Приказано убить (сборник)
Шрифт:
– Вы к кому это обращаетесь? – Я оглянулась.
– К вам, мисс Ви.
– Нет, не ко мне. Я вам не детка!
Он чопорно поклонился:
– Ох, извините меня, миледи Варшавски. Мадам! Позвольте перефразировать: кто все-таки мог подозревать, что вы здесь прячете нечто?
Я пожала плечами:
– Сама бьюсь над этим вопросом с того момента, когда застала квартиру в таком виде. Думаю, это Серджио. Пару дней назад я виделась с Фабиано. Он что-то знает, но молчит. Я так довела его расспросами, что он даже разрыдался. А вчера подрядил какого-то стряпчего
Роулингс вынул сигару из внутреннего кармана пиджака.
– Да, – сказала я, – возражаю против вашего курения здесь. И это, кстати, уложило бы наповал всю вашу бригаду.
Он с невыразимой тоской посмотрел на сигару и спрятал ее.
– Это не вы так жестоко избили малютку Фабиано?
– Не так уж и жестоко. А что, он всем рассказывает, что это я?
– Никому он ничего не рассказывает. Но мы видели его в синяках после похорон жены. И слышали, что он попал в автомобильную аварию. Хотя, на мой взгляд, это автомобиль попал в аварию, ударившись о его голову.
– Честно, детектив, это не я. Тоже сомневалась, но, по моим сведениям, он ударился физиономией о ветровое стекло.
– Итак, сестренка, – тьфу, извините, мадам, – давайте помолимся о скорейшем выздоровлении вашего соседа. И если это был Серджио, то у нас есть шанс прижать его к ногтю.
Я с ним согласилась, не потому что хотела, чтобы Серджио сцапали. Бедный мистер Контрерас... Всего два дня минуло, как у него сняли те швы. А теперь еще и это. Я помолилась, чтобы его голова оказалась так же крепка, как он всегда хвастался.
После того как бригада разделалась со всеми формальностями, я подписала множество всяческих протоколов и форм, потом позвонила смотрителю дома и попросила прислать ремонтников починить дверь.
Я также хотела набрать номер Лотти, но у нее и своих забот было по горло, ей не до меня... Я бесцельно бродила по квартире. Нельзя сказать, что ущерб был непоправимый. Несколько струн в пианино порвано, но сам инструмент уцелел. Разбросанные вещи было нетрудно собрать и поставить на свои места. Не как у Малькольма, там все было разнесено на куски. И тем не менее это оголтелый, бешеный налет. Противно! А если бы я оказалась дома... Треск взломанной двери разбудил бы меня, и, вероятно, я бы кого-нибудь подстрелила. Да, худо, что меня тут не было...
Я легла, не в силах заниматься уборкой. Форс-мажорные события последних дней вымотали меня вконец. Какие уж тут занятия по дому... Заснуть я тоже не могла, голова раскалывалась от мыслей. Допустим, старина Монкфиш обнаружил пропажу досье. И вообразил – как он уже сказал газетчикам, – что это дело рук злокозненных поборников аборта. Он нанял кого-то, допустим, тех молодчиков, которых я видела у клиники Лотти, чтобы они ворвались ко мне, устроили погром и забрали досье, под видом банального ограбления.
Это казалось весьма вероятным,
Кому он звонил из закусочной? Сказал, что это было нечто личное. Ладно. Но он увез меня на целый день из города! И если связан с этим происшествием, то почему? И кого он мог задействовать с ходу?
Я кружила, кружила, как исступленная; шрамики на лице вновь стали пощипывать от мышечного напряжения... Конечно, я могла бы позвонить ему. Еще лучше – встретиться. По телефону он может вывернуться, но вот лицо у него настолько выразительное, что тет-а-тет я сразу бы смекнула: лжет или нет.
Можно было позвонить Дику. Узнать, есть ли причины у «Дружбы» или Питера бояться, что документы «Ик-Пифф» находятся у меня. Весьма вероятен факт, что Дик представляет интересы «Дружбы». Но что им так уж заботиться о несчастном дурачке Дитере? Впрочем, ясно, какой прием устроил бы мне Дик, обратись я к нему с расспросами.
Итак, действовать – девиз каждого сыщика. Я встала и позвонила Питеру домой. Мне показалось, что его голос звучал обеспокоенно.
– У тебя все в порядке?
– В порядке. А почему ты спрашиваешь? – осведомилась я несколько агрессивно.
– Мне кажется, ты возбуждена. Что-нибудь случилось с Хершель? Иск?
– Пока ничего. Могу ли я приехать сегодня в Баррингтон и забрать у тебя для нее копию истории болезни Консуэло?
– Вик, дорогая, я ведь уже сказал тебе, что займусь этим в понедельник. Даже если мне удастся уладить это с госпиталем сегодня, все равно за уик-энд Лотти не управится ни с чем.
Я попыталась назначить свидание на субботу, но он сказал, что зверски занят с конференцией, даже отгул взял в пятницу, ведь больше свободного времени у него не будет всю неделю.
– Ну, так и быть, – сказала я, – только не забудь о копии для Лотти. Понимаю, это не так важно, как твоя конференция и репутация, но для нее это жизненно необходимо.
– Ох, ради всего святого, Вик. Мне кажется, мы все уже обговорили прошлой ночью. Займусь этим делом в первую очередь в понедельник утром.
Он резко бросил трубку на рычаг.
Внезапно я ощутила неловкость и устыдилась своей подозрительности, чрезмерной прямоты и беспардонности, хотела даже перезвонить и извиниться. Потом подумала: раз уж нет настроения заняться уборкой и не спится, не лучше ли поехать в «Бет Изрейэль» – навестить соседа.
Я уже одевалась, когда позвонил Дик: просто телепатия какая-то. Сотни лет назад, когда мы только познакомились, такой звонок вызвал бы трепет в моем сердце: А теперь меня едва не стошнило.
– Дик? Вот это сюрприз! Стефания знает, что ты звонишь мне?
– Проклятье, Вик. Ее зовут Терри. Могу поспорить, ты нарочно зовешь ее Стефанией, чтобы разозлить меня.
– Нет, нет, Дик. У меня и в мыслях такого никогда не бывало и не будет. Злить тебя! Ха... Что ты от меня хочешь? Не задержалась ли я с выплатой тебе алиментов?