Прекрасные авантюристки (новеллы)
Шрифт:
Очень может быть, что идея свержения Павла исходила первоначально именно от Уитворта, поддерживаемого Ольгой Александровной, потому что она по-прежнему пылко любила Уитворта, и всякий, кто становился поперек дороги обожаемому человеку, превращался в заклятого врага этой темпераментной особы.
В круг заговорщиков были вовлечены и ее братья, и их друзья — вплоть до Панина, вплоть до фон дер Палена, вплоть до самого цесаревича Александра.
Ольга Александровна ринулась в комплот, как в модный вальс, который был, увы, запрещен Павлом, поскольку император счел этот танец неприличным. К счастью, фаворитка Павла, Анна Лопухина-Гагарина, очень любила танцевать и упросила отменить запрет. И вот красавица Ольга с равным наслаждением кружилась в вихре вальса на балах, а ночью либо делила ложе с Уитвортом, либо, переодевшись нищенкой или бородатым мужиком, отправлялась в дом фон дер Палена, проникала туда через потайную дверь и подробно рассказывала военному губернатору о настроениях в обществе. Заговорщики должны были быть вполне убеждены, что мнение света будет на стороне Александра Павловича, даже если за ним и будет влачиться тень не просто цареубийцы, но и отцеубийцы. Об этих настроениях Ольга разузнавала на балах, ни единого из коих не пропускала, а также на ужинах, которые беспрестанно устраивала в своем особняке, приглашая на них огромное количество народу. Кроме того, на ней же лежала такая деликатная задача, как подкуп английским золотом некоторых близких к Павлу лиц. Скажем, только на то, чтобы сделать Кутайсова снисходительным к Зубову и просить у него протекции для бывшего фаворита, было истрачено двести тысяч золотых червонцев!
Иных сторонников вербовать приходилось более деликатными методами. Так, Осип де Рибас [45] , адмирал и строитель порта и города Одессы, был вовлечен в число участников комплота исключительно женскими чарами Ольги Александровны. Она откровенно соблазнила Осипа Михайловича, и этот великий соблазнитель поверил ее обещаниям развестись с мужем и выйти за него замуж в случае удачи предприятия! Впрочем, смерть освободила де Рибаса от государственного преступления (говорили, ему было подано по ошибке не то лекарство!), а Ольгу Александровну избавила от обещания, сдерживать которое она, впрочем, и не намеревалась.
45
Хосе де Рибас (1749–1800) — испанец, с 1772 г. состоявший на русской службе. Участник штурма Измаила.
Очень может быть, что смерть де Рибаса отнюдь не была следствием врачебного недосмотра. Адмирал вновь был обласкан императором, но он к этому времени слишком много знал о готовящемся заговоре и стал опасен… Не удивительно ли также, что «не то лекарство» было подано де Рибасу именно после того, как он воротился с одного из знаменитых ужинов в особняке на Английской набережной?..
Но кто осмелился бы заподозрить или обвинить в чем-то Ольгу Александровну? Эта тридцатипятилетняя красавица в чем-то (там, где речь не шла о ее всепоглощающей страсти к Уитворту) еще оставалась маленькой беззаботной девочкой, уверенной, что жизнь — не более чем веселая игра, а умереть — все равно что выйти из одной комнаты в другую.
Ольга Александровна обожала всяческие маскарады, и хотя ее явление в особняк Палена в образе нищенки (тем паче — бородатого мужика в нагольном тулупе и валенках!), напротив, привлекало к ней внимание тайной полиции, она не прекращала рядиться. Тем паче что все доносы на нее опять-таки стекались к Палену!
Тем временем росло озлобление императора против Англии и ее непосредственного представителя — лорда Уитворта.
Возможно, посол английского двора стал бы не только вдохновителем, но и непосредственным участником заговора, однако последовавший вскоре приказ о его высылке не оставил свободы для маневра.
Покинуть Россию ему было предписано незамедлительно!
Уитворт умолял оставить хотя бы секретаря посольства, чтобы избежать полного разрыва. Отказ! Британская миссия была выслана почти по этапу. Самого Уитворта вывезли под охраной полиции и заставили долго ждать доставки его паспорта на заставе — Ростопчин тянул с разрешением на выезд сколько мог.
Вскоре за лордом Джорджем уехала из России и его возлюбленная. Но маховик заговора уже начал раскачиваться, и отсутствие или присутствие этой пары более не влияло на ход дела. Теперь комплот опирался не на них и не на английские деньги. Зубовы были достаточно богаты, а ряды заговорщиков окрепли. Переворот 11 марта, свершившийся в отсутствие Уитворта и Ольги Жеребцовой, ясно доказал это.
Ольга Александровна пребывала в это время в Берлине.
В разговоре, состоявшемся 10 марта, кто-то из немецких знакомых спросил ее, верно ли, что император Павел намерен воевать с Англией? Неужели правда, что в России вовсю идут приготовления к этой кампании?
— Нет, неверно, сударь, — покачала головой Ольга.
— Но позвольте, разве император Павел… — начал было возражать ее собеседник.
— Император Павел… крепко умер! — засмеялась Ольга.
— Вы шутите? Когда он умер?..
— Завтра! — ответила Жеребцова.
Мало кто поверил салонной болтовне! А еще через день в Париж пришла весть об убийстве императора Павла I в Михайловском замке, который тот считал своей крепостью. Итак, в России свершился очередной дворцовый переворот…
Но успех или неуспех заговора, судьба братьев, друзей, вообще судьба России более ничуть не волновали одну из вдохновительниц заговора.
Да что там! Ее теперь не озаботила бы даже какая-нибудь чума!
Случилось нечто, что в ее глазах было гораздо страшнее и чумы, и конца света.
Лорд Уитворт женился. Женился на другой…
О том, что ее возлюбленный давно имеет виды на леди Арабеллу Дорсет, не знала только Ольга Александровна. И когда она ощущала нечто неладное в увлеченности Уитворта работой, то была совершенно права. Сэр Джордж прилагал все старания, чтобы отличиться по службе не только и не столько из патриотизма, сколько из желания получить пэрство. Именно звание пэра сделало бы его желанным женихом в этой семье, родоначальник которой прибыл в Англию вместе с Вильгельмом Завоевателем и в которой всегда были маркизы, графы и герцоги. Впрочем, для леди Арабеллы, которая могла блистать родословной, титулами, но отнюдь не красотой, соблазнительней Уитворта не было никого на свете!
И в конце концов ей повезло… что стало для Ольги Александровны почти смертельным ударом.
Веселая игра с жизнью закончилась мгновенно. Право, сама смерть не произвела бы на Ольгу такого страшного впечатления! Она не могла поверить в случившееся. Самым случайным знакомым она рассказывала историю своей великой любви, не стеснялась посторонних — только для того, чтобы ей сказали: этого не может быть, человек, которого так любят, не мог предать, все это неправда, Уитворт вовсе не женился, а ждет вашего приезда!
Эти надежды были смешны, конечно. Над Ольгой и смеялись. Считали, что она либо крайне безнравственна, либо повредилась умом. Право, теперь именно ее можно было бы назвать «от любви сумасшедшей», как некогда называли бедняжку графиню Толстую… Между прочим, она тоже скиталась где-то по Европе в тщетной надежде отвлечься, позабыть лорда Джорджа!
Ольга же Александровна не хотела его забывать. Вместо этого она выкинула из головы всякие воспоминания о своей семье, оставшейся в России, о муже, который всегда готов был принять заблудшую овечку в свои снисходительные объятия. Но «овечке» это и даром не нужно было. Она не вернулась домой, а принялась пытаться вернуть Уитворта любыми средствами. Сначала она писала ему — то заклинала, то проклинала, — затем начала строчить письма леди Арабелле.