Причина смерти

Лин Элен

– А можете открыть подъезд? Вдруг не слышит или домофон отключён? Волнуюсь за друга.

Меня обводят внимательным рентгеновским взглядом. Одет я прилично, приехал на дорогой машине, да и вид у меня безобидный, так что ближайшая бабуля решается подойти и достать связку ключей.

– Если они дома, то скажите Софочке, чтобы зашла к тёте Зое за яичками деревенскими. – Пищит дверь.

– Спасибо, обязательно передам. – Проскальзываю внутрь.

В последний раз я был в гостях у Саши, когда ещё была жива Ксюша. Лет пять уже прошло. От этой мысли по позвоночнику пробегают мурашки. Поднимаюсь на лифте и останавливаюсь у знакомой

двери. Ощущение де жа вю. Когда мы познакомились, они уже встречались, и я всегда воспринимал их единым человеком. Странно было первый год воспринимать его без Ксюши. А сейчас мне предстоит войти в квартиру, где её уже нет. Звоню несколько раз, но прислушавшись, понимаю, что звонок не работает. Принимаюсь стучать. Долго и безрезультатно. Хмурюсь от наплыва дурных мыслей и картин, всплывающих в голове. Что ж, остался последний вариант. Нажимаю на ручку и, о чудо, дверь поддаётся. Собравшись с духом, открываю, надеясь, что не увижу ничего страшного.

– Санёк. – Зову, переступая порог. – Кузнецов. – Меня встречает тишина и густой запах сигарет.

Ну, по крайней мере, никаких трупных запахов. Снимаю обувь и прохожу на кухню. Какой же тут бардак. Бутылки, окурки, грязная посуда, валяются вещи. Это вообще на него не похоже. Я рос слабым и стремился обрести власть. А он рос в нищете и беспорядке, поэтому стремился к чистоте и порядку, еще и Ксюша научила его этому.

Только разворачиваюсь, чтобы пойти в комнату, как дергаюсь от неожиданности, увидев бесшумно возникшего на пороге друга.

– Чёрт, ты меня напугал. Чего крадёшься как маньяк? – Обвожу взглядом его грязную майку, взъерошенные и заляпанные джинсы.

– Ты как зашёл? – Язык его заплетается, еще и покачивается с блуждающим взглядом.

– Дверь открыта. Почему на звонки не отвечаешь? Что вообще с тобой, Сань? – Подхожу ближе, беру его за кисть, чтобы внимательно посмотреть на его лицо и глаза, но он вырывает руку, отталкивая меня.

– Отвали. – Идёт обратно в спальню, а я следом.

– Не отвалю, ты мне проект должен, а сам пропал. Понимаешь, что мою задницу подставляешь под удар? Чем ты тут занимаешься? – Останавливаюсь, глядя на то, как он берет грязный стакан и наливает туда водки.

Бухающий Кузнецов? Дома в одиночестве? Водку? Да, он мог выпить немного с нами в компании, но всегда был осторожен, помня пример родителей. Что вообще происходит с моим другом?

– Ну уж нет. – Выхватываю стакан из его ослабевших пальцев и выливаю содержимое на ковёр.

– Э, отдай. – Уныло возмущается Саша, пытаясь вернуть его, но я хватаю всю бутылку, иду на кухню и выливаю в раковину. – Ты че творишь, Стрельцов? – Стоит на пороге, почёсывая затылок.

– А ну пошли. – Разворачиваю его и силой толкаю в ванную. Будь он трезв, я бы никогда с ним не совладал, но сейчас он вообще ничего не соображает. – Живо лезь. – Много матерюсь, пока удаётся запихать его внутрь и включить холодную воду.

О, какими тирадами он разрывается, как психует, пытаясь понять, что происходит и кого ему убивать. Выключаю воду и кидаю в него полотенце.

– Вытирайся и выходи. И, прошу тебя, переоденься, свинтус. – Выхожу, оставив дверь приоткрытой, на случай, если он там шлёпнется и придётся его выручать.

Слышу чертыхания и мат. По крайней мере, Саша взбодрился. Снимаю пальто и начинаю ревизию по квартире. Собираю бутылки, окурки в пакет, кухонной тряпкой вытираю пятна и пепел. Пару

раз до меня доносятся звуки того, как из него выходит выпитое. Зато станет легче, жалости я не испытываю. Закончив со сбором мусора, снимаю пиджак, закатываю рукава рубашки и принимаюсь за гору посуды. Закончив с посудой, включаю чайник и завариваю крепкий чёрный чай. Как раз раздаётся шарканье тапочек. Кузнецов, с мокрыми волосами и понурым видом, но чистый и отрезвевший, с полотенцем на плечах, заходит на кухню, обводя взглядом сначала меня, потом окружающую обстановку.

– Привет. – Слегка охрипшим голосом здоровается, вяло приподняв руку в приветствии.

– Ну привет. Садись, выпей чай. – Ставлю ему кружку, сам занимаю стул напротив.

– Спасибо. – Прочищает горло и неуверенно присаживается, отхлёбывая. – Ну и гадость. – Сразу же морщится.

– Знаю. – Киваю, сам отпивая нормальный сладкий чай. Повисает пауза, которую приходится нарушить мне. – Ну, рассказывай, что произошло?

– Я…Не знаю, просто захотелось напиться. – Пожимает плечами, в какой-то момент решив врать мне.

– Сань, я не чужой человек. Что бы ты, да вдруг решил напиться? Не заливай мне. Что случилось? Софочка? – Как только произношу это имя, в меня впивается острый взгляд, даже жуткий.

– Откуда ты знаешь? – Сжимает пальцами стакан.

– Бабка у подъезда просила передать Софочке, чтобы зашла яички деревенские забрать. – Выгибаю бровь, откинувшись в стуле. – Ну, давай, выкладывай.

– Опять эти радистки подъездные. Нечего тут выкладывать. Нет уже никакой Софочки, всё я просрал. – Отворачивается, нервно барабаня пальцами по кружке.

– Начнем с того, что я и не знал о её существовании. Может, расскажешь что-нибудь? Давно она вообще появилась? – Надо вытрясти из него правду, если хочу помочь.

– В конце августа. – Встает, берет с полки пачку сигарет и прикуривает.

Мне не нравится, что он курит в квартире, учитывая, что сам я не курильщик, но придётся потерпеть.

– Так я был прав: из клуба ты сбежал ради девушки. Даже обидно, ты так долго скрывал. Я-то думал, что мы друзья. – Слежу за его нервными жестами.

– Я даже и не знал, как рассказать. Да и сейчас не знаю. – Стряхивает пепел в раковину.

– Как есть, так и рассказывай. – Ну уж нет, я от него не отстану.

– Стрёмно познакомились. Ей жить было негде, позвал к себе. Вот и жили как соседи. А с Нового Года уже не как соседи. – Бесит, что он выдаёт информацию скомканными кусками.

– И? Что дальше? – Продолжаю нажимать на друга.

– Ну что могло произойти? Я всё испортил. Поругались, ехал домой с цветами, захожу, а она в платье Ксюши… - Слова застревают в его горле, замирает, уставившись в одну точку. – В общем, я психанул, гадостей наговорил, обидел её, и она ушла. – Делает глубокую затяжку и закрывает глаза, словно не желая видеть мир вокруг.

Я не знаю, что и сказать. Прокашливаюсь, не желая озвучивать следующий вопрос, но всё же задаю его.

– Так, а зачем тебе нужно было дома платье Ксюши? – Снова прочищаю горло, ожидая резкой реакции.

Но этого не происходит. Саша делает глубокий вдох, выдох, а потом опускает плечи.

– Не знаю…Не решился отдать её предкам, столько воспоминаний…Я просто не ожидал, не думал…Идиот я, короче, вот и вся причина. – Тушит сигарету в раковину, бросает бычок в мусор и снова садится напротив, вперив злобный взгляд в стол.