Приключения дрянной девчонки
Шрифт:
Ближе к ночи нас отвезли в шикарный отель "Интеркон-тиненталь". Мы выпили там чаю с пирожными в венском кафе и отправились в свой номер. По пути к лифту мы увидели потрясающий магазин драгоценностей. В немом восторге мы застыли у витрины, которая буквально лучилась деньгами. Там лежали сказочно прекрасные, украденные из райских садов ожерелья, стоящие дьявольских денег. Во мне проснулась любовь к блеску. Верно говорили наши предки, что драгоценные камни – ловушка сатаны. Особенно хорош был один браслет, созданный ювелиром, влюбленным в свое ремесло, – на ослепительном бриллиантовом фоне синяя змея из сапфиров. У Андрея загорелись глаза. "Как бы он сверкал на твоей руке", – прошептал он со страстью. "Но у нас нет таких денег", – заметила я. "Почему же? – возразил он. – У него есть ценник – 3425, наверное, долларов". Андрей
Я видела, что его просто трясет от злости. Его мужское самолюбие оказалось задето – он не смог купить любимой женщине понравившийся ей браслет. Мы пришли в номер, Андрей плюхнулся на кровать и стал выискивать на дистанционном пульте телевизионный порнографический канал. В пятизвездочных отелях даже "порнуха" отличается особой благопристойностью и добропорядочностью. Под томные "охи" и "ахи", несущиеся с экрана, он взял меня со всей свирепостью, на которую только способен разъяренный неудачей мужчина. Я посмеялась и сказала: "Дорогой, но я же не виновата в том, что у тебя нет лишних тридцати пяти тысяч долларов".
На следующее утро Советов купил мне бриллиантовое кольцо в ювелирном магазинчике в Плаке, старой части Афин, и успокоился, пролив целебный бальзам на раны уязвленного самолюбия.
. Любовь – это тюрьма с крепкими, надежными запорами, крохотными окошками, куда не проникает свет большого мира, и тюремщик в ней – сам влюбленный. Я чувствую, что мой благополучный брак обул меня в домашние шлепанцы. Я пленница своего чувства, но добровольная пленница, хотя иногда мне хочется порвать те крепкие узы, которые связывают нас с Андреем, чтобы снова почувствовать себя свободной. Хотя бы ненадолго. А потом опять вернуться в свою чудесную бюргерскую семью.
Мысль об отъезде в далекую страну все больше привлекает меня. Такое путешествие даст мне возможность расправить крылья. Два дня назад я рассматривала карту мира и размышляла, куда бы мне поехать. Мне захотелось попасть в страну с диковинной обстановкой и первобытными нравами. Для этой цели лучше всего подходит Африканский континент. Я решила выбрать страну "методом тыка". Закрыла глаза и ткнула пальцем в точку на карте. Палец закрыл сразу две страны в самом центре Африки – Руанду и Бурунди. В принципе Бурунди – более симпатичное и уютное название, но справедливости ради нужно кинуть монетку – "орел" за Руанду,
"решка" за Бурунди. Выпал "орел".
На следующий день я отправилась в редакционную библиотеку и набрала брошюрок про Африку. Я выяснила, что Руанду называют африканской Швейцарией за ее мягкий, благодатный климат, множество чудесных зеленых холмов, живописные вулканы и сказочные озера. В этой стране, расположенной всего в 12о километрах от экватора, стоит вечная весна. Умеренная температура от 17 до 2градуса тепла круглый год объясняется значительной приподнятостью Руанды над уровнем моря. А вот Бурунди – малособлазнительная в этом смысле страна. Там более жаркий и влажный климат. Я порадовалась, что монетка упала так удачно. Редакция обещала оплатить большую часть моей поездки, что сразу сделало ее реальной.
Вчера я видела во сне банановую страну, где живут люди цвета ночи. /
. Жили-были в одном маленьком африканском государстве по имени Руанда три племени: пигмеи, хуту и тутси. Пигмеи отличались чересчур маленьким ростом и, по-видимому, очень этого стеснялись, поскольку прятались в лесах, где вели замкнутый образ жизни, охотились на зверье и собирали лесные плоды. Когда ктонибудь из них приходил в большой город, люди показывали на него пальцем и говорили: "Смотри-ка, пигмей идет!" Хуту были повыше ростом, с мясистыми расплющенными носами и такими широкими ноздрями, что острые на язык тутси говорили, что через такие ноздри можно увидеть все внутренности хуту. Сами тутси
Черные, как туз пик, племена вели свою неспешную жизнь, деля время на день и ночь. Потом в страну пришли белые и быстро прибрали все к рукам. Жизнь стала торопливее и жестче. Они научили эту чистую, первобытную местность поклоняться золотому тельцу и объяснили, что такое стыд. И женщины, прежде ходившие нагими, развесив мягкие и пышные, как свежие булки, груди, стали заворачиваться в куски пестрой ткани, а мужчины носить длинные африканские балахоны "бубу".
Яд белой цивилизации входил в плоть и кровь народа. Появилось много новых слов: демократия, конституция, республика, расизм, этнические проблемы. В шестидесятых годах народ Руанды не только сумел избавиться от колонизаторов, но и низложил собственного короля. Последняя, безупречно вдовствующая королева живет сейчас в городе Бутаре, богатая воспоминаниями и добродетелью. Руанда стала президентской республикой, хуту пришли к власти и выгнали из страны большинство тутси, принадлежащих к привилегированным слоям. Национальная рознь развязала язык сплетникам. Хуту стали верить кошмарным историям о том, как тутси, убивая своих врагов, отрезают им половые органы и бросают на ритуальный барабан, что якобы, когда королева купалась в молоке, ей после ванны клали под ноги убитого младенца хуту.
Оскорбленные красавцы тутси бежали в соседнюю Уганду, где воспитали своих детей в лютой ненависти к новому режиму. А в Руанде в течение двадцати лет правил жесткой рукой президент Хабиаримана. И в каждом доме висел его портрет в красивой раме, и после те отщепенцы, что посмели жениться на "умузунго" (белых), под влиянием своих жен отказали в таком знаке почтения своему президенту.
Белые принесли в эту страну не только фанту и кока-колу, но и множество новых понятий, как, например, "угнетенное меньшинство". Государство вспомнило о своих маленьких пигмеях и стало посылать их на учебу в далекие холодные страны. Но они не слишком интересовались учебой, их регулярно пытались отчислить из институтов и университетов, и посольства Руанды постоянно хлопотали о нерадивых студентахпигмеях. Мой приятель-тутси, блестяще окончивший МГУ, жаловался мне, что по возвращении на родину не сможет поступить на государственную службу, зато его бездарный соученик-пигмей будет принят с распростертыми объятиями, поскольку он "угнетенный".
Среди недовольных режимом президента Хабиариманы появилось много хуту, тоже покинувших страну из-за боязни расправы. В Уганде подросли дети беженцев-тутси, горевшие желанием вернуться на свою родину. Объединенные общей ненавистью, беженцы хуту и тутси создали Руандийский Патриотический Фронт (РПФ). Осенью 199о года начался вооруженный конфликт между РПФ и правительственными войсками. Для войны выбрали одно из самых неудачных мест – национальный заповедник Кагера.
Немало постреляли ценных зверушек: антилоп, зебр, буйволов, бегемотов, львов, леопардов. Часть животных, не выдержавших такого скотского обращения, мигрировала в соседнюю Танзанию. Выжила только муха цеце, которой все нипочем.
Навоевавшись до изнеможения, противники подписали в 1993 году соглашение о мире и создании коалиционного правительства, но впоследствии политические партии передрались из-за количества мест в парламенте. И вот уже на дворе март 1994-го, а правительства все еще нет.
Я прилетела в Кигали, столицу Руанды, после убийства двух политических лидеров.
Министра общественных работ и энергетики расстреляли в упор, когда он подъехал к своему дому. Отдача после этого выстрела дала почувствовать себя немедленно. На следующий день в Бутаре, родном городе министра, из мести убили его политического противника – председателя коалиции в защиту республики. Его автомобиль был остановлен толпой манифестантов. Председателя выволокли из машины и забили насмерть мачете и мотыгами.