Приход ночи (сборник)
Шрифт:
Слегка прихрамывая, Эстес подошел к другу.
— Не вставай, Харви, не надо, — попросил он, видя, что тот собирается спустить ноги с койки.
— Ничего, — кряхтя, ответил Фюнарелли. — Я, кажется, смогу подняться. Дай только руку. О! Больно, черт! Наверное, ребро треснуло. Потрогай-ка вот здесь, только осторожно. Так что все-таки случилось, Бен?
Эстес махнул в сторону главного иллюминатора. Фюнарелли, опираясь на плечо друга, с трудом подошел к нему и выглянул наружу. Вокруг мерцали бесчисленные звезды, но астронавт не удостоил их даже беглого взгляда. То, что его интересовало, находилось гораздо ближе и было скоплением каменных глыб разных размеров, плававших в пространстве подобно рою сонных ленивых пчел.
— Ну и ну! — произнес Фюнарелли. — Такого я еще не видывал. Что они тут делают?
— Плавают себе в аквариуме, что же еще? Должно быть, это осколки крупного астероида. Видишь, они все еще кружатся вокруг разрушившего этот астероид объекта. А теперь и мы вместе с ними.
— А что это за объект?
— Вот, смотри! — Эстес указал рукой туда, где в кромешной тьме изредка вспыхивали мелкие голубые искорки.
— Ничего не вижу.
— Неудивительно. Это «черная дыра».
— Да ты, видно, спятил, старик! — дрожащим голосом воскликнул он.
— Ни капельки. Ты же знаешь, что «черные дыры» могут быть самой разной величины. Масса этой, например, приблизительно равна массе большого астероида. Так я, по крайней мере, предполагаю. Мы ведь крутимся вокруг нее как на веревочке. А кроме «черных дыр», в космосе нет ничего, что способно удерживать крупные предметы на орбитах и при этом оставаться невидимым.
— Но ведь никаких сообщений...
— Знаю. Эту дрянь можно обнаружить, только напоровшись на нее. Так что мы открыли первую во Вселенной «черную дыру», с которой человек реально рискует войти в прямое взаимодействие. Прими мои поздравления. Вот только лавров нам пожать не удастся. Разве что посмертно.
— Скажи, наконец, что стряслось?
— Мы подлетели слишком близко, и нас раздавило приливным эффектом.
— Каким еще приливным эффектом?
— Я, знаешь ли, не астроном и поэтому могу объяснить, лишь как сам понимаю, согласен?
— Валяй, объясняй.
— Тут все дело в гравитации. Даже если общая сила притяжения такой штуки, как эта, мала, к ней нельзя подходить слишком близко, потому что тяготение приобретает интенсивный характер.
Эстес покачал головой.
— Я не знаю, где в данный момент находится Веста, — мрачно сказал он. — Компьютеру тоже крышка.
— Господи! Есть у нас что-нибудь целое?
— Кондиционеры и водоочистители. У нас до черта пищи, так что недели две протянем. Может, и больше.
— Послушай, — сказал Фюнарелли после нескольких минут тяжелого молчания, — пусть мы не знаем точно, где Веста, но зато мы твердо уверены в том, что до нее не может быть больше двух-трех миллионов километров. Если придумать какой-нибудь сигнал, они смогут прислать беспилотного спасателя уже через неделю.
— Беспилотного, говоришь? Возможно...
Это действительно было бы довольно просто. Беспилотный корабль мог лететь со скоростью, втрое превышающей скорость спасателя с экипажем на борту. Железо и пластик не боятся перегрузок.
— Возможно. — задумчиво повторил Эстес. — Только мы все равно не сможем послать сигнал. Просто нет такого способа. Даже кричать — и то бесполезно, потому что кругом вакуум.
— Если хорошенько пораскинуть мозгами, то способ можно найти, — упрямо сказал Фюнарелли. — Не верю, чтобы ты не мог ничего придумать. Особенно если от этого зависит твоя жизнь.
— Не только моя, Харви. В скором будущем и жизнь всего человечества. Но это ничего не меняет, старина. Попробуй ты, может, что и придет в голову.
Фюнарелли тяжело поднялся, схватившись за поручень на стене.
— Я уже попробовал, — сказал он.
— Выкладывай.
— Почему бы не отключить гравитацию? Тогда мы сможем сэкономить силы.
— Что ж, это, пожалуй, мысль...
Эстес поднялся и, подойдя к панели приборов, выключил гравитацию. Фюнарелли беспомощно повис в воздухе и, сокрушенно вздохнув, пробормотал:
— Мне все еще больно, старик. Если так и дальше пойдет, то придется проглотить твои пилюли, черт бы их побрал!
— Эй!
— Что?
— Ты знаешь, я, кажется, вижу выход. Надо попытаться заставить саму «дыру» работать на нас.
— Это каким же таким образом?
— А вот каким. Когда в нее попадает какой-нибудь предмет, начинается интенсивное излучение.
— Стоп! А ты уверен, что на Весте его засекут?
— На Весте вряд ли, а вот на Земле почти наверняка. Там есть станции постоянного слежения за всеми радиационными изменениями в космосе. Они улавливают даже мизерные потоки частиц.
— Тогда все в порядке, Бен! Четверть часа, и Земля нас обнаружит. Еще пятнадцать минут, и на Весту дойдет их радиоприказ узнать, в чем дело. Максимум через два часа они отправят спасателей!
— Мне бы твою уверенность. Но нам нечего забросить в эту чертову «дыру». У нас нет даже ракет-зондов. Впрочем. Что, если направить в «дыру» наш корабль? Пусть мы сдохнем, но на Земле будут знать. Хотя нет, не пойдет. Одной вспышкой ничего не добьешься.
— Я, знаешь ли, не гожусь в герои, — быстро проговорил Фюнарелли. — У меня вот какая мысль. Вокруг плавают тучи самых разных валунов. Давай поймаем два из них, смонтируем на них двигатели от скафандров и пустим в «дыру». Тогда будет две вспышки вместо одной. А если пустить их с суточным интервалом, на Земле сразу же заинтересуются.
— А вдруг не заинтересуются? Кроме того, я очень сомневаюсь, что к гранитной глыбе можно прикрепить двигатель. Другое дело наши скафандры... Интересно, целы ли они?
— Хочешь воспользоваться их передатчиками?
— Шутник! Их радиус не превышает нескольких километров.
— Тогда зачем тебе скафандры?
— Думаю пойти прогуляться.
Эстес подплыл к багажному отсеку и вытащил два скафандра:
— Смотри-ка, целы!
— Целы-то целы, только зачем тебе понадобилось выходить?