Прекрасное табу
Шрифт:
— Соня, — тихо позвал.
— Стас… — еле слышно прошептала, словно была без сил.
— Девочка моя, зачем?
Она тихо всхлипнула и дрожащим голосом прошептала:
— Я люблю тебя… — снова пауза, а потом решительно выдавила дрожащим голосом: — Прощай…
Трубка от неё удалилась, и мы услышали, как она вскрикнула, словно её схватили и потащили куда-то. Мой зверь уже вырвался и шумно выдыхал через ноздри кипевшую в груди ярость. Сжал телефон со всей силы, второй рукой вцепившись в спинку кресла.
— Если с её головы упадёт хоть один волос, — прохрипел я от ненависти, — я придушу тебя собственными руками, подонок.
— У тебя два часа, чтобы вернуть мне ВСЮ информацию, — невозмутимо отчеканил Соколовский. — И без шуток. Если хоть часть её попадёт куда не нужно,
— Мразь! — я уже не сдерживал свой гнев. Почувствовал крепкую и уверенную руку отца на своём плече.
— Два часа, и каждая минута опоздания — отметина на прекрасном личике нашей Мата Хари. Как думаешь, ей пойдёт шрамирование? Жаль… очень не хотелось бы портить такое совершенство, — саркастично издевался подонок. — Адрес скину в сообщении. Приедешь один, без компании. Я предупредил.
Гудки разрывали сердце. В голове звучали последние слова Сонечки: «Я люблю тебя… прощай…» Она готова была идти до конца, не надеясь на спасение, пожертвовать собой ради мести… Глаза защипало от слёз. В жизни не плакал, а тут… От мысли, что с ней могут сделать… что могу никогда её не увидеть… не услышать… не обнять… не вдохнуть… сердце разрывалось в клочья… грудь сдавило такой болью…
Сжал ладонью лицо, рухнув в кресло, и шумно выдохнул.
— Мне нужно сделать конфиденциальный звонок в Москву, — серьёзно сказал отец. — Времени мало, сын. И парню с девушкой лучше остаться здесь под присмотром. Так безопаснее.
Собрался с силами и мыслями. Сейчас нужно быть как никогда на пределе возможностей. Попросил Светлану Николаевну проводить гостей в нашу переговорную, а сам остался с отцом и Марком. Через десять минут к нам присоединился Руслан. Он сообщил, что моя семья под надёжной охраной. Мы приступили к обсуждению. Нужен очень хороший план. Риск очень велик, как и цена…
Глава 40. СОНЯ
Всё прошло гладко. Даже сама не ожидала, потому что руки дрожали и внутри всё сжималось от страха быть застигнутой на месте преступления. Сердце даже замедлило ритм, когда я, получив от Макса сообщение, что нужные камеры «замерли», вышла из комнаты. Как преступник, пробравшийся в дом, медленно шла к своей цели. В коленках периодически появлялась слабость, когда я входила в поле обзора очередной камеры, а ладошки холодели от волнения. Вся кровь, кажется, прилила к щекам, отбивая оглушительный ритм по вискам, когда я маленьким коротковолновым UV-фонариком подсветила кодовый замок на двери серверной. На кнопках высветились яркие следы пальцев. Они были такими же как на кабинете, и я повторила набор цифр в том же порядке. То, что на замке не было установлено сканирование лица или сетчатки глаза значительно облегчило мне задачу. Войдя внутрь, приблизившись к цели, меня захлестнул адреналин: в ушах зашумела кровь, венка на виске подёргивалась в ритме сердца, руки похолодели, но мыслями я была максимально собрана. Дальше всё было как в кино. Я была сосредоточена на цели своего проникновения и мести. Панике было не место в таком деле.
Воспользовавшись «Призраком» Макса, я попала в базу данных, хранящуюся на сервере Соколовского. И даже бегло просмотрев её, была в шоке от увиденного, но времени её изучать подробно не было. Закончив, я вернулась в свою комнату и отправила сообщение Максу, чтобы он вернул систему безопасности и камеры в нормальный режим работы.
Лежала в кровати, а уснуть не могла. Сердце продолжало тревожно биться, адреналин никак не отпускал. Но я не могла посреди ночи покинуть дом незамеченной. Соколовскому сразу же доложат и это вызовет подозрения. Завтра приедет Костя, чтобы отвезти меня на занятие йогой и по магазинам. Оттуда я и планировала скрыться незамеченной… сбежать… А там уже… имея на руках украденную информацию, я смогу уничтожить Соколовского. Даже если я буду раскрыта, то он уж точно не захочет, чтобы она попала в руки блюстителей закона. Доверяла я только Кире и Стасу. Он то уж точно знает, что делать с такой добычей… Именно это он и искал с агентством, в котором работает Марк. И если я не смогу вырваться,
Задумчиво крутила в руках телефон, уставившись в зеркало на своё отражение. Так хотелось позвонить Стасу, предупредить… Но что я скажу? Для него я предательница… изменщица… шлюха, которая легла под другого, которую он презирает. Наша последняя встреча доказала это. Его появление в ту ночь меня удивило. Страсть, с которой он накинулся на меня ошеломила, но и подарила мгновения счастья от единения с ним… надежду на прощение… Я поняла… я чувствовала, что он не может забыть меня, что также сильно хочет… Но его взгляд, брошенный на меня, после вспышки этой страсти убил окончательно. Презрение… отчаянье… он словно сам себя ненавидел за то, что сорвался, позволил этому произойти… И это причинило ещё больше боли. Лучше бы совсем не видела его… Дав ощутить себя снова, почувствовать так близко, подарив надежду, что ещё не всё кончено, что есть маленький шанс… так жестоко нанести удар в сердце… И так чувствовала себя шлюхой ложась под Соколовского. Каждый день вставала и ложилась спать с этим осознанием, а когда Стас ушёл, не вымолвив ни слова, то добил меня окончательно, доказав, что теперь я только такого обращения и достойна.
Огромная, зияющая пустота в душе после сотворённого мной поглощала меня всё сильнее. Казалось, что уже совсем не было во мне ничего живого. Я даже не представляла, как жить дальше… после того, как отмщу… если получиться, конечно…
Мои размышления прервала открывшаяся дверь в комнату. Подумала, что это горничная, поэтому даже не повернулась. Но по шагам поняла, что это Михаил. Когда обернулась, он уже был подле меня. Сердце бешено заколотилось.
— Ты уже вернулся, — удивлённо посмотрела на него.
Михаил положил руки мне на плечи и, поглаживая их, сказал:
— Соскучился сильно. Вот и решил вернуться на день раньше.
Он был в хорошем настроении. Мужские ладони скользнули по плечам к шее. Поглаживая её, цепляли, выбившиеся из собранных наверх волос, завитки. Губами прислонился к моему виску, и пряный аромат его парфюма, смешанный с запахом сигаретного дыма, ударил по моим рецепторам. Соколовский неотрывно смотрел на меня в отражении зеркала, а его пальцы скользнули по коже вниз, в запах махрового халата.
— Принимала душ? Умопомрачительный запах, — горячо прошептал, поглаживая подушечками пальцев сосок. — Скучал по нему.
По телу прошла мелкая дрожь, дыхание замедлилось. Он языком очертил влажную линию по краю моего уха, сжал всей ладонью грудь и издал низкий, грудной стон. Я закрыла глаза, сглотнув тугой ком. Не в силах была уже продолжать эту игру. С каждой секундой становилось всё труднее сдерживаться и притворяться.
Неожиданно Михаил отстранился, а я так и сидела с закрытыми глазами, словно боялась посмотреть на него. Через пару секунд холод металла обжёг кожу. Я открыла глаза, а Соколовский застегнул замок на моей шее. Внушительное бриллиантовое колье ослепило своими переливами отражающихся в камнях лучей зимнего солнца. Тонкое на шее оно треугольником спускалось ниже, последним камнем почти доставая до ложбинки. Такое можно надеть только к платью с очень глубоким декольте. Смотрела как заворожённая, но эмоций никаких не испытывала, поэтому притворно восхитилась, легко коснувшись пальцами ослепляющей красоты.
— Мишель… это… — изобразила потерю дара речи от восторга, и мужчина самодовольно улыбнулся.
— Нравится?
— Очень.
— Это ещё не всё, — он отошёл к кровати.
На ней лежал чехол для одежды, который я даже не заметила, потому что не смотрела на него, когда он вошёл. Михаил расстегнул молнию, и моему взору предстало манто средней длины из баргузинского соболя. Тёмно-шоколадный, почти чёрный мех переливался серебристо-лунным блеском и отличался большим количеством «седых» волосков, что говорило о его высокой стоимости. Соколовский, раскрыв шубу, приблизился ко мне. Он наблюдал за моей реакцией, и я старалась… очень старалась показать искреннее восхищение. Хоть я совсем не была фанатом меха и бриллиантов, но не оценить красоту подарков не могла.