Приключения 1976
Шрифт:
Андрей потрогал повязку на плече.
— Не то — кинжал войдет на ладонь левее? — спросил он.
— С тобой легко разговаривать, — сказал шейх.
— Вам клятвы нужны? — спросил Андрей. — Что ж: пусть и род мой рассеется по ветру! Только для меня не в клятве сила.
— А в чем?
— В вере.
Шейх долго смотрел на Андрея.
— Я уйду ночью, — сказал Андрей. — И не тревожьтесь: я вас не выдам.
— Оставайся, пока поправишься, — сказал шейх. — Искать тебя здесь не станут.
— Там сейчас туго приходится
— Юзбаши твоему? — спросил шейх. — Дурень он: и большевиков ненавидит, и своих не жалует. Вот они его и мучают. — Он покачал головой. — Уходить тебе можно не раньше пятницы.
— Тогда вот что… — начал Андрей.
— Говори, урус.
— По соседству с вами живут русские. Антоновы. Художник с дочерью.
— Фрейлейн Ася? — Шейх наклонил голову.
— Да. Я буду благодарен, если вы сообщите ей, что я жив.
— Хорошо, — сказал шейх и быстро поднялся наверх.
Прошло около часу. Андрей забылся: усталость и потеря крови давали себя знать. Легкое прикосновение заставило его вздрогнуть. Он приподнялся, широко раскрыв глаза. Рядом была Ася.
— Ну и ну! — только и произнес Андрей.
— Вам больно? — спросила Ася, указав на его плечо.
— Проходит.
— Я осмотрю и перевяжу как следует, — решительно сказала Ася. Она достала из сумочки бинты и лекарства.
— Не надо, — сказал Андрей. — Я рад, что вы здесь. Посидите рядом.
— Нет! — возразила Ася, быстро сняла повязку и поднесла поближе лампу. — Чем он вас лечит? — воскликнула она удивленно. Глаза ее смотрели на Андрея участливо и радостно. — Чудесные снадобья у этих туземцев, рана уже заживает, — сказала она и спросила, вздохнув: — Что же это вы натворили, Андрей Дмитриевич? А!
Он улыбался.
— Теперь даже князь Синяев усомнится.
— В чем?
— В том, что вы красный. Разве стал бы большевик ни за что ни про что впутываться в эту историю с мальчишкой?
— Вы хорошо знаете большевиков, Асенька, — сказал Андрей и усмехнулся, скривив, как всегда, угол рта. — Вы читали в тутошних газетах о комиссарах в кожаных штанах — как они на кострах зажаривали дворянских младенцев.
Впервые Ася посмотрела прямо в лицо ему.
— Боже! — воскликнула она. — Почему это у вас — человеческий взгляд? У вас, а не у князя Синяева, не у Терского — интеллигента и сноба?
— Не забывайте, Асенька: я — генеральских кровей.
— Я, кажется, тоже начинаю этому верить.
— А кто еще?
— Поручик Аскар-Нияз — прежде всех. Слышали бы вы, как спорил с ним из-за этого князь Синяев! Он даже клятву с поручика взял.
— Какую?
— Сейчас я могу рассказать. Все равно это звучит смешно: поручик поклялся, что если он ошибся в вас, то собственноручно вас убьет.
— Задушит? — спросил Андрей. — Или отрубит голову, как здесь принято?
— Не шутите этим, — Ася вздохнула. — Вы не представляете, сколько ужасов произошло здесь, у меня
— Чего мне бояться? — спросил Андрей. — Я радиотехник, коплю деньги, чтобы перебраться в Париж. Ну, вступился за мальчика, которого едва не погубили злые люди. Предположим, меня по тутошним законам за это должны наказать. Ну и пусть! — И попросил. — Пощадите меня сегодня, Асенька. Давайте поговорим о более приятном.
У дома Мирахмедбая Андрея ожидал жандарм. Это был молодой учтивый человек в каракулевой феске. Он предполагал, что, увидев его, Андрей бросится в сторону, и сделал предупредительное движение рукой, но Андрей двинулся прямо на жандарма и спросил:
— Я нужен вам?
— Не мне, — ответил жандарм. Он хотел отвернуть лацкан, но Андрей отмахнулся.
В большой комнате сидел в кресле офицер.
— Господин Долматов! — произнес он. — Рад, что вы нашлись. — Он поднял от бумаг лицо с твердыми бронзовыми щеками.
— Мы уже встречались, — сказал Андрей. — Приветствую вас! Но не понимаю, почему меня пригласили сюда, в жандармерию, а не в полицию? — спросил Андрей.
— Любопытно, что вы сами предполагаете?
— Я думаю, речь пойдет об этой печальной истории с мальчиком, моим помощником.
— Да, это очень прискорбно, — согласился офицер.
— Я ранен в правое плечо, но убийца хотел всадить мне нож под левую лопатку. Счастье мое — я вовремя повернулся.
— И кого же вы увидели?
— Лицо убийцы было закрыто белой повязкой, а папаха надвинута почти на глаза…
— Прямо как в страшном романе, — чуть усмехаясь, сказал офицер и бросил четки на стол. — Довольно играть в жмурки, господин Долматов! Где вы провели ночь? Кто оказал вам помощь?
— Вот об этом, господин офицер, я не скажу.
Офицер гмыкнул:
— Дама! — произнес он с вызовом. — Кодекс аристократической чести велит вам молчать. Но я помогу вам Кое-что понять. — Офицер позвонил и приказал вошедшему помощнику: — Поручика Аскар-Нияза — сюда!
Аскар-Нияз подал правую руку и поморщился, когда Андрей пожал ее.
— У вас болит рука? — спросил Андрей.
Аскар-Нияз буркнул что-то неопределенное.
— Какого черта всем вам — от грязного купчика до жандармерии дался этот сопливый мальчишка Касым? — спросил он.
— Вынужден напомнить, господин юзбаши, что здесь спрашиваю я. Лишь из уважения к сану вашего отца я отвечу. Произошло ритуальное похищение. Город, вся страна возмущены. Вот! — Офицер потряс пачкой газет. Он прочитал вслух один заголовок: — «Мусульманский отрок в лапах у неверных!» Мы обязаны принять меры и успокоить народ. Мальчишка должен быть найден! — Офицер пристукнул по газетам ладонью. — Вот вы показали, — обратился он к Аскар-Ниязу, — что кто-то вышиб из вашей руки пистолет. Я спрошу еще раз у вас! теперь в присутствии господина Долматова: кто?