Превратности судьбы. Часть I

Анисов Михаил

– Сам, сам, – пожурила Светлана. – Кто ж так пеленает?

– Посмотри, какая сильная, – удивился Алексей. – Если бы меня так завернули, ни за что бы не высвободил руки.

– Завернул неправильно, – рассмеялась девушка и на ее щеках заиграли симпатичные ямочки. – Не умеешь, так и скажи.

Света вновь перепеленала Любашу, и Алексей невольно залюбовался ею.

– Ты у меня красивая и ловкая, с тобой не страшно иметь своих детей, – быстро сказал Алексей, смутив девушку.

Выручила ее Ирина Анатольевна, вернувшаяся из кухни.

– Минут

через тридцать – сорок можно будет накрывать на стол, – объявила она.

– На сухую не годится, – спохватился Алексей. – Сколько времени не виделись, да еще накануне великого праздника.

Он выскользнул из комнаты и направился по коридору, в противоположную от кухни сторону, к массивной железной двери, с небольшим, зарешеченным окошком. Алексей несколько раз постучал по ней кулаком, и в отверстии появилось лицо конвойного.

– Слушай, служивый, не в службу а в дружбу, раздобудь вина. Не каждый день удостаивают чести свидания с родственниками, – он протянул в окошко купюру красного цвета. – Сдачу можешь себе оставить.

– Старший лейтенант Мирошниченко просил ни в чем тебе не отказывать, – расплылось лицо солдата в улыбке, когда он брал деньги.

«Молодец отрядный, – мелькнуло в голове осужденного. – Даже караул из своих бойцов выставил».

– Куда ты ходил? – поинтересовалась мать, как только он вошел в комнату.

– Скоро узнаете, – ушел он от прямого ответа.

– Смотри, Алексей, как бы не пошел ты по стопам отца, – и она протерла глаза, сдерживая слезы от нахлынувших воспоминаний.

– Нашла с кем сравнивать, – обиделся сын.

Он до сих пор ненавидел отца, считая его виновным во всех своих злоключениях. Алексей подошел к окну, открыл форточку, извлек из кармана пачку болгарских сигарет с фильтром, спички и закурил.

– Он еще и курит, – всплеснула руками мать. Алексей выбросил сигарету в форточку и повернулся.

– Тут все курят, мама. А пью я в редких случаях, – он выдвинул стол в проход между койками и добавил.

– Как раз сегодня такой случай.

– Леня тоже начинал по праздникам, – Ирина Анатольевна не выдержала и выпустила скупую слезу.

– Если бы ты знал, Алеша, какую ненависть он испытывал к своему отцу-пьянице.

– Ну что ты заладила, не время вспоминать плохое, – он сел на койку рядом с матерью и обнял ее за плечи. – Я легкое вино заказал, выпьем за встречу, чисто символически.

– Неужели у вас такие порядки, что так запросто можно раздобыть спиртное, – изумилась мать и подозрительно посмотрела на сына.

– Не всем делают поблажки, но об этом у нас еще будет время поговорить.

– Ладно уж, – уступила Ирина Анатольевна. – Пора опять идти на кухню, – она поднялась. – Светочка, ты не поможешь мне?

– С удовольствием, – откликнулась девушка, довольная, что тягостный разговор между ними закончился…

Они сидели за праздничным столом и Алексей с аппетитом уплетал домашние блюда. Дверь осторожно приоткрыл солдат, предварительно постучав.

– Заходи, – пригласил Атаман. –

Садись с нами.

– Ты же сам знаешь, что нельзя, – проглотил слюну служивый и поставил на стол две бутылки портвейна.

– Ты с собой возьми, – засуетилась Ирина Анатольевна, накладывая в целлофановый пакет домашних пирожков, кусок жареной курицы и прочую снедь. – Вот, возьми. И ребят угостишь, – она протянула ему полный пакет еды.

Солдат от души поблагодарил женщину и удалился, предупредив Атамана, чтоб не церемонился, если что понадобится, пообещав предупредить следующую смену караульных. Ему от Алексея перепала неплохая шабашка, в виде сдачи от вина.

Алексей разлил красное вино в стаканы.

– За встречу и за сорок шестую годовщину Великой Октябрьской Социалистической Революции, – он первым поднял свой стакан. – И за то, чтобы на юбилейную, пятидесятую годовщину мы опять смогли собраться за одним столом, но уже дома, после моего освобождения.

Ирина Анатольевна подняла свой стакан и чокнулась с сыном. Света долго раздумывала, пить или не пить, но в конце концов решилась. Они закусили и уже без уговоров выпили вновь. Женщинам с непривычки вино вскружило голову и они разговорились, перебивая друг друга и перескакивая с одной темы на другую. Таким образом Алексей, более стойкий к спиртным напиткам, узнал все новости, но своими делиться не торопился. За разговорами прошел весь день. Только изредка отвлекалась Ирина Анатольевна: бегала на кухню, кормила и пеленала дочурку, наотрез отказываясь от чьей-либо помощи. В десятом часу вечера Ирина Анатольевна неожиданно для всех собралась уходить в другую комнату.

– Воркуйте тут без нас, – сказала она, складывая вещи Любаши. – А то мы вам только мешаем, да и вы нам спать ночью спокойно не дадите.

– Но еще рано, мам.

– Для вас рано, а для нас в самый раз. Правда, дочка? – она поцеловала ее в щечку.

После ухода матери Алексей покурил, выпуская дым в форточку, затем предложил Свете:

– Давай еще вина выпьем, за нас с тобой?

– Что ты, Алеша, я и так уже пьяная, – улыбнулась девушка.

– А я выпью, – он налил себе полстакана.

– Была не была, – Света бросила на Алексея лукавый взор, но тут же, прикрыв глаза длинными ресницами, тихо добавила. – Мне тоже плесни.

Очередная доза спиртного совсем опьянила Светлану. Она строила Алексею глазки, без причины смеялась и в конце концов потребовала выпить на брудершафт. От выпитого у девушки сильно закружилась голова.

– Мне дурно, – освободилась она из объятий Алексея и выбежала из комнаты.

Пока девушка отсутствовала, Алексей постелил ей постель, потушил свет, а сам лег в одежде на неразобранную кровать. Он долго лежал с открытыми глазами, изучая потолок, но волнения первого дня свидания брали свое, медленно слипались веки, и когда вернулась Светлана, он уже спал. Светлана обмотала мокрую голову полотенцем, скинула платье, нырнула под одеяло и, не успев коснуться подушки, уснула…