Прерия
Шрифт:
Скваттер положил свею широкую руку на ее плечо и, твердо глядя ей в глаза, ответил тоном одновременно и строгим, и торжественным:
— Женщина, нам предстоит такая вещь, которая, казалось бы, должна была направить все наши мысли на предметы, ничего не имеющие общего с теми глупостями, которые ты подразумеваешь. Вспомни, что должно произойти, и забудь свою глупую ревность.
— Это правда, это правда, — пробормотала жена, отступая назад и прячась между своими дочерьми. — Боже, прости меня, что я забыла об этом!
— А теперь, молодой человек, — вы, который так часто проходили к моему лагерю под предлогом выслеживания роев пчел, — продолжал Измаил после минутной паузы, которую он сделал как бы для того, чтобы привести в равновесие свой мозг, — с вами мне придется свести более серьезный счет. Не довольствуясь тем, что вы разгромили мой лагерь, вы похитили девушку, которая приходится родственницей моей жене и которую я хотел со временем сделать своею собственной дочерью.
Этот допрос произвел более сильное впечатление, чем какой-либо из предшествовавших. Любопытные взоры всех молодых людей устремились на Поля и Эллен — первый из них, по-видимому, нисколько не смутился, вторая же стыдливо уставилась в землю.
— Слушайте, друг Измаил Буш, — возразил охотник за пчелами, который считал, что он должен дать ответ на обвинение в грабеже, равно как и на обвинение в похищении: — Я и вправду не слишком вежливо обращался с вашими горшками и ведрами — этого я не могу отрицать. Если вы объявите им цену, то возможно, что о вознаграждении за убытки мы с вами сговоримся спокойно, и все враждебные чувства будут забыты. Я не был в ангельском настроении, когда мы взбирались на ваш утес, и, более чем вероятно, что так же усердно бил ваши горшки, как и ругался. Но ведь дыру даже в самой лучшей одежде можно починить с помощью денег. Что касается вопроса о Эллен, то его мы не можем решить с такою же легкостью. Разные люди имеют разные взгляды на брачный вопрос. Некоторые думают, что достаточно ответить да или нет на вопросы муниципального чиновника или пастора, если последний попадается под руку чтобы создать спокойный семейный очаг; но я думаю, что, когда ум молодой женщины склонен идти в известном направлении, благоразумно будет позволить и ее телу следовать в том же направлении. Я не хочу сказать, что Эллен совершила свой поступок без всякого принуждения, следовательно, она так же невинна в этом деле, как вон тот осел, который был вынужден везти ее — тоже совершенно против своего желания; я готов поклясться, что он сам бы сказал об этом, если, бы мог говорить так же громко, как и реветь.
— Нелли, — продолжал скваттер, будто он не заметил того, что Поль считал весьма приличною и остроумною защитительною речью, — Нелли, этот мир, в который вы так поспешно бросились, обширен и зол. Целый год вы питались и спали в моем лагере, и я надеюсь, что вольный воздух прерии достаточно пришелся вам по вкусу, чтобы пожелать остаться с нами.
— Предоставь девушке поступать, как она хочет, — вмешалась Эстер; — тот, кто мог бы посоветовать ей остаться, спит в холодной и обнаженной прерии. К тому же ум женщины своенравен, и, как ты знаешь сам, мой милый, не легко сломить ее упрямство, — или я не мать твоих сыновей и дочерей.
Скваттеру, казалось, не хотелось так легко отказаться от своих видов на смутившуюся девушку. Прежде чем ответить на слова жены, он обвел своим обычным мрачным взглядом ряд любопытных лиц своих сыновей, словно желая убедиться, нет ли между ними такого, что мог бы занять место умершего. Поль следил за выражением его лица и, проникая глубже, чем обыкновенно, в тайные мысли другого, вообразил, что нашел средство устранить всякое затруднение.
— Совершенно ясно, друг Буш, — сказал он, — что существуют два мнения об этом деле: ваше, благоприятное для ваших сыновей, и мое, благоприятное для меня самого. Я вижу только один справедливый способ разрешить этот спор, и заключается он в следующем: выберите любого из ваших сыновей, отошлите нас обоих на несколько миль в прерию. Тот, кто не вернется, уже никогда более не войдет ни в чей дом, и не потревожит никого, а тот, кто вернется, уж постарается заслужить расположение молодой девушки.
— Поль! — слабым голосом с упреком воскликнула Эллен.
— Не бойтесь ничего, Нелли, — прошептал охотник за плечами, в простодушии своем не допускавший другого мотива для волнения своей возлюбленной, кроме страха за него; — я внимательно пригляделся к ним, и вы можете положиться на глаз, который умеет проследить путь многих пчел.
— Я не берусь управлять чужими склонностями, — заметил скваттер. — Если сердце этой девушки действительно влечет ее к поселениям, то пусть она объявит это: с моей стороны не будет никакой помехи, никакого препятствия. Хотите ли вы оставить нас и идти с этим молодым человеком в населенные места или останетесь здесь и разделите с нами то немногое, что мы можем вам предложить, но что мы предлагаем зам от чистого сердца?
Вызванная на ответ, Эллен не могла больше колебаться. Взгляд ее сперва был робок и скрытен. Но потом по краске, вернувшейся на ее щеки, и дыханию, сделавшемуся быстрым и прерывистым, видно было, что врожденная смелость девушки взяла верх над застенчивостью, свойственной ее полу.
— Вы взяли меня, чужую вам, нищую и беспомощную сироту, — сказала она, стараясь овладеть своим волнением, — в то время как другие, жившие сравнительно с вами в роскоши, предпочли забыть обо мне. То немногое, что я делала, не может быть достаточной платой за один этот великодушный поступок. Мне не нравится ваш образ жизни: он не похож на ту жизнь, которую я вела в детстве, и не соответствует моим склонностям; тем не менее, если бы вы не увели эту нежную и безобидную женщину от ее друзей, я никогда не покинула бы вас.
— Поступок мой не был умным. Я раскаялся в нем. Он будет исправлен, насколько это окажется возможным. Теперь говорите откровенно, остаетесь вы или ухолите?
— Я обещала Инесе, — сказала Эллен, опять потупив взор, — не покидать ее. После того, как она столько вытерпела от нас, она имеет право требовать, чтобы я сдержала свое слово.
— Развяжите руки этому молодому человеку, — сказал Измаил.
Когда приказание его было выполнено, он сделал своим сыновьям знак подойти ближе и выстроил их в ряд перед Эллен.
— Ну, теперь бросьте всякие уловки. Будьте откровенны. Вот все, что я могу предложить вам, кроме сердечного приветствия.
Огорченная девушка переводила свой смущенный взгляд с одного молодого человека на другого, пока ее взгляд не упал на взволнованные и искаженные черты лица Поля.
Тогда сердце взяло верх над правилами приличия. Она бросилась в объятия охотника за пчелами и громким рыданием достаточно убедительно дала знать о своем выборе. Измаил знаком велел всем детям отойти назад и, видимо, огорченный, хотя, может быть, и не удивленный этим результатом, не колебался больше.
— Возьмите ее, — сказал он, — и будьте к ней добры и справедливы. У этой девушки такое сердце, что она была бы желанной в доме всякого мужчины, и я не хотел бы услышать, что с нею дурно обращаются, А теперь я покончил со всеми вами на условиях, которые, я надеюсь, вы не находите суровыми, а, напротив, справедливыми и благородными. У меня есть только один вопрос к вам, и именно к капитану: воспользуетесь ли вы моими повозками, возвращаясь в поселения, или нет?
— Я слышал, что несколько солдат моего отряда разыскивают меня около поселения поуни, — сказал Мнддльтон, — и я хотел бы сопровождать этого вождя, чтобы присоединиться к своим людям.