Прерванный бой
Шрифт:
Терентий растолкал Диму.
— Где Фома, почему он оставил пост? Почему не разбудил меня?
— Пошел за седлами! Не кричи, я наблюдаю за него.
— Не спал он! Да ты храпел, как испуганный конь.
Дима не ответил, прислушался.
— Вон идет Фома, пыхтит.
Силуэт Фомы нарисовался в свете выглянувшей луны.
— Где тебя носит? Я тебя пришибу! — шипел на друга Терентий.
— Подожди убивать, я седла принес, осталось принести оружие.
— Почему не разбудил меня?
—
Дима остался один. Его привлек непонятный костер. Он через равные промежутки времени загорался и гас.
Мальчишка до рези в глазах всматривался в темноту ночи, но рассмотреть ничего не мог. Тайна гаснущего костра оставалась не разгаданной. Когда он услышал, что Фома и Терентий приблизились, нетерпеливо позвал их.
— Скорее идите сюда!
— Что у тебя стряслось?
— Смотрите! — мальчик указал направление, куда надлежало им смотреть.
— Костры и больше ничего не вижу! — с досадой повернулся Фома к мальчику.
— Это между костром и нами проезжают всадники и телами лошадей закрывают на время пламя костра. — Терентий схватился за голову. — Скорее, надо их задержать. Фома бросился к лошадям, чтобы их оседлать.
— Дима, домой, Марьица уже заждалась.
— Меня возьмите с собой!
— Дима лошади только две. Иди домой.
— Я костер увидел, а теперь Дима домой! — недовольно бурча, он поплелся к избе, где их давно поджидала Марьица.
— Терентий, как же ты поедешь, если ты говорил, что боишься лошадей? Придется скакать в ночи.
— Это когда мечом махать, тогда я падаю с них.
— Ох, врать же ты мастер!
Колонну, примерно в две сотни сабель обнаружили быстро, но как действовать — придумать не могли. Терентий придержал коня, чтобы наметить план действий.
— Давай пока выжидать, что будет далее, возможно, определим цель ночного похода.
— Цель ясна! Они хотят уничтожить наш лагерь и завладеть дорогими подарками. Другое дело, как они собираются это сделать.
— Если они знают, где лагерь, то на рассвете атакуют его, если не знают, устроят засаду. Но в любом случае им надо помешать.
— Кому это нужно? Если хану, то зачем? Он и так получит все сполна, без всякого риска, — рассуждал Фома, не выпуская противника из виду.
— Есть еще какая-то сила, которая хочет помешать переговорам.
Дорога пошла вниз. Терентий крутанул коня, так, чтобы видеть лицо Фомы.
— Дорога пошла вниз. Надо опередить колону и на подъеме задержать ее.
— Как?
— Скачем, нельзя терять время!
Обойти колонну оказалось непросто. Крутые склоны балки, не давали возможности ехать даже рысью. Лошади, осторожно ступая, спускались по склону. Приняли немного левее, глубина балки уменьшилась, склоны стали более пологими. На спуске лошади успели отдышаться, и в гору взяли в намет.
Луна, как бы помогая, вышла из-за туч. В ее свете можно было разобрать, что колонна всадников начала подниматься вверх по крутому склону.
— Фома, теперь слушай меня и не перебивай, времени нет. Я останусь здесь и задержу их. Ты скачи вперед в том же направлении, как идут монголы, может тебе удастся найти сотню Афанасия. Должны же они выставить посты.
— Как ты один их задержишь? Их две, а может три сотни.
— У меня есть лук и два колчана стрел. Уходи! Здесь ты мне будешь только мешать. Своим мечом и взмахнуть не успеешь, как они тебя отправят на небеса.
Они обнялись, и через мгновение силуэт Фомы и его лошади затерялся в молоке лунного света.
Терентий выбрал позицию, и покосился на небо. «Только бы Луна не ушла за тучи», — молил он ночное светило.
Нервы напряжены, видимо от этого начинает тянуться время. В каждую секунду он готов поразить цель, но она не появлялась. «Неужели свернули?» — мелькнула мысль.
Из балки показался первый всадник. Лошадь выбрасывала шею вперед при каждом шаге, трудного подъема.
Ж-и-и-и-к. Стрела, спев короткую песню, впилась в шею животного. Пронзительное ржание, раненого животного, повергло в ужас монгольских воинов. Лошадь стала на дыбы, завалилась на спину, подминая под себя всадника. Ж-и-и-к. Ночной ужас повторился вновь. Не понимая, сути случившегося, всадники, огибая павших лошадей, попытались выскочить из страшной балки. Ж-и-и-к. Ж-и-и-к. Ж-и-и-к. Лошади ржали и бились в предсмертных судорогах, сея панику в рядах воинства.
Менгу, наконец, понял, что из-за большой крутизны склона, по которому лошадь может идти только шагом, им выйти из балки не дадут, и дал команду отступить. Затем он отправил пеших лазутчиков, чтобы определить, кто и в каком количестве преградил им путь. Лазутчики вернулись и доложили, что путь свободен, что они контролируют выход из балки на расстоянии полета стрелы. Колонна опять двинулась на подъем, но при подходе к месту, где лежали погибшие животные, лошади, остановились, и никакая сила не могла сдвинуть их с места.
Менгу дал команду обойти препятствие. Колонна двинулась по дну балки и пройдя расстояние в два-три полета стрелы, свернула на подъем. Один из сотников предложил проверить путь, а Менгу посмотрев на небо, понял, если они еще потеряют время, накрыть спящих урусов не успеют. С огромными трудностями столкнулись его лазутчики, чтобы идти незамеченными за гонцами посла. Они установили точное расположение лагеря урусов. Цель так близка. Такой случай упустить нельзя. Он решил рискнуть, но едва нукеры показались над верхней кромкой балки, опять стрелы стали поражать лошадей. Ж-и-и-к. Ж-и-и-к. Ж-и-и-к.