Приглашение на казнь

Штиль Жанна

Перед лицом девушки кинжал рассёк воздух. Она машинально отшатнулась. Лихорадочно искала, чем можно садануть убийцу. Увидев, как тело пацана, сделав в воздухе дугу, ударилось о стену денника и сползло на земляной пол, она с криком: «Fashist!», рванулась к Францу.

Её перехватили, схватив за косынку, ударив в спину. Упав ничком на земляной пол, ахнула от тяжести тела, навалившегося на неё сверху. Было такое ощущение, будто её расплющило под гигантским прессом. Кровь текла из носа, мешая дышать. В глазах потемнело.

Наташе казалось, что она уплывает ввысь.

Приятный колокольный перезвон смешивался с назойливым и настойчивым хлёстким звуком пощёчин. Сообразив, что это бьют её, она дёрнулась, отстраняясь. Перезвон затихал, уступая место обволакивающей вязкой тишине. Непонятные раздражающие звуки вклинивались в сознание. Требовательный голос монотонно повторял:

— Открой очи… Открой очи…

Если бы не эти хлопки по её щекам, она бы ни за что не послушалась.

— Otvali, zaraza, — рука поднялась, бессильно падая. Вдохнула, открывая глаза и фокусируя взгляд. Качнулась в сторону. Показалось, что убитый ею в лесу бородатый бандит, душит её снова.

— Тсс, — Яробор, обтерев губы и подбородок девицы, прикладывал тряпицу к её ране на шее, легонько похлопывая по ланитам. Усмехнулся непонятным словам, произнесённым с надменным протестом.

— С ней всё будет хорошо? — гундосил Франц, сплёвывая кровь из прокушенной губы.

— Думаю, да… Ты как? Сможешь привести кого-нибудь? Пусть заберут этого, — он кивнул в сторону, — пока я его не пришиб.

Девушка покосилась, куда показывал раб. На земле, зажав руки между коленями, корчился и стонал недавний её охранник. Рядом с ним, схватившись за голову, раскачиваясь из стороны в сторону, сидел надзиратель русича.

Яробор, увидев, что госпожа пришла в себя, сел рядом, укладывая её голову на свои колени, придерживая пропитанный кровью обрывок ткани. Он не мог понять, что заставило его повернуть назад, когда выходил за огорожу выгона и увидел выскочившую из конюшни мулицу.

Сделав несколько шагов за стражником, оглянулся в надежде увидеть иноземку. Мысль, зачем та выпустила из стойла животное или всё же оно вырвалось само, покалечив девицу, беспокоила. Спешащий в загон Франц подлил масла в огонь. Сказав сопровождающему, что нужно вернуться и посмотреть, всё ли в порядке, получил плетью по спине. Вот здесь его гордыня взбунтовалась. Схватив надзирателя за грудки, он, ударив его головой в лицо, оттолкнул от себя и, перескочив через ограждение, кинулся за пацаном. Как оказалось вовремя. На земле охранник, навалившись на русинку, учинял насилие. Метнув взор на прибитого мальчишку у стены, он наскочил на насильника. Успев только схватить того за горло, получил удар по голове. Его надзиратель, решив, что раб взбунтовался и напал на охрану госпожи, принял меры. Но не рассчитал силы крепкого русича, за что и поплатился.

Мальчишка, держась за спину, ковылял к выходу. Там в дверном проёме стояла Зелда, настороженно прядая ушами и обмахиваясь хвостом.

У Наташи кружилась голова. Лик раба расплывался. Она, облегчённо вздохнув, закрыла глаза, уплывая.

* * *

— Не вой, а поправь подушку! — рявкнул мужской голос, вырывая

госпожу из забытья.

Её бережно опустили на кровать, снимая обувь. Под подбородком защипало. Затихший скулёж возобновился с новой силой.

— Я что сказал! — Дитрих появился в поле зрения Наташи, всматриваясь в неё. — Неси вино. Быстро!

Девушка приподнялась на локте, осматриваясь, тут же возвращаясь назад под натиском прижатой к плечу руки. Комната её.

— Его хорошо закрыли? — не узнала свой голос. В носу пульсировала боль.

— Да, успокойся. Я выставил охрану у каморы. Не сбежит.

— А раб?

— А что раб?

— Он спас меня… Нас с Францем.

— Он на сегодня освобождён от работы. Госпожа желает что-нибудь? — робкая улыбка скользнула по лицу барона. Признался себе, что не на шутку перепугался, увидев впечатляющую картину в конюшне. Если бы не раб… Даже не хотелось думать об этом.

— Да, желаю, — глянула в глаза барона, вдруг вспомнив о Рухе. — Отправьте кого-нибудь в деревню к ведунье. Пусть ей отвезут тёплую накидку, подушку и одеяло. — Чуть подумала: — Два одеяла и… ведро. И из еды что-нибудь. Ещё… С кем можно переговорить по поводу раба? — В голове отдавалось эхо, как в пустом колодце.

— С Герардом… Понимаю так, что подношения ведунье за помощь в…

— Да, — перебила, — за помощь.

— А раб…

— Хотелось бы видеть его свободным.

— Думаю, брату это не понравится.

— Я попытаюсь.

Кэйти вбежала с кувшином вина и свежими полотенцами.

— Дай сюда, — Дитрих перехватил из её рук кувшин, отпивая. — Крепкое. Правильно. — Одобрительно кивнул, смачивая край полотенца и с силой прикладывая к ране девы.

Наташа ахнула. Щипало. Натолкнувшись на сочувствующий взгляд синих глаз, схватила мужчину за запястье:

— Легче, пожалуйста. Пусть Кэйти подержит.

— Ой-ёй, — застонала служанка, — и следы пальцев уже проявились. И нос опух. — Красноречиво всхлипнула, прикрывая рот ладонью.

— Ей нельзя. Здесь нужно сильно надавить. Вызвать кровотечение и промыть рану, — плеснул вина на чистый край ткани.

Стало больно. Девушка зашипела, морщась, и закатила глаза, изучая складки свисающего над кроватью полога. Хотелось оттолкнуть руку барона и выгнать его из комнаты. Навязчивый аромат пряных трав, смешиваясь с запахом крови, врывался в сознание, вызывая воспоминания в купальне и последовавшие вслед за этим события.

— Надеюсь, ты меня простила? — опустил взор, словно прочитал её мысли.

Кэйти осторожно выглянула из купальни, прислушиваясь.

— А Франц? Что с ним? Ему тоже досталось, — предпочла оставить вопрос без ответа.

Мужчина вздохнул:

— Отлежится.

В широко распахнувшуюся дверь влетел Ирмгард. Влетел, слишком громко сказано. Поспешно вошёл.

— Только что узнал от Кивы. Почему сразу мне не сказали? — подвинув к кровати стул, опустился на него.

— Теперь, я надеюсь, всё закончилось? — Наташа переводила взгляд с одного на другого.

— Попытаем, всё расскажет, — барон стирал подсохшую кровь на ключице девицы.