Прикажите мне, принцесса
Шрифт:
Что ж, значит, придется стать еще и миротворицей. В конце концов, примирить Молионов и Лерринтов, а заодно реваншистов и представителей новой власти, — задача примерно такая же сложная, как и уничтожить противников.
А не это ли пыталась сделать Вистария, заключая брак с Кервелином?..
София вскочила, спугнув неосторожно высунувшуюся из-под кровати мышь. Необходимо будет поговорить с Даиз. И не допускать излишней жестокости. Ведь смерть в ответ на смерть и кровь как расплата за кровь только быстрее раскрутят гибельные жернова уничтожения.
Но от плана все равно не стоило отказываться.
Она сунула в карман
Там было темно — всего пара ночных ламп на столах — и пусто. Ненадолго — жизнь в нижних помещениях обслуги не затихала почти никогда. Разве что на два-три часа, когда судомойки уже завершили свою работу, а кухарки еще не начали готовить завтрак. Печи остывали, люди отдыхали. Где же здесь можно добыть хоть кувшин какого-нибудь напитка, чтобы угостить стражников зельем?
В гигантском помещении легко было заблудиться. Столы и подставки для чанов располагались бессистемными на первый взгляд рядами, печи стояли в центре, плотно приставленные задними стенками друг к другу, и под потолком от них тянулись толстые трубы, ведущие наружу. Кухня находилась на самом краю лабиринта помещений в горе. В одной из стен даже были окна. Сейчас за ними виднелся лишь мрак, отдельные огоньки ламп или фонарей и поблескивающие струи дождя.
К счастью, из замка можно было попасть к стражникам, не намокнув. Обширный навес начинался у ворот и прикрывал весь небольшой отрезок дороги от них до въезда к стойлам.
София вздохнула. Если удастся пройти через коридоры из кухни к выходу из замка, не заблудившись и не попавшись никому на глаза, это будет чудом.
Большой бочонок с медовухой обнаружился под столом у дальней стены кухни. Туда, по-видимому, складывали остатки с дворцового стола — челядь питалась попроще, а здесь кроме медовухи нашлось еще несколько копченых окороков, заботливо уложенных в короб, немного фруктов и ягоды равинии — София знала, что их привозили из самого Орталина. Она понюхала содержимое коробки с фруктами — так и есть, немного подгнили. Странно, что все эти хоть и подпорченные, но ценные продукты лежали так просто у стены и кухарки не пытались припрятать что-то для себя. Видно, недостатка в объедках деликатесов здесь не было. И это только нижняя кухня, а в замке их несколько, потому что он слишком огромен…
София отыскала кувшин, наполнила его медовухой, капнула немного зелья, прикрыла полой накидки и принялась пробираться к выходу.
***
— Спасительница! — драматическим тоном провозгласил Фирт — так звали усатого стражника, который назвал ее принцессой. — Прекрасная спасительница избавила наши глотки от мучительного пересыхания, а головы — от изматывающей трезвости… если только нас не поймает Бартас и не выпишет по двадцать ударов кнутом каждому. Никому не отдам свою Софи!
Он притянул Софию к себе, и она с трудом удержалась, чтобы не вырваться, и заставила себя игриво улыбнуться. Остальные стражники отреагировали смешками, веселья в которых, впрочем, было мало.
Что там говорила Ириз — не бегать на огонек? А что, кому-то может нравиться подобное времяпровождение? Холодный, продуваемый сквозняком угол под дозорным навесом, развязные стражники, неловкость пополам со скукой и еще эти приставания — нет уж, спасибо, все эти радости следует оставить настоящим служанкам. Но если зелье подействует, любой из стражников сделает все, о чем
Она улыбалась, смеялась нехитрым шуткам и внимательно наблюдала за каждым глотком приправленной зельем медовухи. Действовать оно должно было сразу, но София тянула, еще не решив, о чем попросить стражников, чтобы точно убедиться, что зелье вообще работает. Марде можно было верить, но риск есть риск. Проверка не помешала бы.
Порыв ветра с грохотом бросил на навес горсть пожирающих разум капель. София поежилась. Пришло время заканчивать с этим.
Нужно придумать, что бы ни один из них не сделал по обычной просьбе… А что, если…
Из раздумий выдернула суровая реальность. Фирт снова привлек Софию к себе, и к ее губам потянулись влажные губы стражника.
Она все-таки не сдержалась и отшатнулась, подняв руку. Стражник остановился, а смешки остальных прозвучали чуть жизнерадостней.
— Подожди. А не мог бы ты… — начала София.
И тут под навесом появился человек.
Сначала она не обратила на него никакого внимания. Отошедший товарищ, припозднившийся слуга — да мало ли кто мог явиться сюда из замка или из сторожки. Зато внимание обратили стражники.
Все пятеро застыли, словно громом пораженные — точно попали под лишающий разума дождь. Кто говорил, умолк на полуслове, кто-то сдавленно ругнулся, кто-то дернулся, задев стол и чуть не опрокинув кувшин с медовухой, и даже Фирт ослабил хватку.
Незнакомец неспешно приблизился и ступил в круг света, отбрасываемого лампой на стене. Взгляду предстала черная одежда, неуловимо напоминающая мундир, но без всяких галунов и нашивок, и резко контрастирующие с ней светлые волосы. Походка напоминала кошачью — и стражники замерли, как застигнутые врасплох мыши, вот-вот готовые броситься врассыпную.
Бледное лицо его казалось лишенным индивидуальности. Обычные тонкие черты, в которых не было огня. Таким, наверное, могло бы быть лицо призрака. Но когда он взглянул на стол, оно мгновенно преобразилось. Вспыхнуло каким-то хищным азартом — и вот уже нет безликого незнакомца, его место занял дикий зверь. Что-то животное было в том, как расширились его ноздри…
— Дворовые девки, медовуха… Хороша королевская стража, нечего сказать, — лениво протянул прибывший, некоторое время погипнотизировав компанию взглядом и безошибочно определив содержимое кувшина по запаху. Повинуясь общему импульсу, София смотрела на него во все глаза. И невзирая на спокойствие незваного гостя, она не решилась бы подойти к нему вплотную.
Он приблизился сам — встал у самого стола. Стражники отшатнулись.
Прибывший протянул руку — без оружия, иначе они бы, скорее всего, не остались на своих местах, — и взял кувшин. Отхлебнул медовуху прямо из горла… и вдруг резко швырнул кувшин на каменный пол с такой силой, что капли напитка и осколки брызнули фонтаном во все стороны.
— Встать! — гаркнул мужчина яростно, разом сбросив маску невозмутимости. Стражники вскочили как один.
— По сколько там кнутов вам дает Бартас — двадцать?.. По тридцать каждому, я прослежу, — бросил он. Сузившиеся серые глаза сверкнули в неверном свете лампы и устремились на Софию. Та невольно поежилась. Непредсказуемость и явное бешенство незнакомца начинали ее пугать. Но раз он отхлебнул медовухи, а в ней было зелье… одного глотка должно было хватить. Хорошо бы, потому что…