Прерванная юность
Шрифт:
Девочки горько причитала, обезумев, крепко держала ноги подруги и жалобно глядела на Настю.
У школьниц выступили слезы. Валя опустилась на колени, погладила по голове Олю и убежденно заговорила:
– Мы, слышишь, никогда не бросим тебя, вместе выберемся отсюда! Ты не плачь, когда придешь в себя, тогда и пойдем дальше. Если успокоишься, то и ножки вернуться к тебе, а мы подождем здесь. Правда, Настя?
– С места не сдвинемся, пока Оленька не поправится!
–
Оля благодарно смотрела на подруг и уже не плакала. Через десять минут она приподнялась и, опираясь на руки Вали и Насти, встала на ноги. Потом сделала шаг, другой и сказала:
– Вроде, снова вернулись ноги ко мне, спасибо вам, сестренки!
– Тогда передохни чуток, и в путь, - сказали почти одновременно обрадованные девочки.
Оказалось, что первая и небольшая деревня было в пятистах метрах отсюда. Десяток изб под соломенными крышами приткнулись слева и справа от узкой улицы, поросшей травой. Единственный колодец с высоким журавлем гордо расположился на середине.
Девочки добрели до него и остановились. Никого не видать, даже скотина в хлевах молчала. Школьницы уселись на скамью возле колодца и стали ждать, когда кто-нибудь выйдет за водой.
Через некоторое время из дома напротив вышла женщина с ведром в руке, и сразу же в окне показались любопытные головы малых детей.
– Вы куда идете, деточки?
– мягко спросила она.
– Мы потерялись, тетенька, теперь не знаем, что нам делать, - ответила Валя.
– Да, тяжело вам, девоньки, но надо в город податься. Там помогут, а у нас деревня маленькая, сами не знаем, как прожить нынче.
– Мы кушать хотим очень, - тихо и грустно выговорила вдруг Оля.
Женщина долго молчала, исподтишка разглядывая девочек, потом со вздохом сказала:
– Сейчас вынесу вам пару картошин и хлебца на дорожку.
Она принесла три картофелины, три краюшки хлеба и, протягивая их Вале, виновато сказала, глядя в глаза Насти:
– Я не могу вас к себе взять, девочки. Своих детей полон дом, не знаю, как прокормить. Войска все забрали подчистую, когда проходили, даже животину зарезали. Да сохранит вас Бог!
За деревней Валя поделила хлеб возле речушки, где остановились на отдых. Каждому досталось по картофелине и половине ломтя хлеба. Остаток хлеба девочка убрала в мешок и сказала:
– НЗ!
Школьницы с наслаждением съели еду.
– Мой кусок хлеба был больше вашего!
– заметила Оля.
– Тебе показалось, - насмешливо ответила Валя, лукаво взглянув на Настю.
К вечеру школьницы добрались до какого-то села. Там женщина вынесла три брюквины, по куску хлеба и отдала девочкам, но не предложила заночевать.
На ночь устроились в копне сена на лугу за деревней. Школьницы повыдергивали сено и залезли в образовавшуюся нишу.
На другой день им попадались почти полностью сожженные села. В уцелевших избах люди не смотрели из окон на девочек, не выходили к ним.
Снова ночевали за селом, в какой-то заброшенной сараюшке. Подруги собрали щавеля, заячьей капусты и старались утолить голод, но помогло мало. Очень хотелось есть. Оля была на грани очередного срыва, и девочки очень боялись за нее, говорили:
– Потерпи еще чуть, чуть, дойдем до города, а там придумаем что-нибудь. Ослабевшая девочка молчала и лишь кивала головой, соглашаясь. Ненамного лучше чувствовали себя Валя и Настя.
Утром отправились дальше. Часто по дороге проезжали немецкие машины и мотоциклы, но девочки успевали скрываться незамеченными в лесу.
В следующей деревни немцев не было, а старый мужчина, который выехал из ворот дома на телеге, предложил подвести их до города, до которого было семь километров.
По дороге он пытался расспросить, откуда и куда направляются девочки, но слышал неопределенные ответы. Так ничего от них не добившись, он замолчал и лишь временами покрикивал на лошадку.
На въезде в город стоял немецкий пост. Он останавливал все повозки и досматривал. Девочки испугались и хотели спрыгнуть с телеги, но возница, заметив это, сказал:
– Сидите! Если спросят, скажу, что внучки едут на базар, а не спросят, промолчу. Немцы бегло осмотрели повозку, не обратив внимания на детей, подняли шлагбаум. Через сотню метров девочки сошли с телеги и поблагодарили мужчину:
– Спасибо вам, дедушка! До свидания!
– И вам счастливого пути, внучки!
– улыбнулся он.
Школьницы шагали по мощенной улицы, присматриваясь к домам, где бы можно увидеть людей во дворе. Но никого было не видать. Они решили свернут на другую улицу, но сразу наткнулись на патруль. Девочки первый раз видели полицейских, растерянно стояли напротив трех мужчин.
Молодые люди в черной форме и винтовками за плечом уставились на школьниц.
– Кто такие?
– грубо спросил один из них, высокий и рыжий парень с бельмом на глазу, разглядывая их.
Валя, Настя и Оля промолчали, не зная, что сказать.
– Ну, языки присохли?
– усмехнулся невысокий и коренастый полицай.
– Или не знаете, что соврать.
– К тете идем, - сказала Валя.
– Беженцы - мы.
– Одни?
– не поверил рыжий мужчина.
– Потерялись в бомбежку, - ответила, не растерявшись, Настя.
– Вот, уже пришли почти.
Рыжий парень отступил в сторону, давая дорогу, но вдруг спросил проходившую мимо Валю:
– Ты часом не жидовочка? Уж, больно чернявая?
– Мы - русские, в Новгороде жили, - ответила за нее Настя.
– Сестры!