Преступление в поместье
Шрифт:
– Если не сложно. Открылись новые обстоятельства, – сказала полицейский.
– Что? – переспросила мама. – Вы его нашли?
Женщина не ответила. Она так и стояла на пороге. Ветер загонял в открытую дверь листья, тепло уходило наружу.
– А как же Вив? Как она доберётся до школы? – спросила
– С ней всё будет в порядке. Леди Белкум сказала, что она может побыть в главном доме.
Я смотрела, как мама уходит. Она помахала мне с заднего сиденья полицейской машины. В шесть тридцать я, в школьной форме, уже восседала на шкуре дохлой коровы, то есть на диване в Блэкуотер-хаус. Рядом стояла леди Белкум. По её лицу текли слёзы, и я чувствовала себя неловко. Наверно, так неловко я себя никогда в жизни не ощущала. Если бы на её месте была мама, я бы её обняла. Но это была не мама, а просто женщина, рядом с которой мы жили практически всю мою жизнь.
Она, конечно, скучает по сыну. А я скучала по маме.
Леди Б. грызла ноготь, снова и снова проверяя свой телефон. Её тревога словно бы стояла с ней бок о бок, как ещё один человек. Наверно, неизвестность сводила её с ума. Обычно леди Б. знала всё.
Тут она словно бы заметила меня, высморкалась и скрылась наверху. В холле остались я, дремлющая женщина-полицейский и затухающий огонь.
Хотела бы я знать, что произошло. И чтобы у меня был телефон.
Ещё чтобы Тай сидел рядом, но полицейские отвели его к садовнику Тони.
Бедный Тай.
Бедный Тони.
Я попыталась спрятаться в одном из гигантских кожаных кресел – поджала ноги и обхватила их руками.
Не замечая меня, в холл ворвался лорд Белкум с телефоном, прижатым к уху. Одет он был наполовину в пижаму,
– Перегрин, я в ужасе. Я просто в ужасе. Вдруг с ним что-то всё-таки случилось… – он встал как вкопанный и уставился в угол.
– Да, да… Нет, ничего подобного.
Пауза.
– Понимаешь, никаких требований нам не выдвигали. Но если бы выдвинули… Ты бы помог, правда? Мы уже обращались к кузену Джулии, но у него проблемы с наличными, а мы просто на мели.
Он говорил шёпотом, но так чётко, что я разбирала каждый слог.
– Нет, как я уже сказал, никто ничего не присылал… И, может быть, это не то… А просто ужасный… – его голос оборвался, -…кошмарный несчастный случай. Может, он где-то лежит…
Весь заплаканный, он повернулся, увидел меня и умчался вверх по лестнице.
Прислушиваясь к удаляющимся шагам, я ещё плотнее свернулась в комочек на кресле, подложила под голову подушку, а ещё одну обхватила руками. Закрыла глаза – но тут услышала шуршание. Чуть приоткрыв один глаз, я увидела Марию – филиппинку, которая готовила Белкумам еду. Она была в стёганом розовом халате и мохнатых серебристых тапочках. В руках у неё был поднос с двумя кружками какао. В густых шапках сливок было полно зефиринок.
– Вот, Вивьен, – она поставила поднос на столик и присела рядом. – Я подумала, тебе захочется какао. Я посижу с тобой, пока не будет пора ехать в школу.
– О, Мария, спасибо! – я завозилась в кресле, взяла кружку и поднесла её к губам. Какао было обжигающе горячим.
Мы сидели вместе с Тигрой, слушали, как шумит ветер, как потрескивает огонь в камине, как поскрипывают стены. Мария дула на свою кружку, я – на свою.
Конец ознакомительного фрагмента.