Превращение
Шрифт:
— Это неважно, — категорически произнес мужик.
Я очень медленно опустила руки в карманы. Как бы между прочим обронила:
— У вас будут неприятности. Прямо сейчас. И очень большие.
Дышать стало тяжело, голова закружилась. Я начинала злиться. Вот нашлю на них метель, будут знать! Я мысленно составила цепочку из фантиков, добавила бутылок. А бутылочки-то синие, очень позитивненький цвет. Специально, чтобы отвлечь внимание. Сами-то пустые бутылки несут в себе много негатива.
С чего вдруг я стала
— К вам приходил старик. Я его ищу.
— Слушай, а ты ведь не настоящий Смотритель… — Мужик не договорил. Он все еще стоял передо мной, не рискуя шевелиться.
— Это неважно. У меня со стариком свои дела.
Герасим вдруг расслабился, отвернулся.
— Ты Маша, я о тебе слышал. Твой парень вампир. Из-за вас распалась московская группа.
Дружку твоему лучше долго одному по улицам не ходить. В наших краях не любят подобных.
— Вы поможете мне разобраться со стариком?
— После всего случившегося тебе никто никогда здесь не поможет.
Какая патетика! Мы вспоминаем минувшие дни и льем скупые мужские слезы. Главное — честно.
— Здесь останется девочка. Она из новообращенных и никому не причинила вреда.
Мужчина усмехнулся, демонстративно дернув плечами.
— Девочка. Парень. Старик. — Мужчина никуда не спешил. — Прямо апокалипсис какой-то.
— Для апокалипсиса хватит одного старика. — Я посмотрела на опрокинутые столики, на разбитые стаканы, на засыпанную осколками чайную ложку. Под прилавком разглядела нож. А гостей-то мы ждем! Гостей… — Московские Смотрители уже встретились со стариком. Он ничего не сделал, просто прошел мимо. И московской группы больше нет.
— А ты, значит, одна на старика собираешься идти? — усмехнулся Герасим.
В его глазах я выглядела несолидно. Тем более после падения с лестницы.
— Если больше никто помогать мне не захочет… — осталось только развести руками, что я и сделала. — Заодно проверю, остановит ли мой аркан самого сильного вампира на свете.
— Смело. — Мужчина мне не верил. Но его вера мне не требовалась. — Вся твоя бравада ни к чему. Вампирам не нужны жертвы. Им нужна пища. И в наших краях об этом отлично знают. Была здесь когда-то деревня Сёмжа. Богатая. Хорошая. А теперь ее нет. Спроси — почему!
— Гера… — раздался громкий шепот с улицы.
— Подожди там! И предупреди Матвея, пускай сюда не суется! — рыкнул в ту сторону мужчина. Затем ушел за стойку. — Что же ты молчишь?
— Я знаю про Сёмжу. — Я оперлась о единственный устоявший
— Значит, не все знаешь, раз так легко о ней говоришь! Ее переселили.
— Кто-то остался?
— Остался, — мрачно проронил Герасим. Он поставил на прилавок два новых стакана,
опустил в них чайные пакетики. На кухне зашумел, закипая, чайник.
— Холодно, света мало. Наш район называют самым темным в стране. А как начнутся туманы, вообще труба. Полгода дороги нет. Распутица так и будет тянуться всю зиму, — он кивнул за окно. — Дыра мира, куда сливаются все отходы. Раньше вампиров здесь было много. Особенно после войны. Здорово они бедокурили. Расстояния огромные, пока из одного села до другого доберешься, жизнь пройдет. Вот несколько и забрело как-то в Сёмжу. За год деревню стало не узнать. Они надеялись, что сделают все по-тихому и исчезнут… Девчонка оттуда прибежала. Спаслось человек десять. А Сёмжи больше нет. Белое пятно.
— Кто это был?
Чайник щелкнул, выключаясь, и мне тут же захотелось выпить горячего сладкого чая. Но я не сдвинулась с места. Обойдемся без экспериментов. Мне сегодня лучше не совершать лишних движений. И не брать еду из чужих рук.
— Не знаю. Я тогда еще пешком под стол ходил. — Бармен вопросительно посмотрел на меня, а потом придвинул к себе стакан с чаем. От горячей воды стеклянные бока запотели. — Они ушли. С тех пор про вампиров в наших краях ничего не было слышно. Обычно они уходят дальше, в Карелию, за Мурманск. В Норвегию.
Я переступила с ноги на ногу, поддев осколки.
Мелочи стали раздражать. Битое стекло, шум за дверью, мусор на полу, завариваемый чай ленивыми темными завитками расползается по воде… И вдруг я поняла, что мне не нравится — здесь все неправильно стояло, не на своих местах.
— До чего договоримся? — Пожалуй, надо спешить. Мне было неприятно здесь находиться. Неуместно расставленные предметы аркана раздражали.
— А парень твой, значит, чист перед людьми и отечеством? — Голос мужчины был полон сарказма.
— Мой парень сейчас уйдет вместе со мной, и больше вы никогда про него не услышите.
— Ну, это как сказать… — Герасим покрутил стакан, разгоняя заварку. — Что собираешься делать?
Я отошла от стола, чувствуя, как в душе поселяется радость. Макс возвращался. Все хорошо. Разговоры закончились. Если у нас не получится задержать Эдгара, тогда уже будет все равно, что решат с нами делать местные Смотрители. Они все равно ничего не успеют. Только если поплакать над останками.
Под сапогом снова хрустнул осколок, вторая нога проехалась на луже, и я ухнула коленями на пол. В голень словно лев клыками вонзился — такая ее пронзила боль. Я взвыла, мысленно проклиная всех вампиров и Смотрителей, вместе взятых.