Причины основания Руси
Шрифт:
Боярин. А неясыть - это вообще сова. А на порогах цапли живут...
Хотен. А мы будем звать его - Айфур!
Боярин (в сторону). Ну да, ну да... в огороде - бузина, в Киеве - дядька. (поворачивается к Хотену). Пятый порог - Волнистый.
Хотен. О, по-нашему, то есть... в общем будет Варуфорс! Вару - это волна!
Боярин (с ядом). А форс - опять водопад?
Хотен не слушает, с гордым видом разглядывая пороги.
Хотен. Дальше говори!
Боярин. Шестой - Варючий. Вода как будто кипит.
Хотен. Будет - Леанти.
Боярин (кротко). И что это значит?
Хотен. По-нашему "леа" - смеяться.
Боярин. Так нет же вашего языка!
Хотен. Помалкивай!
Боярин. А "леанти" что значит?
Хотен (после короткого раздумья). Смеяние. Или - смеющийся.
Боярин (нервно дёргает щекой). И кто над кем смеётся? Седьмой порог - Напрези. Опять хрен знает откуда слово взялось. Вроде как значит - маленький.
Хотен. Будет Струкун! По-нашему... то есть, по-свейски... то есть, по-исландски...
Боярин (обалдело). По-каковски? Чего это - Исландия?
Хотен. Какая тебе разница? В общем, на их языке "струр" - это когда русло реки сужается. Вот и порог так назовём.
Боярин (в сторону). И нахрена вообще другие названия порогам давать, раз все на нашем языке говорят?
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Среднее Поволжье, Волжская Булгария, начало X века.
С борта корабля на берег Волги сходит Хотен, за ним ещё с десяток свеев, то есть, русов. Он гол по пояс, на нём надеты широченные шаровары, подвязанные ниже колен, по всему телу видна густая вязь татуировок.
Хотен. Прибыли, наконец.
1-й свей-рус (сзади). Ну и чего ты вырядился не пойми в кого?
Хотен (задрав голову). Мы, русы, всегда так ходим.
2-й свей-рус. Ну-ну. В жизни не видал, чтоб кто-то из наших, хоть свеев возьми, хоть гётов, хоть данов - такие штаны носил. Да и кожу мы никогда себе не кололи - что мы, пикты, что ли?
Хотен (сквозь зубы). Помолчи. Вон идёт кто-то, надо с ним поговорить.
Подходят Ахмед ибн Фадлан и Абу-Али ибн Русте.
Ибн Фадлан. Салям алейкум, почтенные путешественники.
Ибн Русте. Салам!
Хотен. И вам здоровья, добрые люди.
Ибн Фадлан. Можно ли узнать, из какого вы народа?
Хотен. Мы - све... то есть, тьфу, родсы.
1-й свей-рус (из-за спины). Придурок. У тебя спросили, из какого ты народа, а ты говоришь, что мы гребцы.
Ибн-Фадлан (непонимающе выгнув бровь). Род?..
Вэйно (высовываясь из-за спины Хотена). Руотси они.
Хотен. Тьфу ты пропасть! Русы мы! (Показывает за спину кулак).
Воины несут с корабля на берег резные столбы с ликами богов, втыкают их в землю.
1-й свей-рус. А чего мы их с собой таскаем, Хаки?
Хотен (сквозь зубы). Я не Хаки, я - Хотен. И помолчи. Как для чего таскаем? А кого за удачу благодарить?
2-й свей-рус. Ну как кого? Здешних богов! Кому там булгары кланяются? У нас же это... обычай - в каждой земле местным богам служить!
Хотен. Я тебе послужу! Быка ведите, сейчас его перед Тором... то есть, тьфу, перед Перуном заколем! Да сходите где-нибудь узнайте у здешних властей, где нам Торлейфа и Стенкиля, то есть, тьфу, Чурилу и Стемида.
СЦЕНА ЧЕТВЁРТАЯ
Там же, несколько дней спустя
За столом сидят Ахмед ибн Фадлан и Абу-Али ибн Русте. Сидя с противоположных концов стола, косятся друг на друга и пишут, скрипя каламами.
Ибн Фадлан. Написал.
Ибн Русте. Что написал?
Ибн Фадлан. Про похороны написал, на которых я позавчера был. Про то, как русы сжигали покойника.
Ибн Русте (в изумлении). А они его сжигали? Я вчера тоже на похоронах руса был, так никто никого не сжигал. Яму выкопали, крышу над ней поставили, туда самого руса положили и жену его живьём, и отверстие камнем завалили.
Ибн Фадлан. Чегооо? Ты чего плетёшь-то? И близко ничего подобного не было! Они его на корабль положили, туда же - его слуг удушенных, и рабыню убитую. А потом подожгли.
Ибн Русте (отрицательно мотает головой). Ты наверное, перепутал всё! Спьяну-то. Здесь нибид-то того... крепкий.
Ибн Фадлан (с презрением). Сам ты пьяница. Вы персы, всегда... хоть и аллах запрещает пить.
Дверь со скрипом отворяется, входит Хотен с бурдюком.
Хотен. Здравия вам, чужеземцы.
Ибн Фадлан и ибн Русте (хором). Ассалам алейкум, добрый человек. Рассуди наш спор, будь так добр. Я позавчера видел, как вы своего покойника сожгли, а вот Абу-Али видел, как в земле схоронили и жену с ним живьём.
Хотен (покровительственно). Ну так всё верно. Мы и так, и так делаем. И никто больше во всём северном мире, кроме нас ни того, ни другого захоронения не делает.
Ибн Русте (удивлённо). То есть, оба похоронных обряда - правильные?
Хотен (садится на лавку). Конечно.
Ибн Фадлан (с досадой). Но как такое может быть?? Ведь если неверно схоронить человека не по тому обряду, то его на том свете бог может не узнать и отправить не в то место, которого он заслуживает?! Я видел множество народов, и у них у всех похоронный обряд - один!!
Хотен. А вот у нас так! И оба эти обряда - наши! И ни у кого больше таких нет!
Ибн Русте. Как нет? А вот я слышал, что и у других народов такое погребение есть. Вот аланы, к примеру, или кельты...
Хотен. Врут! Это мы их научили так хоронить!
Ибн Фадлан (мотая головой в непонимании). Всё-таки вы, русы, самый удивительный народ.
Хотен. А то как же. Мы, свеи... то есть, русы, и сами иногда о себе такого насочиняем, что и во сне не приснится.
Ставит на стол бурдюк. Оба мудреца принюхиваются к идущему от него запаху и облизываются.