Превозмогание отаку
Шрифт:
Дрожащие и склонившиеся пираты, сгрудились вокруг бормочущего «спаси и сохрани» монаха, осенявшего паству золотым крестом. Услышав скрип открываемой двери, они сбились в кучу, словно овцы, увидевшие злобного волка.
— Господин! Милорд! Не убивайте! Единым просим! Мы на все согласны! — раздались просящие крики. Монах тут же прекратил молитвы и согнулся, стараясь сделаться как можно незаметнее.
— Я и не собирался вас убивать, — растерянно ответил я. — Если будете себя хорошо вести, то отпустим. Всего-то пару месяцев исправительных работ и поплывете домой. Если захотите, конечно, — усмехнулся я, вспоминая любвеобильных заек.
Пираты
Зайки-охранницы к моему приходу как раз закончили наводить порядок внутри «комнаты любви». А ведь изначально подвальные схроны так и назывались. Услужливо отворив мне дверь, воительницы зашли следом, предусмотрительно обнажив мечи. Не смотря на то, что колдун был надежно привязан, все по максимуму соблюдали технику безопасности.
Внутри остро пахло ароматами сожженных благовоний, заменявших в этом мире освежители воздуха. Истерзанную задницу колдуна кто-то из охранниц, сжалившись, накрыл простыней. Гадоффа сотрясали безостановочные рыдания. Мне даже стало немного жалко вздрагивавшего колдуна. С другой стороны, вспомнив исцеленные раны воительниц и дикий взгляд Химари, рассказывавшей про зверства, чинившиеся несколько лет назад, я собрал волю в кулак и продолжил незаконченный допрос пленника.
— Всего этого можно было избежать, Гор фон Гадофф, — сказал я в пустоту комнаты, отметив краем глаза, как замер колдун под одеялом. — Не будь вы настолько упрямым. Надеюсь, в дальнейшем вы не будете молчать? Я всегда могу снова пригласить Кьорна. Мне кажется, вы ему особенно понравились…
— Нет! — истерично выкрикнула полускрытый простыней колдун, — ради всего святого, только не его! Я … я все скажу! Умоляю вас!
Гадофф сломался. По моему знаку его развязали, обтерли, одели и усадили за стол. Девушки встали по бокам с холодным оружием наперевес. Но предосторожности были излишни — Гадофф полностью сдался. Я не успел конспектировать его подробные ответы…
Закончили мы лишь через несколько часов. У меня голова шла кругом от невероятного количества новой информации. Одно было ясно точно — хумансы были в полной заднице. Даже полвека не помогли людям справиться с выпавшими на их долю трудностями. Новые монстры, Измененные, вырождаемость мужчин — все это свалило человечество на колени и вдарило по голове. Закончив допрос, я поднялся и махнул охранницам.
— Милорд, — послышался сзади шелестящий голос Гадоффа. — Могу ли я попросить хотя бы быструю смерть?
Я обернулся, поймав его умоляющий взгляд. Несмотря на то, что испытывал крайнюю степень отвращения к этому человеку, я все же не мог просто дать приказ на его уничтожение.
— Я ненавижу убийства, — просто ответил я ему. — Даже в вашем случае можно надеяться на искупление. Ничего не обещаю, но даже если большинство будет за то, чтобы казнить вас, то гарантирую вам, что мучиться не будете…
На улице меня скромно ждали воительницы, возглавляемые Джанной.
— Он сдался! — удовлетворенно произнес я в ответ на их немые взгляды. — Не о чем беспокоиться, подкрепления не будет. На корабле осталось всего восемь хумансов. Помните бухту, где меня русалки утащили? Судно стоит там. Думаю, вам не составит труда захватить его даже без моего участия. Гадоффа пока не трогайте, у меня есть одна идея, которую я хочу на нем проверить.
Отдав честь, девушки бесшумно исчезли, а я кое-как доплелся до резиденции и завалился спать, строго-настрого запретив меня беспокоить.
Дальнейшие события промелькнули так быстро, что подробно описывать их нет никакого смысла. Команда ассасинов, возглавляемая Хелль и Йоруичи, в считанные минуты добралась на спинах горгулий до бухты, где молниеносно захватила корабль. Оставшиеся пираты не успели ничего понять, как были связаны и закинуты в рыболовную сеть, которую пара летунов тут же доставила в Ричардбург.
Нескольких разбойников, принимавших участие в прошлом нападении, все же пришлось прилюдно казнить, чтобы избежать массовых волнений. Остальных успешно раскидали по различным селениям и лагерям для отбывания трудовой повинности. Честно говоря, парням несказанно повезло, хоть они и сами не понимали своего положения. Но выбора у них не оставалось. Я был уверен, что по истечении срока, здесь останутся даже те, кто оставил семьи на том материке.
Как оказалось, магического дара у монаха не было, потому его определили к остальным. А вот с Гадоффым было не в пример сложнее. Все без исключения требовали его крови, особенно, мое ближайшее окружение. Добившись от них отсрочки, я провел несколько часов, консультируясь с Омником. К исходу второго дня я был готов. По крайней мере, я так полагал…
… - Уважаемые граждане Ричардбурга! Сегодня будет положен конец нашей трагической истории! На этом помосте будет казнен предводитель пиратов, под командованием которого много наших братьев и сестер были уведены в плен на чужую землю! — надрывалась глашатай, стоя на нововозведенных подмостках. Я стоял позади, в который раз прокручивая в голове порядок действий. Толпа некотян торжествующе заревела и тут же стихла. Вели главаря мафии.
Гор фон Гадофф тяжело поднимался на деревянную платформу. Несмотря на то, что его вымыли и привели в порядок перед казнью, он все равно вызывал у остальных невольное отторжение. Мало кто знал, что за час до событий его под плотными присмотром провели по всему Ричардбургу, наглядно показывая город во всей его строящейся красе. Колдун смотрел из-под надвинутого на лоб капюшона расширенными глазами на огромные белокаменные здания, чистоту улиц, улыбающихся местных. Я же шел рядом, наслаждаясь полученным эффектом. Судя по его признанию, подобная роскошь была только в королевском дворе материка хумансов.
Теперь он стоял на коленях перед толпой тех, кого совсем недавно не считал за разумных. Джанна, исполнявшая роль судьи, взмахнула красным платком, и одна из воительниц, шагнула к приговоренному, вытаскивая остро заточенный меч. Толпа затихла, но я самый последний момент я перехватил руку палача.
— Как заместитель Избранного и его близкий друг, я, Джулианос, милую осужденного и заменяю казнь на более мягкое наказание! — прокричал я. Толпа недовольно загудела, но открыто никто не выступил. Все ожидали продолжения.
— Перед уходом ваш Избранный, Ричард, открыл мне некоторые тайны волшебного дара. Я сотру ему память, после чего он станет самым обыкновенным и чистым хумансом!
Толпа вновь недовольно загудела, подаваясь почти к самым помосткам. Я вышел вперед и закричал что было сил, стараясь, чтобы мой голос дошел до самых отдаленных мест:
— Стыдитесь! Мы должны быть выше хумансов! Убивая их, мы не будет отличаться от них! Надо уметь прощать врагов, иначе мы никогда не разорвем этот порочный круг! Также, клянусь, что рано или поздно мы освободим всех наших братьев и сестер из плена, в котором они томятся на чужих берегах!