Приемщица

Улин Виктор Викторович

Мне просто предлагался некий «Опрос на тему секса».

В этот момент я была настолько зла на всех и вся, что записала телефон на первое, что подвернулось под руку. Хотя никакой опрос меня не интересовал.

Я просто решила кому-то позвонить и выдать анонимно все, что думаю о сексе в этой стране – особенно с помощью этого сайта, где барахтались одни придурки типа Ловца жемчуга.

Я никому не проговорила эту фразу: проговаривать было абсолютно некому – но даже мысленное обилие слов меня успокоило.

Выключив

компьютер, я пошла спать: кофе среди ночи всегда действовал на меня как снотворное.

2

Записывала телефон я в непонятной досаде на бессмысленные часы в серфинге по сайтам знакомств.

И потому, увидев утром на столе бумажку, хотела выбросить ее в мусор.

Но извечное любопытство взяло верх: начав, я уже не могла остановиться.

Я спрятала телефон в сумочку и тут же о нем забыла: воскресенье предполагало некоторые хозяйственные операции, которые я поленилась совершить в субботу.

Вспомнила я об этом дурацком опросе в понедельник, на работе.

В обед никто из моих сослуживиц не остался подогревать вонючие каши со свеклой в насквозь просаленной микроволновой печи, а все убежали одновременно. Куда-то и зачем-то – меня не интересовало, куда и зачем. У меня никогда не было по-настоящему близких подруг, тем более я не собиралась заводить их в огромном бестолковом ЖЭУ, где работала сейчас.

Работала от отсутствия других вариантов.

Или, скорее, от лени: когда развалилась одна очень серьезная контора, где я работала по своей специальности инженера-технолога на прекрасных условиях, я перебрала много всего и нигде не задерживалась. В конце концов осела в этом тупиковом ЖЭУ лишь потому, что оно находилось в трех кварталах от моего дома. Несерьезность зарплаты меня расстраивала не сильно, поскольку жила я одна, а запросы мои в последние годы как-то сами собой уменьшились.

Я осталась одна в большом кабинете – конечно, в любой момент мог нагрянуть начальник или даже прорвавшийся посетитель. Но поскольку наша работа носила во многом телефонный характер, без опасения сняла трубку и набрала номер, не желая тратить на невнятный опрос даже копейки своих сотовых денег.

– Добрый день, – быстро отозвался равнодушный и молодой женский голос. – Центр…

Дальше шло несколько слов, вроде бы сказанных, но на самом деле не сказанных, потому что я не разобрала ни одного.

–…Центр чего-то там слушает!

– Здравствуйте… – я вдруг испытала смущение и даже кашлянула. – Я

насчет социологического опроса. Ну, на сайте знакомств…

– А, опрос! – голос изменился и стал приветливее. – Спасибо за звонок и готовность ответить на вопросы.

– Всегда готова, – ответила я.

Но девушка на том конце в пионерах побывать не успела и шутки не приняла.

– Меня зовут Оксана, а как мне обращаться к вам?

«Оксана» казалось мне самым затасканным из современных имен и я решила, что девчонка намеренно взяла безликий псевдоним.

– А под каким именем вы нашли меня на сайте? – ответила я вопросом на вопрос.

– Вы меня не так поняли, – девушка говорила довольно вежливо. – Мы вас не находили, это анонимный опрос по желанию. Мы дали заявку на сайт с просьбой разослать всем пользовательницам старше сорока лет.

После чего лентяи администраторы, не загружаясь, переслали письмо всем женщинам подряд, – хотела сказать я.

Но тут же подумала, что они как раз знали психологию сорокалетних дур – к которым принадлежала и единственная на свете я – сбавляющих себе лет по десять.

– Меня зовут Анастасия.

– Хорошо, – согласилась девушка. – Отмечу вас как Анастасию.

– Не «как», а просто Анастасию. Это мое настоящее имя. И вообще я вся настоящая.

– Повторяю, опрос анонимный и подлинного имени от вас никто не требует. Но ваша искренность радует. Потому что позволяет надеяться на правдивость в ответах. Итак, Анастасия, сколько вам лет?

– Тридцать четыре, – сходу ответила я.

– Тридцать…

– Извините, – я быстро поправилась. – Получилось на автомате. Мы говорили о сайте, а там мне тридцать четыре. Понимаете меня как женщину?

Невидимая Оксана промолчала.

– На самом деле мне наизнанку. То есть сорок три.

– Очень хорошо…

Девушка сделала паузу и я поняла, что она делает какую-то запись.

–…Потому что нас интересуют лишь женщины больше сорока. Прошу вас, будьте полностью откровенной. Может быть, вам и не сорок три?

– Нет, сорок три. Пока. С половиной.

– Хорошо, в наши рамки вы входите. Теперь я буду задавать вам вопросы. Некоторые из них могут показаться очень интимными. Прошу отвечать кратко, точно и правдиво. Никакие сведения о вас не будут никуда переданы. Для нас главное – достоверность информации.

Видимо, она быстро прочитала отпечатанную инструкцию.

– Мне нечего бояться. Спрашивайте, что угодно. Отвечу честно.

Зачем я так сказала?

Я не знала сама. Просто чей-то интерес к моей полустершейся персоне несколько оживил и удивил одновременно.

– Замечательно. Тогда первый вопрос. Вы замужем?

– Была. Но так давно, что как будто и не была.

– Поясните, пожалуйста.

– Развелись больше десяти лет назад. С тех пор о муже ничего не знаю.

Я хотела добавить «и знать не хочу», но удержалась.

– Дети есть ?

– Сын. Двадцать четыре года. Семь лет живет отдельно. Женился на женщине старше себя, отношений не поддерживаем.

– Вы одиноки?

– Ну я же сказала!

– Вы сказали про мужа и сына, – девушку было невозможно сбить с направления. – У вас есть гражданский сожитель?

– Нет.

– А постоянный партнер?

– Тоже нет.

Я вспомнила последнего – Вадима – с которым рассталась года три назад и до сих пор жалела, что не сделала того раньше.

– Родители ?