Преступники и преступления. Женщины-убийцы. Воровки. Налетчицы
Шрифт:
Таня вызвонила его по телефону и уговорила на прощальный вечер. Наивная дурочка (в ту пору ей стукнуло только 25), она выстроила смешной сценарий, по которому должна была разбить неверному режиссеру сердце. Ловушка была двойная. Первая часть называлась «Безумная ночь», когда Таня планировала сразить избранника гиперсексуальностью. Вторая — «Счастливый сюрприз». Этой ночью она должна была забеременеть и родить бездетному служителю Мельпомены сына. Сценарий удался, свою роль Татьяна сыграла блестяще. Но ловушка не сработала. После безумной ночи режиссер ни разу не позвонил, очевидно, скромно причислив на свой счет Танину гиперсексуальность (это он супермен, это он ее так довел). А когда, стоически выдержав 9 месяцев, она позвонила ему,
— А я здесь при чем, голубушка? Родила?. Вот и нянчи. У меня таких плодов любви по всему Союзу раскидано.
Хотела Таня отомстить, на алименты подать, да решила не пачкаться. Пусть сын подрастет и сам расквитается с папочкой. Мужчины хоть и занимали заметное место в Таниной жизни, но не могли вытеснить похвального желания реализовать себя достойно в профессии. Из продавца Таня выросла в товароведа. Это значит всегда с людьми, всегда при дефиците. Завмаг, правда. — было лучше, но для этого требовался техникум и хорошие связи. Техникум Таня закончила, а гут перестройка грянула. И кинулась она в море коммерции, как отчаянная ловчиха жемчуга. И хлеб с подругой на мини-пекарне пекли, и водкой подпольной торговали, и в Турцию за шмотками мотались, и официантками в частном ресторанчике работали. Но деньги большие не прилипали, а маленькие, как песок сквозь пальцы, утекали — то на гулянки, то на любовников. Пока два года назад подруга не предложила: «Махнули в Москву! Там такие деньги, такие развлечения!» Таня не отказалась, но поехать согласилась лишь при одном условии — первой поедет Люда, устроится, а потом позовет ее. Это будет справедливо — у Людки никого, а у нее, Татьяны, сынишка 10-летний, которого надо к матери увезти из школы в школу переоформить.
Телеграмма пришла через месяц: «Устроилась классно, завтра позвоню на работу». То, что рассказала Людка по телефону, расшевелило бы и покойника: зарплата — 500 баксов, квартиру оплачивает фирма, начальник — молодой, красивый, разведенный. «Будет мой», — подумала тогда Татьяна. И сердце сладко забилось в предвкушении звездного часа.
Павел Слуцкий понравился ей сразу, с первого взгляда. Словно молния ударила из глаз в глаза, и женщина поняла: она понравилась тоже. А потом была вечеринка, и ощущение невесомости, когда сильные мужские руки вели ее по залу в танце, и запах ею духов — дорогих, респектабельных, и жаркий шепот хозяина жизни, и первый снег, летящий от фонарей на лобовое стекло машины, и пузырящийся бег шампанского по векам, и его зовущие зрачки — горячие, как угли в костре.
Таня втюрилась по уши с полоборота, влетела, как дурная муха в сладкое варенье. Не то что не выбраться — не шевельнуться. И продолжался этот сладкий обморок три месяца, пока Павел не уехал в загранкомандировку.
Дура Танька, подогреваемая охами и ахами подруги, уже избалованная роскошью и вниманием, ждала любовника с нетерпением — что-то привезет он ей из Франции? Вечернее платье или шубу, а может, обручальное кольцо?
Павел привез ей кинжальный удар: в день своего возвращения он объявил фуршет, на который явился с изящной брюнеткой, лет 25, — как оказалось, переводчицей, сопровождавшей его в поездке.
— Надо бороться, — шептала на ухо Людка, а Таня боролась с собой — чтоб не упасть бездыханно на пол, не зарыдать, не завыть от боли, не вцепиться в холеное лицо этой молодой самоуверенной москвички, так легко, мимолетом, не напрягаясь, сманившей мужчину Таниной жизни, ее золотую мечту, смысл оставшихся лет.
Павел оказался еще циничней ее режиссера-предателя. Он отказался не только от прощальной ночи, но и отверг попытки выяснения отношений. «И так все ясно, — сказал ей по телефону. — У меня другая женщина, я ее люблю».
— А я? — зарыдала Таня.
— А ты работай, — ответил начальник. — Будешь лезть, мешаться под ногами, вылетишь в свой Донбасс
И тогда в ней проснулась Клеопатра. Жгучая ненависть, настоянная на изнурительной потребности отомстить, вытеснила все остальные желания. Какие только варианты не прокрутила в воображении отвергнутая женщина, но все они были с изъяном: если нанимать убийцу, придется платить, если убивать самой, неминуемо наказание. Требовался промежуточный, удобный вариант, и Таня его нашла.
О московских сатанистах она прочитала в листовке, которую сунул парень возле метро. Они приглашали на лекцию, обещали эффектное зрелище — церемонию посвящения в сатанисты. Изболевшая душа подсказала — это оно, и после работы Татьяна села в электричку, чтоб постучать в дверь добротного гаража в одном из подмосковных городишек.
…Вадик рос впечатлительным и нервным ребенком. В классе седьмом начитался языческих сказок и рванул в деревню, к бабке, искать волшебный цветок папоротника. В десятом подбил друзей и поехал на весенних каникулах искать Лысую гору, где ведьмы устраивают шабаш. После школы попал под гипноз «живого Бога» Марии Цвигун и целый год жил установками белого братства. Когда вдохновителей секты посадили, Вадик не находил себе места, пока не услышал на молодежной тусовке о сатанистах из Подмосковья. К тому времени он начитался книг белой и черной магии и томился острым желанием проверить знания на практике. Не долго думая великовозрастный лоботряс загнал в ближайшем ларьке материны украшения и купил билет на поезд «Донецк-Москва».
Проповедник сатанинского войска быстро оценил единомышленника из дружественной страны и даже прочил ему высшее предназначение — стать приближенным самого князя тьмы. Но для этого требовалась одна деталь. Нет, не московская прописка, отнюдь. А боевое крещение, которым считалось участие в ритуальном убийстве. Озабоченный этой задачей, Вадик не сразу заметил новенькую, с напряженным вниманием слушавшую речь проповедника. После службы разговорились, и Вадик чуть не вскричал от радости — женщина оказалась его землячкой. По дороге на электричку, куда парень решил проводить новенькую, они разговорились.
— Это правда, что только кровь становится визиткой сатаниста? — спросила задумчиво женщина. А Вадим в ответ прочитал целую лекцию, из которой выходило, что скромный ритуал укрепляет «волков войска» душой и служит на пользу идее. Вот только кандидатуру жертвы найти непросто. И тогда Татьяна предложила свою.
Для совершения обряда требовались ритуальные балахоны, и Таня шила их своими руками, вспомнив увлечение юности. А когда все было готово, задумалась над главным — как заманить начальника, не замечавшего ее в упор, в свою квартиру? После долгих колебаний она решила воспользоваться старой уловкой, не придумав ничего оригинального. В один из дней она не вышла на работу, а позвонила из дома Павлу в кабинет:
— Мы срочно должны поговорить. Я беременна и буду рожать и устанавливать твое отцовство.
Расчет оказался верным.
— Хорошо, я приеду. Жди меня после обеда, — согласился Слуцкий. Возбужденная удачей и близкой местью, Татьяна позвонила новым друзьям. То ли сценарий был разработан талантливо, то ли убийцам помогал сам сатана, но задуманное шло как по маслу. Когда Павел вошел в квартиру Татьяны, сатанисты спрятались на кухне. От шампанского он отказался, согласился опрометчиво лишь на чашечку кофе, куда тут же был подлит клофелин. Павел предложил Татьяне откупные — штуку баксов за расписку, что отец ребенка не он. И женщина, поколебавшись, отправилась на кухню якобы за бумагой. Когда Вадик, его «учитель» и еще трое кандидатов в сатанисты вошли в зал, Слуцкий спал, уронив голову на журнальный столик.