Прекрасная тьма
Шрифт:
Лив не закончила фразу, но я понял, что она хотела сказать. Если я, конечно, действительно проводник.
— Как это понимать? Ты все-таки поверила, что Великий барьер не выдумка?
— Нет. Разве что…
Лив показала на самый дальний док на горизонте — узкие, ветхие мостки тянулись гораздо дальше, чем все остальные, уходя в туман.
— Разве что это тот самый мост, который мы ищем.
— Да, так себе мост… — скептически посмотрел вдаль Линк.
— Не проверишь — не узнаешь, — оборвал его я и зашагал вперед.
Мы пробирались по гнилым доскам и ракушкам, а я все больше терял связь с реальностью.
Эмма бы наверняка сказала: «Все имеет какое-то значение». Я попробовал представить себе, что бы она сказала дальше…
П-р-е-д-з-н-а-м-е-н-о-в-а-н-и-е. Шестнадцать по вертикали. То есть обращай внимание на то, что происходит сейчас, Итан Уот, это подскажет тебе, что произойдет дальше.
Эмма, как всегда, права — все действительно имеет какое-то значение. Если бы я больше обращал внимания на то, что происходит с Леной, то узнал бы правду гораздо раньше. Я пытался сложить мозаику из обрывков видений, чтобы понять, что они пытаются сказать мне.
Но у меня не было времени, потому что мы уже дошли до моста. Меня накрыло очередной волной видений, земля зашаталась под ногами, голоса Ридли и Линка звучали все тише и тише…
Свет в комнате не горел, но Мэкон прекрасно видел в темноте. Полки были заставлены книгами, именно так он себе это и представлял. Бесконечные тома по истории Америки, особенно много о войнах, повлиявших на формирование этой страны, — Революционной войне и Гражданской войне. Мэкон погладил кожаные переплеты — ему эти книги теперь без надобности.
Сейчас идет совсем другая война. Война между чародеями, борьба между членами его собственной семьи.
Наверху раздались шаги, в замке повернулся ключ. Дверь в потолке со скрипом открылась, в комнату проник узкий луч света. Он хотел протянуть руку и помочь ей спуститься, но не осмелился.
Прошло много лет с тех пор, как он видел ее и прикасался к ней.
Они общались только по переписке и с помощью книг, которые она оставляла ему в тоннелях, но за все это время он ни разу не видел ее, не слышал ее голоса. Мэриан позаботилась об этом.
Она спустилась через дверь в потолке, освещенная потоком света, пролившимся в темную комнату. У Мэкона перехватило дыхание. Она стала еще красивее, чем раньше. Блестящие каштановые волосы удерживались очками в красной пластмассовой оправе. Она радостно улыбнулась ему. Как давно он не произносил ее имени вслух! Оно даже звучало, словно музыка:
— Джейн.
— Меня давно так никто не называет, с тех пор как… — Она отвела глаза. — Теперь меня зовут Лила.
— Да-да, я знаю.
Она старалась не смотреть ему в глаза, как будто это причиняло ей боль.
— Прости, что пришла, но у меня не было выбора, — дрожащим голосом начала она, заметно волнуясь. — Я должна тебе кое-что рассказать. Это очень важно, я не могла просто оставить записку в кабинете или в тоннелях. Риск слишком велик.
У Мэкона был небольшой кабинет в тоннелях —
— Я так рад тебя видеть!
Мэкон сделал шаг в ее сторону, и Лила напряженно застыла.
— Не бойся, — обиженно пробормотал он. — Я научился контролировать свои инстинкты.
— Нет-нет, дело не в этом! Мне… мне не стоило приходить сюда. Я сказала Митчеллу, что задержусь допоздна в архиве. Мне не нравится врать ему.
Конечно, она чувствовала себя виноватой. Именно такой ее помнил Мэкон — исключительно честной.
— Но мы и правда в архиве.
— Мэкон, ты же понимаешь, о чем я.
— Да, прости, — Мэкон тяжело вздохнул, впервые за долгие годы услышав, как она произносит его имя. — Что же заставило тебя пойти на такой риск, Лила?
— Твой отец кое-что скрывал от тебя. Я узнала об этом.
— Я много лет не видел его, — помрачнев при упоминании отца, отрезал Мэкон. — С тех пор как…
Он не договорил. Мэкон не видел своего отца с тех пор, как Сайлас вынудил его расстаться с Лилой. Сайлас погряз в извращенных взглядах, в ненависти к смертным и к светлым чародеям. Но Мэкон не хотел снова причинять Лиле боль, поэтому просто закончил:
— Я не видел его после трансформации.
— Ты должен знать одну вещь. — Лила понизила голос, как будто собиралась доверить ему страшную тайну: — Абрахам жив.
Как только она произнесла это, раздался свист, и в темноте рядом с ними материализовалась фигура.
— Браво! — громко захлопал в ладоши Абрахам. — А она гораздо умнее, чем я думал. Лила, насколько я понимаю? Тактическая ошибка с моей стороны, но твоя сестра без труда ее исправит. Ты со мной согласен, Мэкон?
— Сэрафина мне не сестра, — прищурился Мэкон.
Абрахам поправил галстук. Нарядный костюм и белая борода делали его больше похожим на Полковника Сандерса, [14] чем на того, кем он являлся на самом деле — убийцу.
— Ну-ну, не вредничай. Сэрафина — все-таки дочь твоего отца. Позор, что вы не общаетесь! — приближаясь к Мэкону, воскликнул Абрахам. — Знаешь, я всегда надеялся, что нам предоставится возможность встретиться. Уверен, мы с тобой поговорим, и ты все поймешь, найдешь свое место в порядке вещей.
14
Гарланд Дэвид Сандерс (англ. Harland David Sanders), более известный как Полковник Сандерс (англ. Colonel Sanders) (9 сентября 1890–16 декабря 1980), — основатель сети ресторанов быстрого питания Kentucky Fried Chicken («Жареный цыпленок из Кентукки», KFC), фирменным рецептом которых являются куски жаренной в кляре курицы, приправленной смесью ароматических трав и специй. Его стилизованный портрет традиционно изображается на всех ресторанах его сети и на фирменных упаковках. ( Прим. ред.)