Приключения двух друзей в стране прошлого
Шрифт:
Тут же проглоченные порошки по вкусу напоминали пирамидон, и это несколько удивило ребят. Получив запас порошков на будущее и выслушав наставления о том, что можно есть и чего нельзя, что можно делать и чего нельзя, пациенты распрощались с лекарем
— Приятный человек? — спросил Бирн, когда они вышли в коридор.
— Очень, — искренне согласился Антон. — А зачем у него та печь и всякие жидкости, и крокодил, и карты звездного неба на стенах?
— Так он ведь не только лекарь, он еще
— Я думал, эти суеверия исчезли целые века назад! — воскликнул Антон.
Но Бирн с насмешливой улыбкой спросил:
— А вы знаете, в каком веке находитесь?
Ребята сразу увяли.
После новых переходов по коридорам и залам замка Бирн ввел мальчиков в свою комнату, обставленную очень скромно, и ушел. Пионеры сидели в мрачном раздумьи, им даже не хотелось разговаривать.
Бирн вернулся в сопровождении лакея, который принес большой поднос с яствами и напитками. Это пришлось очень кстати, ведь Антон и Миша не ели с утра.
Когда голод и жажда были удовлетворены и лакей удалился с пустыми блюдами, Бирн сказал:
— Теперь давайте знакомиться. Секретарь лорд-канцлера, герцога Нортумберлендского, Джером Бирн.
— Майк Корнев.
— Энтони Орловский.
— Ну, а теперь, Майк и Энтони, рассказывайте о том, кто вы такие и как сумели попасть в отрезанную от всего мира Норландию.
Выслушав обстоятельный рассказ о приключениях пионеров, начавшихся в прошлый понедельник, Бирн долго молчал. Миша робко обратился к нему.
— Сэр Джером..
Бирн улыбнулся и весело сказал:
— Чего уж там «сэр»! Можете звать меня товарищ Джером!
— Как?! Товарищ?! В Норландии известно это слово?!
— Если его знает весь свет, как же оно может быть неизвестно в Норландии?
— Но, товарищ Джером, вы сами сейчас сказали, что Норландия отрезана от всего мира! — воскликнул Антон.
— Это верно. Попасть сюда и выбраться отсюда нелегко. Но дело в том, что это бутафорское государство существует только два года…
— Что значит бутафорское государство? — в недоумении спросил Миша
— А вы смотрели спектакли? Видали на сцене богатые пиры, где столы уставлены золотыми и серебряными кубками, за которыми гости с наслаждением пьют старинное вино? Так вот: эти кубки глиняные, покрашенные золотой и серебряной краской, а драгоценное вино — фруктовая вода, которую неохотно тянут актеры. Вот что такое бутафория!
— Так, значит, и Норландия — бутафория?
— Это — подделка под старину, впрочем, выполненная довольно искусно!
Восторг ребят был неописуем. Они бросились обнимать и целовать Бирна, причем Миша совершенно забыл про свою сломанную руку. Они плясали от радости. Глаза их сияли. Слова Бирна произвели подлинное чудо.
Ведь в продолжение нескольких дней, начиная с момента встречи с бароном Сэйским, ребята жили в постоянных сомнениях. Они не верили, что можно перенестись в эпоху, отдаленную от нашего времени шестью столетиями, и в то же время действительность беспрестанно доказывала им обратное. Они точно переживали долгий кошмарный сон, от которого хочешь проснуться и не можешь.
И вот слова Джерома Бирна принесли им желанное освобождение. Их папы и мамы, родные, друзья, любимая родина — все это есть, а не скрыто в тумане грядущего, в такой дали, через которую бессильно перескочить даже воображение…
— Ах я, осел, — вдруг хлопнул себя по лбу Антон. — Как я сразу не догадался!
— О чем? — спросил Бирн.
— О том, что норландцы живут не в четырнадцатом веке, а в наше время!
— Как ты мог об этом догадаться?
— Да очень просто, по языку! Ведь шестьсот лет назад английский язык, конечно, был совсем не таким, как современный. Дубина я, шесть дней мучился над загадкой, а ее разрешить было так просто, по первым же фразам этого поддельною рыцаря!
Бирн с уважением взглянул на Антона
— Знаешь, это соображение не всякому взрослому придет в голову. Не пришло оно и лорд-канцлеру, а то он заставил бы нас изучать старинный английский язык.
И снова мальчишки хохотали и прыгали, снова накидывались на отбивавшегося от них Бирна…
Когда же, наконец, радость улеглась и они вернулись к действительности, наши пионера поняли, что она вовсе не так уж радужна.
— Товарищ Джером, а ведь дома считают, что мы погибли…
— Товарищ Джером, помогите нам убежать из Норландии…
— Товарищ Джером…
После тяжелых дней, проведенных в Норландии, слово «товарищ» звучало для Миши и Антона упоительно, и они готовы были повторять его без конца.
Джером Бирн засмеялся.
— Десять минут назад вы были в восхищении, что живете не в четырнадцатом веке, а в пятидесятых годах двадцатого, но теперь вам и этого мало.
— Но, товарищ Джером, моя мама…
— Но, товарищ Джером, мой папа…
— Ладно, ладно, — сдался Джером, — ваших пап и мам я постараюсь уведомить о том, что вы живы и здоровы (о сломанной Мишиной руке, я думаю, не стоит им сообщать). Устраивает на первое время?
— Да, да да!
— Ну, а когда ваши родители успокоятся насчет вашей судьбы, вы, наверное, согласитесь пожить в Норландии? Это же будет для вас чудеснейшим наглядным уроком средневековой истории…
Мальчики призадумались: дело в их глазах начинало приобретать другой оборот. Джером Бирн продолжал искушать их.