Преследуя любовь
Шрифт:
Мой телефон вибрирует в кармане. Любопытно посмотреть, кто звонит мне в воскресенье вечером, я достаю его и смотрю на экран. Брайс. Черт! Я пропустила несколько его звонков, но что-то предупреждает меня, что он отчаянно пытается связаться со мной по какой-то причине, поэтому я извиняюсь, чтобы ответить на звонок.
— Мистер Эдвардс, я пытался дозвониться до вас.
— Что случилось?
— Мне удалось получить в свои руки некоторую личную информацию о мисс Мейсон.
Я отодвигаюсь подальше от места, где стоит Шарлотта, слушая, как Брайс
— Она была госпитализирована в частную больницу в Коннектикуте на пять дней. Я не могу получить никакой информации о ее болезни.
— Ладно, может быть, у нее был аппендицит или что-то в этом роде?
— Мистер Эдвардс, 21 сентября было днем, когда Алтея Мейсон скончалась.
Ее бабушка. Значит, ее положили в больницу в тот день, когда умерла ее бабушка? Возможно, это был шок от потери близкого человека. До 21 сентября осталось два дня. Есть большая вероятность, что ее настроение то поднимается, то падает из-за того, что она переживает годовщину смерти бабушки.
— Мистер Эдвардс, есть еще одна вещь. Я не смог получить никакой дополнительной информации о ее болезни, потому что…, — телефон отключился, из динамика раздался треск.
— Мистер Эдвардс, вы на месте?
— Да, Брайс, я не понял последнюю часть.
— Она была в психушке.
Слова прозвучали как динамит, оставив меня ошеломленным и растерянным. Мой взгляд перемещается туда, где стоит она, я смотрю на нее, теряясь в словах.
Психиатрическая клиника — тяжелая штука. Я знаю это еще со своего медицинского образования. Это травмирует, и горе от потери любимого человека может иметь эмоциональные побочные эффекты, но быть помещенным в психиатрическое отделение? Я не могу взять это в толк.
Шарлотта умна. Она сильная. Что-то еще должно было ее беспокоить, что-то еще тяготить, чтобы она сломалась и ей поставили такой диагноз. Мое воображение разбушевалось, но потом я подумала об этом логически. Когда твой парень уезжает из города с залетевшей женой и больше никогда с тобой не разговаривает, когда ты переезжаешь через всю страну, чтобы жить с кем-то, кого ты едва знаешь, принимаешь решения о том, в каком колледже учиться и какую карьеру выбрать, а потом твоя бабушка внезапно умирает без всякого предупреждения. Ладно, это довольно хреновые шесть месяцев, которые ей пришлось пережить.
Мой взгляд застыл на ее лице, но что-то изменилось за те несколько минут, пока я был погружен в свои мысли. С пустым взглядом ее улыбка исчезла. Вокруг нее люди смеются над фокусником, но ее рот застыл в жесткой линии, ее плечи опустились, в то время как все выглядят расслабленными и спокойными.
Картинка кажется знакомой, и я ломаю голову, почему.
Черт, что, черт возьми, здесь происходит?
Потом щелкнуло.
Фотография ее бабушки и ее самой на качелях на крыльце. Как исхудало ее лицо, как в ее глазах не осталось искры. Как она отчаянно пыталась улыбнуться в камеру, но это только показало то, что было очевидно — она была сломлена.
Я сломал ее, этого нельзя
Но я понятия не имею, насколько сильно.
Сорок пятая глава
Чарли
Эти выходные заставили меня усомниться во всем, во что я верю, во всем, что я сказала, что больше не буду влюбляться.
Я знаю, что сказала, что нет ничего недозволенного, но я имела в виду сексуальные отношения. Эта другая привязанность, которая как бы встала на место, я не ожидала этого — держание за руку, нежные поцелуи, жесты типа поглаживания по волосам, и постоянные вопросы о браке.
Это пугает меня.
Я была пьяна, когда он надел кольцо мне на палец, и я была рада подыграть ему, но где-то за последние несколько часов это превратилось из фантазии в реальность.
Он спрашивает меня, не проблема ли в том, что я ему не доверяю. Доверяю ли я? Конечно, он может иметь любого, кого захочет, и любую, у кого есть киска, хочет его. Моя неуверенность берет верх, и мне это ни капельки не нравится.
Пока на заднем плане идет магическое шоу, я стою в оцепенении, пытаясь собрать свои мысли воедино. Мои эмоции берут верх, и здесь не место для срыва. Вместо этого я надеваю свою лучшую улыбку и спрашиваю Лекса, не хочет ли он прокатиться на колесе обозрения, только он и я. Нет ничего лучше, чем медленный аттракцион в парке развлечений, чтобы отвлечься от вопросов «а что, если».
Мы платим за билеты и прыгаем в следующий вагон. Ночь прекрасная, небо чистое. Луна светит ярко, и если долго смотреть, можно увидеть падающую звезду.
На колесе катается всего несколько человек, но в каретах, окружающих нас, никого нет. Мы сидим и молча смотрим на открывающийся под нами вид, но его взгляд по-прежнему прикован ко мне.
— Ты в порядке?
— Я в порядке.
— Знаешь, когда женщина говорит, что она в порядке, обычно она не в порядке, — говорит он мне с теплой улыбкой.
Он не может понять, какие мысли роятся в моей голове, поэтому я делаю единственное, что могу, чтобы отвлечь его, — провожу рукой по его бедру, останавливаясь на середине его ног.
Притянув меня к себе, я вдыхаю его запах, позволяя ему опьянить мои чувства. Я прижимаюсь губами к его губам и целую его. Он отвечает на поцелуй, пока колесо обозрения не останавливается, потому что на него садится все больше людей. Я хочу большего, чего-то более грязного, чем просто поцелуи на колесе обозрения.
Как будто он читает мои мысли, его рука касается моего бедра, но вместо того, чтобы приподнять мое платье, он скользит рукой сзади и под мою задницу. Мое тело дрожит в предвкушении движения вагона, теплого бриза и громких звуков вокруг нас, а он медленно двигается, пока не находит то, что ищет. Я вижу смятение в его глазах, когда он медленно вводит в меня палец, заставляя меня задыхаться, когда он проталкивается глубже. Закрыв на мгновение глаза, я позволяю всему своему телу почувствовать прилив сил, пока его губы не касаются моего уха.