Премьера убийства
Шрифт:
— Ну, это другое дело… Теперь-то уж я знаю наверняка, с кем лясы точу!
— Извините, что причинила вам беспокойство. — Мартина старалась говорить дружелюбно. — Костюмерша мисс Гамильтон заболела, и я поступила на ее место…
— Ха, вот повезло-то вам! — воскликнул сторож. — Хотя, правду сказать, она ведет себя вовсе не как леди, если ей что-нибудь в голову долбанет…
Он что-то жевал. Его челюсти двигались с легким похрустыванием. Мартина ничего не ела с самого утра. Ей захотелось есть до дурноты и головокружения.
— Мне
Мартина прошла за ним в маленькую комнатку, где на газете посреди колченогого стола был разложен его скромный ужин — лук, колбаса, хлеб и банка джема. Стол был усыпан хлебными крошками. На газовой плите стояла кастрюля с кипятком и рядом — заварочный чайник.
Сторож сказал, что сейчас заварит чай, и попросил Мартину подождать. Прислонившись к дверному косяку, она наблюдала, как колдует над чайником сторож. Когда ее ноздрей коснулся аромат свежезаваренного чая, Мартина снова почувствовала невыносимое головокружение. «Если он сейчас начнет ужинать, я просто выйду», — решила она.
— Хотите чашку чая за компанию? — спросил сторож без особого энтузиазма.
— С удовольствием!
Он ополоснул пожелтевшую чашку струей воды из-под крана. Девушка робко пробормотала:
— У меня в чемоданчике есть банка тушенки… Если бы вы… Если бы вы согласились разделить ее со мной, то, может быть, вы уделили бы мне немножко хлеба?
Сторож резко повернулся на каблуках, и впервые Мартина отчетливо разглядела его узкое, довольно молодое лицо, темные глаза и взъерошенные волосы… Сторож тоже только сейчас как следует рассмотрел ее. Его глаза расширились от удивления.
— Эге! — воскликнул он. — Да кто же станет тут так крохоборничать? Что это с вами такое? С утра не жрамши?
— Ничего, все в порядке, — пролепетала она.
— В порядке? По вашему виду этого не скажешь!
— Ну, я немного устала и… — Она осеклась, чувствуя, что еще мгновение — и она разревется. — Ничего страшного, не беспокойтесь.
— Вот чего — садитесь-ка сюда! — Он настойчиво, но аккуратно усадил ее на скрипучий стул. — Так где ваша заветная баночка?
Пока она возилась с замком чемоданчика, сторож разливал чай.
— Ничего нет лучше горячего крепкого чайку! — говорил он, ставя перед Мартиной дымящуюся чашку. — Хотя, с другой стороны, чай — не виски, много не выпьешь…
— А вот тушенка, — застенчиво сказала Мартина, протягивая ему банку. — Вы сможете ее открыть?
— Открыть? Ха!
Сторож схватил огромный тесак, очень подходящий для разделывания слоновьих туш, и взрезал банку, после чего вывалил ее содержимое на тарелку перед Мартиной.
— Ешьте, — сказал он, — Только помедленнее. С голодухи, знаете, всякое бывает…
Мартина пыталась разделить мясо с ним, однако сторож твердо заявил, что съест свою долю, только попозже.
Пока она ела, сторож с любопытством рассматривал консервную банку из-под тушенки.
— Похоже, эта штука приехала из Австралии? — спросил он.
— Из Новой Зеландии.
— Ну так это одно и то же.
— Не совсем, — заметила Мартина. — Их разделяет, надо сказать, большое море.
— А вы что, сами оттуда?
— Откуда?
— Из Австралии?
— Нет. Я из Новой Зеландии.
— Ну это одно и то же…
Она взглянула на сторожа и увидела, что он смеется. Он прикрыл ладонью губы.
Мартина допила чай и встала.
— Мне пора приступать к работе, — объявила она.
— Вам уже получше?
— Да, намного лучше, спасибо…
— А когда вы, извините, ели в последний раз?
— Кажется, вчера…
— Ну да если бы я сам вылакал столько на голодный желудок, то ничего удивительного, если бы меня развезло…
Она покраснела. Видимо, запах спиртного все еще не выветрился…
— Но я не… То есть дело в том, что мне стало немного не по себе, и одна из девушек, которые выходили отсюда, дала мне коньяку… она была так любезна…
— А ваша мамочка хоть представляет, чем вы решили заняться? — иронически спросил сторож, снимая ключ с доски. — То есть чем вам придется заниматься, если вы поступите сюда работать? Ну ладно, если уж вам так обязательно надо приступить к работе, то…
— Пойдемте.
— Итак, я вас буду эскортировать — ничего себе словечко, а? Следуйте за мной и не задавайте вопросов почетной охране…
Все еще ухмыляясь, сторож провел ее за сцену. По пути он то и дело предупреждал Мартину о различных препятствиях, направляя луч фонарика на вырастающие из тьмы предметы. Девушку неожиданно взволновало, когда он взял ее за локоть своей теплой и уверенной рукой…
— Ну вот, мы с вами выбрались с галёрки, — заметил сторож. Он прошел вперед и отпер дверь. — Это они называют Зеленой комнатой или «оранжереей», — пояснил он. — Еще Бог знает с какого времени здесь располагалась оранжерея. Потом тут все перестроили, но комнату так по старинке и называют. Тем более — вон кадки с пальмами понаставили.
Они вошли в комнату, действительно зеленую, где были расставлены удобные кресла и столики, заваленные иллюстрированными журналами. Со стен смотрели фотографии известных артистов в различных ролях.
Над камином висел карандашный набросок: человек в средневековом костюме откинул с лица капюшон плаща. Лицо его было прекрасно, притягательно. Большие глаза, правильные черты, рот нежной формы и вместе с тем очень мужественный. Во взгляде читалась сила и решительность, однако эти качества в людях не были самыми привлекательными для Мартины. В стекле, которым была покрыта картина, Мартина разглядела собственное отражение, а рядом — отражение лица сторожа… Потом отражение пропало.