Преторианец Дорна

Френч Джон

– У вас есть какие-нибудь вопросы? – спросил он.

– Нет, повелитель, – ответил Кестрос.

– Нет, никаких вопросов, – ответила Андромеда, её голос оказался на удивление спокойным, учитывая, что она почти бежала, пытаясь не отстать от Имперских Кулаков, пока фрегат приближался к орбитам Плутона. – В сложившейся ситуации существует совсем мало вариантов, и я сомневаюсь, что вы согласитесь бежать.

Кестрос зарычал.

– Думаю, не согласитесь, – сказала она.

– Место удара? – спросил Кестрос. – Гидра – небольшой спутник, но всё же спутник. Если

план сработает, то не хотелось бы охотиться по всей крепости.

– Центральный узел связи, – не задумываясь, произнесла Андромеда. – Они захватят или разрушат системы, благодаря которым наши силы оценивают происходящее или обмениваются информацией. – Мы начнём оттуда.

Они подошли к перекрёстку. Их ожидало отделение воинов с абордажными щитами, молча последовавшее за Архамом.

– Когда вы подтвердите…– имя, которое он собрался произнести, застряло в горле. Он остановился и повернулся, посмотрев на Кестроса, который тоже остановился. – Когда вы подтвердите цель, пошлите сигнал. Я буду наготове у системы управления реакторами.

– И затем вы станете разрушителем, преторианец, – сказала Андромеда, и он увидел, что с её лица исчезли все следы язвительности и желчи.

– Вы можете остаться на борту “Нерушимой Истины”, госпожа, – сказал он, – здесь настолько безопасно, насколько сейчас возможно.

Она рассмеялась, звук был высоким и звонким:

– Нет, я так не думаю. Выживание вряд ли является лучшим из доступных вариантов. И, кроме того, незаконченная работа – это трагедия.

Архам кивнул. – Как пожелаете, дочь Луны.

– Спасибо, сын Дорна.

– Это сработает? – спросил Кестрос, когда Архам начал поворачиваться, и он увидел, как напряжена челюсть сержанта, а глаза уставились на какую-то далёкую точку впереди.

– Не знаю, – ответил он. Корабль задрожал, рассекая космос. Механический шум разнёсся по коридору. Палуба звенела под ногами сервиторов, бежавших выполнять задачи. – Но я точно знаю, что мы должны это сделать. Если даже кто-то во флоте лорда Сигизмунда услышал наше предупреждение, они не смогут достигнуть Гидры вовремя. Только мы знаем, кто здесь и можем нанести удар.

Он ещё секунду внимательно смотрел на Кестроса, затем повернулся и направился дальше по коридору, единственное отделение последовало за ним. Впереди с лязгом открылись двери телепортационных камер. Кестрос и Андромеда остались и секунду смотрели на него, прежде чем двери закрылись.

Хранилище-278, спутник-крепость Гидра

Орбита Плутона

Красный свет вспыхнул перед глазами Мизмандры, когда она шагнула внутрь. Стоявший напротив двери серв быстро повернулся и получил волкитный луч в грудь. Пламя охватило тело, пепел замерцал в пульсирующем свете. Она уже была у следующей двери. Морхан и остальные ауксиларии отделения не отставали. Люк оказался наглухо заперт, клавиатура упорно

мигала, отказывая всем попыткам открыть двери. Мизмандре хватило одного взгляда на люк для понимания простого факта, что они могли использовать всё огнестрельное оружие в своём распоряжении и только поцарапать его.

– Главный, это – Ро-2, – сказала она по воксу. – Вход в хранилище заблокирован. Повторяю. Вход в ангар-цель заблокирован.

– Обойти код не представляется возможным, – ответили по воксу, и она узнала рычащий голос Хекарона, легионер находился в главном центре связи на противоположной стороне спутника. – В хранилище укрылось отделение ауксилариев. Подключаю тебя к вокс-мегафонам за дверью. У этих солдат не было приказов или внешних контактов с начала миссии. Постарайся быть убедительной.

– Принято, – ответила она. – Переключаюсь.

Вокс-бусинка в ухе зашипела статикой.

– Это отделение ауксилариев “Овен”, – громко произнесла она, тяжело дыша. С той стороны её голос гремел из мегафонов по всему ангару. – Откройте люк. Враг на станции и приближается. С нами старший астропат Нарин. Нам немедленно нужно войти. Враг в крепости и приближается. Повторяю, откройте этот люк.

Статика опять зашипела в ухе, но никакого ответа не последовало. Она нахмурилась и начала снова:

– Это…

Люк задрожал, когда разомкнулись магнитные болты. Она подавила острое чувство удивления, когда дверь начала открываться. Слой пластали и адамантия в метр толщиной повернулся наружу, и она отметила в уме, что чтобы пробиться сквозь него потребовался бы турболазер. Турболазер или больше времени и терпения, чем оставалось в её распоряжении. Она приготовилась рвануться вперёд, увидев появившуюся щель. Она прыгнула в образовавшийся зазор. Она увидела, упавшую фигуру, запутавшуюся в собственных руках и ногах, оказалась внутри, вскинула оружие и открыла огонь на бегу. Выстрел попал ауксиларию в лицо и прожёг голову насквозь. За ней в хранилище ворвалось остальное отделение и оставшиеся три ауксилария погибли, даже не успев открыть огонь.

Она остановилась после десяти шагов. Перед ней простиралось огромное помещение, отзывавшееся эхом и пустотой. Структурные колоны поднимались с пола, встречая сводчатый потолок. Потёртые полосы опасности отмечали границы палубы. Омуты грязного света падали сквозь решётки в потолке и стенах. С рельс наверху свисали подъёмники с цепями.

– Заносите маяк. Мы должны всё сделать быстро и убраться отсюда.

– Это оно? – спросил Ашул, войдя через люк. – Это место слишком пустое, чтобы являться основной целью.

– Это – взрывоопасное хранилище боеприпасов, – ответила она, всё ещё всматриваясь во мрак. – Почти неприступное, когда закрыто. Даже вокс не может пройти без специальной связи.

– Я знаю, что это. Просто оно кажется странным местом для установки телепортационного маяка. Мы только что потратили кучу времени, отключая встроенные телепортационные глушилки. Я о том, зачем нужно перебрасывать войска сквозь имматериум именно сюда?

– Кто сказал, что это для наших войск?

– О…