Приговоренный к изгнанию
Шрифт:
Общий зал был огромен: он должен был вмещать всех. Кресла располагались по кругу, чтобы каждый мог видеть каждого. Белые стены, белый пол и потолок с алхимическим светом – ничего лишнего, все очень просто и лаконично. Повсюду доносился негромкий гул голосов: старейшины приветствовали друг друга, обменивались сведениями относительно сложившейся ситуации, не дожидаясь подробного доклада задержавшегося Станисласа. Над Херлифом тем временем склонился старейшина Витус: он что-то разъяснял Магистру, время от времени умолкая, чтобы выслушать новый вопрос.
И тут Херлиф приподнял костлявую руку, призывая
– Фидо! – просипел Магистр, повернув лысый череп в сторону проходившего мимо старейшины.
И тот, сдерживая вздох, вынужденно подошел к Херлифу.
– Я рад возможности приветствовать тебя снова, – проговорил он.
– Очень сомневаюсь, – отозвался Магистр. – Так кто из нас был прав, Фидо?.. – спросил он, уставившись на того маленькими слезящимися глазками и жестом отпуская старейшину Витуса.
Фидо опустил уродливое лицо.
– Что сделано, то сделано, Херлиф. И я до сих пор убежден, что никаких других вариантов у нас не было... В любом случае, Алрик все еще слабее большей части Совета, и мы найдем способ решить это досадное обстоятельство.
– Верно, давай убьем его еще раз, – насмешливо протянул Магистр. – У нас же нет полчищ демонов на соседнем континенте – о чем нам тревожиться?
– Демоны, как ты справедливо заметил, пока еще далеко, а вот Алрик – уже очень рядом, – заметил Фидо.
– И кто из нас в качестве Альтаргана сядет на коня и поведет за собой людей? Может быть, ты? Или я? Интересно, сколько часов вне ауры Знака мы выдержим, прежде чем рассыпаться в прах? Давай признаем очевидное: равного ему Альтаргана за все время существования титула у нас не было. И дело не только в его магии. Ему удалось объединить в одном войске выходцев из разных земель, его боготворил народ – настолько, что стоило ему заикнуться о кровавом ритуале, к жертвенному камню пришли тысячи добровольцев. Кто из нас на такое способен? Может быть, император? Он – герой, в которого поверят люди? Вряд ли.
Нет, чтобы спасти людей от демонов, нам нужен Алрик.
Фидо покачал головой.
– Неужели ты думаешь, что есть хоть какой-то способ заставить его возглавить войско? После всего, что мы сделали с ним? – проговорил старейшина, едва сдерживая раздражение. Разговор сильно его утомил, но резко прервать беседу с Магистром он не мог.
Херлиф издал фыркающий звук.
– Вы так ничего и не поняли?.. Его не нужно заставлять: он сам все сделает. Он – Альтарган! Но, боюсь, в одном ты прав: в Совет он явится раньше, чем вступит в битву с демонами... Замкнутый круг, Фидо. Замкнутый круг... Хотя...
Магистр умолк, задумчиво поглаживая кончиками пальцев шелк на подлокотнике.
– Поэтому нужно найти способ уничтожить его раньше, чем он соберет армию и ступит под эти своды, – сказал Фидо. – А с демонами мы постараемся как-нибудь разобраться позже.
Магистр покачал головой.
– Нет. Нам нужно найти способ натравить одного нашего врага на другого, оставшись в стороне. И лишь потом уничтожить Алрика. Признаю, это будет гораздо сложнее, но зато эффективнее.
Фидо усмехнулся, и через его истлевшую щеку проступил безобразный оскал.
– Манипулировать им не получится, Херлиф. У него ничего нет, кроме своей жизни, ярости и пустоты – а это идеальный набор для берсерка, а не марионетки.
И тут в зал вошел Станислас в сопровождении двух других действующих членов Совета, и началось совещание. Станислас подготовил для старейшин подробный доклад: рассказал о демоне Печати, введении войск в Нижний мир, о вторжении демонов, доказательствах воскрешения Алрика, союзе с императором, известиях с фронтов и судебном поединке, который скомпрометировал право Совета на власть.
–... Однако, есть у нас и хорошие новости, – проговорил он в завершение доклада. – На этот раз прекрасно сработал наш Верховный инквизитор, Лендер Креон. И у нас есть свидетель, имевший тесное личное общение с Алриком, именующим себя ныне Риком Нортоном. Свидетель добровольно согласился на нанесение клейма начертания правды, и я лично провел повторный допрос, результатами которого остался очень доволен.
По зале пронесся шелест, созданный сочетанием звуков шороха одежд, вздохов и приглушенного шепота.
– ... Если никто не возражает, я приглашу их прямо сюда, чтобы каждый из присутствующих мог задать те вопросы, которые сочтут важными.
Костлявые пальцы Херлифа вцепились в подлокотники кресла. Он вдруг приподнялся, подтянувшись на руках, его глаза ярко блестели.
– Не возражаю! Пусть войдут!..
Станислас сделал знак одному из младших членов Совета, и тот ушел в задние комнаты. Вернулся он в сопровождении Креона, облаченного в парадную черную мантию и горделиво несущего на груди Протектор, и стройной девушки в длинной грубой рубашке узницы и с повязкой на глазах.
– А теперь, дитя, расскажи все еще раз, – проговорил Верховный инквизитор, отступая в сторону.
– Меня зовут Селина Ноиль. Я – бывший член отряда Алрика Проклятого. В первый раз мы встретились с ним в школе мечников...
Она уже не один раз рассказывала это, и потому, хоть и волновалась, ни разу не запнулась и не остановилась перевести дыхание. Щеки Селины пылали от стыда, но она хладнокровно и со всеми подробностями описала измену отряда Белых Плащей и схватку на могильнике, столкновение с эльфами и битву возле Печати, измену Нокса, поход в Нижний мир, принятие Джабира и добровольное признание Нортона в убийстве инквизиторов Кордии.
– Снимите повязку, – подал голос Магистр Херлиф. – Я хочу увидеть ваше лицо.
Станислас обвел глазами Совет, и, не заметив возражений, развязал платок.
Сначала глаза девушки испуганно распахнулись, но через мгновение она уже совладала с собой.
– Хорошо, – довольно проговорил Магистр. – А теперь скажите, почему вы пришли к нам? Ведь в отряде Алрика находятся люди, к которым вы неравнодушны.
– И это – одна из причин, по которой я пришла к вам, – ответила она, опуская взгляд в пол. – Они все – хорошие люди и доблестные воины. Я не знаю, как ему удается всех вокруг себя одурманивать, но это работает. Я, всю жизнь мечтавшая служить империи во имя добра, собственными руками совершала преступления против ее законов, против Совета и священной инквизиции! Как такое могло случиться – не знаю, но случилось. В тот страшный день я покинула Кордию, подчинившись его приказу, бросив на верную смерть ее горожан, в том числе и человека, который стал для меня и отцом, и матерью – моего дядю...