?
«Хорош ответ! Давай, подставляй свою шею под топор, и без вопросов. Знай своё место, выродок».
— Не нужно, — зло процедил в ответ.
— Вот и чудесно. И остальным пока ничего не говори, рано ещё.
Да уж, у Седого от старости мозги совсем в труху прогнили. Видно же, неладное здесь творится. Какое вообще дело принцепсу до осквернённых? Он — большой человек в стране, зачем ему плевать в колодец, из которого самому же потом и пить?
Ничего не понятно…
Чёрт бы их всех побрал! И Седого, втянувшего его во всё это дерьмо, и Севира с Пером, и всех этих знатных, выискивающих свою выгоду в каждой щели. Нужно как-то выбираться из всего этого, пока ещё не поздно.
Глава 28
В соответствии с законом о неприкосновенности частной жизни сбор, использование и распространение любой информации о частной жизни гражданина не допускается без согласия самого гражданина. Нарушение закона карается лишением свободы сроком от пяти лет, в зависимости от тяжести преступления.
Заветы потомкам, 01.042
Потирая заспанные глаза, Корнут спешил в кабинет, где его уже ожидал детектив. Сомнений, что тот явился с чем-то исключительно важным, не возникало ни на минуту. Если и впрямь что-то стоящее, всё должно обернуться наилучшим образом. Максиан — что телеграфный столб, вкопанный посреди дороги: ни убрать, ни объехать, но если оборвать связь с остальными линиями, выкорчевать помеху будет проще простого.
Окликнув с лестницы служанку, Корнут попросил её заварить чаю и вошёл в кабинет. Развалившись в кресле, Шед увлечённо выковыривал канцелярским ножом грязь из-под ногтей.
— С добрым утром, господин советник, — произнёс он, не отрываясь от своего занятия.
— Посмотрим, насколько оно доброе, — Корнут уселся за стол и с нетерпением уставился на детектива. — Ну? И с чем вы пожаловали в такую рань?
— Вы же сами приказали немедленно докладывать, если случится что-то из ряда вон.
— Так докладывайте, Шед! Или до вечера собираетесь здесь проводить гигиенические процедуры?
— Понял-понял, — детектив небрежно вернул нож в подставку и, состроив сосредоточенную гримасу, прочистил горло. — Дело было так: объект покинул собственный дом в половине первого ночи. Прихватил запасную лошадь и направился к каструму. Там он проторчал у западных ворот около десяти минут, затем к нему присоединилась парочка. Кстати, вышли те как раз из замка.
— Парочка? Кто конкретно?
— Молоденькая девица и осквернённый. Они сразу же отправились к Западному Подножью и остановились на самом отшибе. Место запомнил, могу отметить на карте.
— Превосходно, — кивнул Корнут. — Продолжайте.
— Там они встретились с двумя неизвестными: белобрысый со шрамом на лбу и бородатый старик. О чём они говорили, сложно сказать, почти все сидели спиной, по губам прочесть не получилось. Тем более со второго-то этажа. К-хм… Так вот, проторчали они там часа два, не меньше. Затем объект проводил ту же парочку обратно к замку и отправился прямиком домой.
Корнут озадаченно поскрёб висок. Интересно, что же это за девица, как выразился Шед? Да ещё и в компании осквернённого.
— Опишите-ка мне ту девушку.
— Волосы длинные, светлые, — Шед старательно подбирал слова. — Худенькая такая, курносая. Весьма хороша собой. Одёжка неброская, но дорогая. Видно, что девчонка из благородных: осанка, жесты, надменная мина.
По описанию единственное имя, которое сейчас приходило на ум — это Ровена. Конечно, нельзя исключать и какую-нибудь фрейлину, вот только скорпионы Юстиниана не сопровождают никого, кроме советников и членов королевской семьи.
— Что ещё вы можете рассказать о ней? Может, примета какая-нибудь?
— Да нет, вроде ничего такого, — Шед задумался. — Разве что она долго с белобрысым разговаривала, всё рыдала, не прекращая.
Рыдала, значит? Не по папочке ли, сгинувшем в Пустошах? Сколько ей тогда было? Если сейчас принцессе восемнадцать, то шесть ей в то время уже стукнуло. Она вполне могла запомнить Севира. Несомненно, это точно Ровена. Другой девчонки в каструме, якшающейся с Максианом и знакомой с Севиром, быть не могло. Всё сходится.
— А номер сопровождающего её осквернённого вы не видели? — Корнут взволнованно сцепил пальцы в замок.
— Да где там! — отмахнулся Шед. — Не больно-то и разглядишь в окне. Да и сидел он вполоборота. Обычный такой, и не скажешь, что выродок.
— А с чего вы тогда решили, что он осквернённый?
— Ну как же, по форме, разумеется, — детектив нахмурился. — Хотя вы правы, может, это была маскировка. Только вот вернулся он в замок вместе с девчонкой.
То, что вернулись они вдвоём, ещё ни о чём не говорит. Тот мог просто провести принцессу мимо стражи и скрыться, но версию с королевским скорпионом отметать пока не стоит. Шпионы Пера в замке — вполне ожидаемое явление.