Приграничье. Последняя зима (Дилогия)
Шрифт:
– В паб? – догадался вскоре Виталий.
– В паб, – подтвердил я.
– Подождите, какой паб? – всполошился Родион Леонидович. – Мы же просто пообедать собирались! Я вообще пиво не пью!
– В пабе отлично кормят. Закажем бизнес-ланч, – успокоил аудитора водитель, совершенно не смущаясь тем фактом, что сегодня воскресенье. – Да вы не волнуйтесь, туда даже иностранцы ходят.
– Ну тогда ладно, – успокоился ревизор и остановился перед бронзовым нищим, сидевшим на тротуаре перед отделением «Альфа-банка» с выставленной для
– Бывший управляющий не захотел на укладку тротуарной плитки скидываться, вот и поставили в отместку, – то ли в шутку, то ли на полном серьезе просветил нас водитель и указал на зеленый навес: – А вон и паб.
Мы поднялись на летнюю веранду питейного заведения, расположенного на первом этаже жилого дома, и улыбчивая девушка провела нас к свободному столу.
– «Очень мил бывает Кролик иногда, – опускаясь на деревянную скамью, пробормотал я давным-давно услышанный по аналогичному поводу от Напалма стишок. – С ним приятно сесть за столик. Да – да – да!»
Родион Леонидович сделал вид, будто ничего не услышал, и отправился мыть руки. Виталий с усмешкой глянул ему вслед и, снимая пиджак, тихонько пропел:
Официант закажет столик, мы присядем вместе с Толей,Мы ему заплатим стольник – пусть идет.– Ну или так, – кивнул я и уставился на футболку водителя: – Слушай, Виталий, ты из протестного электората или это шутка юмора такая?
На футболке черным по белому было напечатано: «Жулик и Вор».
– А, – махнул рукой парень, усаживаясь напротив, – друзья подарили.
– Родион Леонидович такого не одобрит.
– Мне-то что? Мое дело маленькое: рули себе да рули.
– Ну-ну, – хмыкнул я и отвернулся к окну.
Там – деревья, лавочки, статуя городового. Дребезжащие штангами троллейбусы, разномастные маршрутки. Симпатичные девушки и просто прохожие.
Несмотря на зависшее в безоблачном небе солнце, под тентом было прохладно; здесь гулял легкий ветерок, и хотелось не просто пообедать, а посидеть более основательно. Холодное пиво, тихая музыка, неспешная беседа. Для второй половины выходного дня – лучше не придумаешь. Да и в программу буднего вечера такие посиделки вписались бы просто замечательно.
Вот только вернувшийся из туалетной комнаты Родион Леонидович поддерживать светскую беседу не собирался и, сделав заказ, немедленно уткнулся в свой ноутбук.
Я показал Виталию меню и отчертил ногтем строку с «Гиннессом», но парень лишь отрицательно покачал головой. У меня с досады даже возникло желание перебраться за барную стойку. Не попроси об одолжении Владимир Николаевич, точно бы на этих язвенников-трезвенников плюнул.
К счастью, заказа долго ждать не пришлось; правда, ели мы тоже в полной тишине. Виталий поглядывал то на меня, то на ревизора, но
– Девушка, – улыбнулся он, – у вас ведь ирландский паб?
– Ирландский, – подтвердила та.
– А что посоветуете из национальных дижестивов?
– Виски…
– Давайте три по пятьдесят «Джеймсона», – заглянул я в меню. – Только двенадцатилетнего…
– Я не буду! – попытался возразить Родион Леонидович, но Виталий его и слушать не стал.
– Для пищеварения, – уверенно заявил он.
– Мне пора возвращаться, – продолжил настаивать на своем ревизор. – Обед заканчивается!
– Сегодня воскресенье, – напомнил я.
– Неважно! Мою работу за меня никто не сделает!
– Хорошо, как скажете. – Виталий взял с подноса подошедшей официантки рюмку, влил в себя виски, крякнул и достал телефон. – Алло, пришлите кого-нибудь на площадь Ленина…
– Стойте! – возмутился Родион Леонидович. – Мы же сюда на вашей машине приехали!
– Я выпил, как теперь за руль садиться? – резонно заметил Виталий. – Да вы, Родион Леонидович, не волнуйтесь, пока нас заберут, все выветрится уже. А на общественном транспорте добираться еще дольше будете.
Ревизор нехотя поднял рюмку, отпил и поморщился, ища, чем бы закусить. Я развернулся и окликнул официантку:
– Девушка, нам бы еще рыбное ассорти и три «Гиннесса»!
– Я не пью пиво! – всполошился ревизор.
– Как в ирландском пабе не выпить «Гиннесса»? – округлил я глаза. – Вы меня удивляете, Родион Леонидович!
– Не надо!
– Не хотите «Гиннесc», возьмите «Леффе». Бельгийское монастырское – будете в восторге.
– Мне нельзя пиво!
– А кому можно? Мы же по чуть-чуть, чисто символически!
– Я вам русским языком говорю, – начал выходить из себя ревизор, – мне нельзя пить пиво! Врач запретил! Из-за сосудов.
– Девушка, тогда два «Гиннесса» и сидр. Сидр ведь можно?
– Можно, – сдался Родион Леонидович, – но больше мне ничего не заказывайте!
– А мы и сами больше ничего не будем, – успокоил его Виталий. – Мы же чисто для улучшения пищеварения…
Я опрокинул в себя виски, после сделал пару глотков черного горьковатого стаута и зажмурился от удовольствия. Хорошо!
Температура воздуха градусов под тридцать, организма и того более, а тут – раз и холодное пиво. Разница вроде ерундовая, всего-то градусов в двадцать – двадцать пять, но зато каков эффект! Жить сразу стало лучше и веселей…
Еще раз приложившись к бокалу, я подцепил на вилку ломтик семги, прожевал и кивнул:
– В такую жару с виски точно развезет, увлекаться не стоит.
– Виски надо пить без спешки, с хорошей сигарой, – вздохнул вдруг Родион Леонидович, баюкая в руках рюмку, – а у меня работы непочатый край. У вас такой бардак с отчетностью…