Преступники
Шрифт:
— Что написано пером, не вырубишь топором, — с улыбкой сказала Ольга Арчиловна.
— Вот-вот! — подхватил Банипартов. — Но ведь не понимают… Обижаются… Я, знаете, думал об этой ужасной истории с нашим дорогим профессором… Может быть, его из-за этого?.. Ну, отказал кому-нибудь в лечении? Тем паче, что открыл в клинике отделение для психов. Говорил я Евгению Тимуровичу: не надо. А он: эксперимент. Научный! Охо-хо! — тяжело вздохнул он. — Врачи, ученые — все они такие. Им надо пробовать, испытывать. Даже на себе. Мания какая-то, ей-богу…
На его столе
— Ни с кем не соединять. Я занят. — И повернулся к следователю: — О чем я?..
— О Баулине.
— Да, прямо душа разрывается за него. Интересно, выкарабкается? — спросил Банипартов и сам же ответил: — Будем надеяться. Шовкопляс не отходит от него, ночует в больнице… Странно, — покачал он головой, — ведь они были… — Василий Васильевич стукнул кулаком о кулак. — Иди пойми после этого…
— Я слышала, — отозвалась следователь. — Но ведь на фронте и похлеще бывало. Враг стреляет в тебя. А попал в плен, наши же врачи помогают, если ранен… Наверное, прежде всего — гуманизм.
— Я недавно читал, что среди вашего брата тоже случается такое, — сказал Банипартов.
— В каком смысле? — не поняла Дагурова.
— Неужели не читали? — удивился коммерческий директор и начал рассказывать: — Один ваш коллега, следователь, вел уголовное дело. Сам бывший фронтовик, изранен на войне — живого места нет!.. А дело такое, что по вине одного парня, электрика, произошел взрыв. На производстве. Естественно, начался пожар, рухнуло перекрытие… Короче, бед натворил немало. И сам тоже попал в больницу со страшными ожогами…
Слушая собеседника, Дагурова поняла: он рассказывает нечто знакомое для нее. А Банипартов увлеченно продолжал:
— По радио объявили, что срочно требуется кровь. Очень редкой группы… Как сами понимаете, для спасения жизни того самого электрика… Следователь тут же на плечи пальто — и в больницу. У него, оказывается, именно такая группа крови… Жена спрашивает: ты куда? Он объяснил. «Так он же преступник!» — изумилась жена. А следователь говорит: «Прежде всего он человек! Я обязан сделать все, чтобы сохранить ему жизнь»… И что вы думаете? Пошел, сдал кровь. А когда парень выздоровел и вышел из больницы, начал следствие по делу… Признаюсь честно, меня все это поразило!
— Вы считаете, что у милиционера, следователя, судьи, прокурора только одна функция в жизни — хватать, изобличать, судить? — усмехнулась Ольга Арчиловна.
— Зачем же? — смутился Банипартов. — Просто было приятно узнать, какие люди в органах… Самоотверженные, человечные…
«А это уже малоприкрытая лесть», — отметила про себя Дагурова. Она вспомнила: случай, рассказанный Банипартовым, был описан в журнале «Социалистическая законность».
— Василий Васильевич, — решила приступить непосредственно к делу Ольга Арчиловна, — у меня к вам есть кое-какие вопросы.
— Задавайте! — подался вперед Банипартов. — Только сразу предупреждаю: вряд ли буду полезен вам, если речь идет о покушении… Для ясности: я в тот день вернулся
— Я не об этом, — начала было следователь, но коммерческий директор перебил:
— Нет-нет, я все-таки объясню. Понимаете, накануне, то есть второго июля, я был на совещании в облснабе… Вечером пригласил к себе приятель, на годовщину свадьбы. Ночевал я в гостинице. Квитанцию еще не сдал в бухгалтерию…
Василий Васильевич открыл ящик стола, достал мятый листок бумаги.
— Да нет, — сказала Дагурова, — меня интересует другое… Вы недавно ездили в Ереван. Так?
— Ездил, — кивнул Банипартов, опуская руку с квитанцией на стол. — Видите ли, нам нужен розовый туф. А где его достать? В Армении! Мы, понимаете, такой Дворец культуры задумали — все ахнут! Представляете, суперсовременное здание, отделанное розовым туфом… Если перед Банипартовым ставят задачу, будьте уверены: он выполнит ее во что бы то ни стало! И перевыполнит! — Коммерческий директор довольно улыбнулся. — Потому что, кроме туфа, я заключил договор на поставку нам персиков — раз, винограда — два. Это летом и осенью. А зимой — сухофрукты. Это три! Что же касается целебных трав — мы будем их получать кругленький год!
— Вы не привозили оттуда что-нибудь для сотрудников? — спросила Дагурова.
— А-а, вы имеете в виду туфли? — оживился Банипартов. — Привозил, привозил! Ростовцеву и Семизорову.
— Они сами заказывали?
— Семизоров просил меня купить что-нибудь для лета. Аркадию же Павловичу я привез по собственному почину. Потому как считал себя перед ним в долгу. Он мне к каждому дню рождения обязательно делает подарок.
Ольга Арчиловна попросила Банипартова описать привезенную из Еревана обувь. Это были именно те самые, изъятые у генерального директора и главного инженера «Интеграла» туфли. Размер ноги у обоих совпадал.
— Знаете, — усмехнулся Василий Васильевич, — перед командировкой в Ереван я скрывал, что еду туда.
— Почему? — заинтересовалась Дагурова.
— Замучили бы заказами! Первый раз улетал, так человек двадцать просили привезти обувь… Еще бы, тому нужны женские сапоги, другому — детские ботиночки, третьему — босоножки!.. Славится Армения этим. Действительно, отличная обувь. Зайдешь в магазин — глаза разбегаются. Каких только фасонов и расцветок нет! Самые модные…
— Про фабрику «Масис» я слышала, — кивнула Дагурова.
— Не фабрика, а целое объединение, — поправил ее Банипартов. — Вот вы только слышали, а я был на «Масисе». Их продукция, как наш «Баурос», — нарасхват! Потому что качество! Ассортимент!
Ольга Арчиловна слушала коммерческого директора не перебивая, хотя его словоохотливость начинала утомлять. Она вдруг поняла «методу» Чикурова: он любит отвлеченные рассуждения, подходит к существу издалека. Дагурова же всегда старается поскорее перейти к главному…
Василий Васильевич замолчал. Ольга Арчиловна больше вопросов не задавала. Написав протокол допроса, дала Банипартову. Он расписался не читая.