Президент Фу Манчи
Шрифт:
– Здесь что-то не так, – сказал Найланд Смит. С железной галереи он посветил фонариком на медленно текущую зловонную воду.
– Мы вышли к одному из главных стоков, – откликнулся Кэрриган, – вот что здесь не так. И вероятно, находимся на пути ко второму стоку – то есть уже за пределами подозрительной территории.
Он обернулся и поглядел назад. Глазам его предстало фантастическое зрелище: множество светящихся точек мелькало в черном тоннеле – то были фонари сопровождающих Найланда
– Можно попробовать вернуться, – послышался сзади чей-то крик. – Так мы будем идти всю ночь.
– Поворачивайте назад, – раздраженно бросил Смит. – Здесь задохнуться можно. Очевидно, мы пошли не в ту сторону.
– Здесь какая-то ловушка, – согласился Кэрриган. – Все, что нам остается сделать, – это устроить засаду у крысиной норы и ждать, пока крыса сама не вылезет из укрытия.
Найланд Смит рассчитывал совсем не на это. Он испытывал страшное разочарование. Провал его далеко идущих планов казался бы ему чрезвычайно унизительным, когда бы не арест двух подозрительных личностей. Последний по крайней мере подтверждал его теорию о существовании под доком Южного торгового пароходства потайной двери, которой пользовалось окружение доктора Фу Манчи.
Найланд Смит приходил в бессильную ярость при мысли (осенившей его в момент ареста египтянина), что, по всей вероятности, именно сегодня ночью происходило собрание Совета Семи.
Эта ряса с капюшоном казалась особенно важной. У членов Совета имелись веские основания скрывать свою подлинную личность от других. Ахмед Фаюм являлся одним из Семи – одним из руководителей тайной организации Си Фан. Но согласно положению о дипломатической неприкосновенности, его нельзя будет обвинить ни в каких действиях, направленных против правительства США.
Из опыта Найланд Смит знал, что допрос китайца ничего не даст. Он не сомневался в принадлежности арестованного к организации доктора Фу Манчи, но и сознавал безнадежность любых попыток вырвать у него признание в этом. Второй китаец скрылся от полиции и, вероятно, уже поднял тревогу…
В словах Кэрригана Смит нашел единственное утешение: продолжать осаду Китайского квартала в ожидании каких-либо ощутимых результатов не имело смысла. Он был прав в своих предположениях, но на сей раз он проиграл. Оставался лишь слабый проблеск надежды. Найланд Смит внезапно почувствовал радость от мысли, что второму китайцу удалось бежать.
Если сегодня в штабе доктора Фу Манчи собрались важные особы (а это почти не вызывало сомнений), то налет на речные ворота вызовет отчаянную попытку бегства через выходы наверху!
Но Найланд Смит был очень молчалив, когда вместе с Кэрриганом шел на ощупь назад по зловонному тоннелю. Временами сверху доносился неясный раскатистый шум тяжелого транспорта и постоянно слышался гулкий шепот и плеск воды. В месте пересечения нижней смотровой галереи с верхней, по которой они двигались, Найланд Смит остановился и отрывисто
– Как вы полагаете, где мы сейчас находимся, Кэрриган?
– Примерно где-то под Байяром и Ист-Бродвеем. Если я и ошибаюсь, то ненамного.
– Прикажите своим людям наблюдать за этим местом.
– Держите лестницу крепче, – приказал Хэпберн инспектору Финнею и двум его помощникам.
Во дворе склада они нашли короткую лестницу-стремянку и втащили на крышу. Теперь она нависала над зияющим черным провалом, на дне которого сквозь пелену тумана слабо мерцали огни фонарей и автомобильных фар. Снизу доносились искаженные голоса людей и приглушенный шум транспорта – только характерных гудков такси не было слышно, ибо как раз здесь пролегала одна из перекрытых полицией улиц. Вход в заведение By Кинга находился прямо внизу.
– Готово, капитан.
Марк Хэпберн начал осторожно карабкаться по лестнице.
Густая тень от высокого дома By Кинга скрывала его. Это было рискованное путешествие: Хэпберн не осмеливался поднять глаза к холодному звездному небу и не решался взглянуть вниз, в туманную расселину между домами. Ступенька за ступенькой продвигался он к цели – к высокому светящемуся окну. Медленно-медленно поднимался капитан по лестнице.
И вот наконец он вцепился руками в карниз, заглянул в окно… и увидел зрелище столь странное, что не сразу смог оценить его значение…
Взору Хэпберна предстала причудливо обставленная гостиная – предметы убранства и затейливые светильники наводили на мысль о Востоке. На полу лежали яркие, пестрые ковры, и вдоль двух стен стояли диваны. Гостиную заливал багровый свет – поэтому Марку стоило большого труда разглядеть, что же происходит в дальнем конце комнаты.
Там два китайца тянули на себя трос из открытого окна. Это само по себе казалось необычным – но присутствие третьей и последней фигуры в гостиной делало сцену окончательно странной.
Это был человек в черной рясе с капюшоном, полностью закрывающим лицо, но с прорезями для глаз. Когда бы не цвет одеяния, человек мог бы сойти за одного из Милосердных Братьев.
Он стоял совершенно неподвижно возле китайцев, которые подтягивали на тросе к окну некое приспособление, напоминающее кресло. Даже сейчас Марк Хэпберн еще не осознал важность происходящего. Человек в капюшоне подхватил подол рясы и с помощью одного из китайцев уселся в подтянутое к окну кресло. Двое слуг снова взялись за трос.
Черная фигура исчезла за окном.
Наконец Хэпберна осенило. Налет Найланда Смита на речные ворота оказался удачным… Именно здесь находился запасной выход из осажденного Китайского квартала!
Сколько человек уже успело уйти? Сколько еще осталось? Все стало ясно как день. Через улицу к какому-то высокому зданию напротив тянулась канатная дорога – и над самыми головами патрульных полицейских эти люди переправлялись в безопасное место!
Марк Хэпберн начал спускаться. Еще было не поздно окружить соседний дом…