Приключения Джерика

Нусинова Наталья Ильинична

И вдруг как-то раз, совсем перед Новым годом, вечером раздался звонок в дверь. «Это милиционер!» – в ужасе подумала я и побежала прятать Джерика в ванной, но тут услышала веселый мамин голос: «Девочки, идите посмотрите, кто к нам пришел!»

На пороге стояли настоящие Дед Мороз и Снегурочка! Мы с Таней просто обомлели от восторга. Они пришли к нам домой! Если правду сказать, я в последнее время вообще уже сомневалась в том, что они действительно бывают, мне стало казаться, что взрослые нас просто обманывают и сами покупают нам подарки, а иначе – почему Дед Мороз всегда приходит, когда мы спим, и потом – как же он успевает заехать перед Новым Годом ко всем детям и всем что-нибудь принести, да еще угадать, кому чего хочется. «Нет, – думала я. – Это сказки для маленьких! А я уже взрослая!» Но тут оказалось, что я не права. Вот же они – Дед Мороз и Снегурочка, самые что ни на есть настоящие! Они сами нашли нас и сами пришли к нам домой.

«Принимайте гостей, девочки!» – сказала мама. Но мы так растерялись, что не могли произнести ни слова и только смотрели во все глаза на Деда Мороза и на его внучку. Они были прекрасны. У Деда Мороза была огромная борода, правда, она почему-то съехала набок, но это, наверное, из-за снега. Вся правая половина красной шубы у дедушки Мороза была в снегу, как будто бы он только что упал в сугроб, а Снегурка

ему помогала оттуда вылезти и сама поскользнулась и ударилась, и потому у нее синяк под глазом, и они оба так устали, что еле держались на ногах. «Здравствуйте, дети!» – сказал Дед Мороз и икнул. «Сейчас я принесу вам водички», – предложила мама. «Водички? – переспросил Дед Мороз возмущенно. – Это не поможет. На улице мороз». – «Ну, а может, хватит уже? – ответила мама. – По-моему, вполне достаточно. Вам ведь к детям идти, Дедушка». – «Да ладно, Рита, что это изменит, а то и не по-людски как-то, – сказала бабушка, приехавшая в тот день навестить нас. – Скажут, плохо приняли. Надо угостить». – «Вот именно! – сказал Дед Мороз, приободрившись. – Надо угостить! А то совершенно не по-людски выходит. Разве нас так встречают? А про детей не сомневайтесь, мы свое дело знаем. Ваша мама правильно говорит, она мудрая женщина», – и уже обращаясь к нам, спросил: «А вы, дети, маму слушаетесь? Маму надо слушаться». Мы задумались и переглянулись. «Как когда», – сказала я нерешительно. «Не всегда», – подтвердила Таня. «А уроки вы делаете?» – продолжал допытываться Дедушка Мороз. Похоже было, что подарков нам на сей раз не видать. В этот момент бабушка принесла Деду Морозу и Снегурочке угощение на подносе. «Ну, за ваше здоровье в наступающем году!» – сказал Дед Мороз, они со Снегуркой чокнулись и быстро выпили по стопочке, понюхав после этого рукава своих шуб. От закуски они вежливо отказались. «На работе не едим. Работать трудно будет, – объяснила Снегурочка. – После дома поужинаем, зато уж как положено». Бабушка унесла поднос на кухню. Дед Мороз поморщился и заторопился. «Ну, за то, что вы послушные девочки и уроки делаете вовремя, вот вам подарки!» – Дед Мороз вынул из мешка двух прекрасных немецких кукол из магазина «Лейпциг» и две пары лаковых туфелек. Куклы умели закрывать и открывать глаза и пищали, если им нажать на живот. «Спасибо, Дедушка Мороз», – сказали мы в восхищении от подарков и в особенности от того, что он так правильно угадал, чего мы хотели к Новому году. «Ну а нам пора, – сказал добрый волшебник. – А то еще много детей не охвачено. Пошли, внученька», – и они со Снегуркой повернулись к выходу, но на пороге споткнулись, зацепились о косяк, и у нас на двери повис клок шубы Деда Мороза. Дед Мороз, кажется, этого совершенно не заметил и медленно стал спускаться по ступенькам. «Дедушка Мороз старенький, он устал, – сказала нам мама. – Ну-ка, девочки, померьте туфли». Мы примерили туфельки, и оказалось, что мне мои как раз впору, а Танины сильно ей велики. «Надо же, на целых два размера, – сказала расстроенная мама. – Я так и знала. А что было делать? Ведь два часа в ГУМе в очереди отстояла. Прямо передо мной маленькие кончились. Какая-то СПЕКУЛЯНТКА все скупила. Я думаю: «А вдруг все-таки подойдут?» Как обидно! Придется теперь сослуживице их уступить, ее дочке как раз будут впору. Она так просила! Ну, не огорчайся, Танечка. Тебе Дед Мороз что-нибудь другое подарит. Хочешь новые коньки или игру какую-нибудь?» Ни слова не говоря, Таня взяла свои подарки и ушла в комнату. Ложась спать, она положила коробку с туфлями под подушку, а куклу рядом с собой. Нам всем было очень досадно.

Наутро, едва проснувшись, Таня снова померила туфельки. Они был ей как раз, будто на заказ сделаны. «Ничего не понимаю! – сказала мама. – За одну ночь у тебя нога выросла на ДВА РАЗМЕРА! Если бы мне такое рассказали, я бы не поверила». Таня улыбнулась.

К вечеру того же дня в дверь снова неожиданно позвонили. «Наверное, это опять Дед Мороз!» – сказала я и побежала в коридор. Таня быстро надела свои туфельки.

Мама открыла дверь. Вместо Деда Мороза на пороге стоял милиционер. А внизу притаились воспитательницы и лавочницы, потирая ручки и ожидая, что вот сейчас Джерика арестуют и посадят в тюрьму.

Милиционер вошел и сказал грозно: «Поступила информация, что у вас собака!» И посмотрел на маму. А мама улыбнулась и сказала: «Да, правда. А у вас?» И тогда милиционер вдруг увидел, какая мама красивая, растерялся и сказал: «Нет, у меня хомяк». А мама ему сказала: «Ничего, вы не расстраивайтесь, у вас тоже когда-нибудь обязательно будет собака! У нас тоже вначале были только золотые рыбки и гуппи, а теперь вот собака». – «Вы думаете?» – спросил милиционер и тоже улыбнулся, глядя, как Джерик прыгает рядом. Но тут он вспомнил, зачем пришел, потому что Джерик как-то очень уж настойчиво обнюхивал его сапоги и особенно брюки и даже делал СТОЙКУ – ведь он был охотничий – а милиционер обиделся, потому что он не хотел, чтобы мама подумала, что он плохо пахнет, и тогда он опять превратился в ГРОЗНОГО СТРАЖА ПОРЯДКА и сказал: «Но ваша собака лает!» А мама удивилась и сказала: «Но ведь он же не кошка, чтобы мяукать!» – «Это правда! – сказал милиционер. – Но соседки жалуются!» – «Это из-за того, что они веч но ругаются и кричат друг на друга», – сказала мама. – А наш Джерик следит за порядком. А они это не ценят». – «Это никто не ценит», – сказал милиционер и вздохнул. И посмотрел на Джерика как на КОЛЛЕГУ. «Вас все обязательно оценят», – сказала мама и опять улыбнулась. «А вы ему сахар даете?» – спросил милиционер. «Сахар немножко, очень редко, только по праздникам или когда очень просит, или просто так, – объяснили мы с Таней. – Он его любит, но ему для глаз вредно. Самое главное – не давать сыр. А то у него нюх пропадет. Это же охотничья собака». – «Надо же, – сказал милиционер и посмотрел на Джерика с уважением. – Но все-таки пусть он потише лает». – «Хорошо, – сказали мы. – Он будет лаять потише. А у вас обязательно когда-нибудь тоже будет собака». – «Я хочу добермана, – сказал милиционер. – Потому что по-немецки это значит: «добрый человек». – «Мы не понимаем по-немецки, – сказали мы. – Мы французский учим».

«Плохо, девочки, – строго сказал милиционер. – В ваши годы мы лучше учились». Мы пообещали исправиться, чтобы, когда вырастем, стать как он, а милиционер попрощался с мамой, потрепал Джерика за ухом, надел фуражку и с гордым видом стал спускаться по лестнице.

А мы взяли Джерика и пошли во двор. В этот день стоял очень сильный мороз, и в школе даже отменили занятия, чтобы дети не простудились. Мы обрадовались и целый день гуляли. Снегу было так много, что мы решили играть в Клондайк: будто бы мы золотоискатели, а Джерик – СОБАЧЬЯ УПРЯЖКА. Мы запрягли его в санки, и тут же пришли наши друзья и подруги, и Джерик стал всех катать по двору. Ему тоже нравилась эта игра, и он тянул санки изо всех сил, высунув язык и перебирая лапами. Ему было нелегко, но он был хоть и маленький, но очень сильный, и к тому же он вообще любил, когда все вместе играют и он за главного. Он возил нас по очереди на санках по двору, громко и весело лаял, а мы смеялись, снимали варежки и голыми руками на морозе хлопали в ладоши и лепили снежки, а они не лепились из-за холода, но мы все равно бросались друг в друга снегом, а лавочницы, воспитательницы и сплетницы разозлились и ушли. Они забились в свои теплые квартиры и там, в пальто и в валенках, прижавшись к горячим батареям, ругались и ворчали, что мы шумим.

Но милиционер к нам больше не приходил – наверное, он завел себе добермана и теперь учит его не лаять.

7

Как Джерик снимался в кино…

… а потом почти совсем не зазнался, но только очень скучал по работе

Сценарии,

которые писали для кино наш с Таней папа и его соавтор дядя Сима, были и для детей, и для взрослых. Как они сами говорили – «для взрослых, которые были детьми, и для детей, которые обязательно станут взрослыми». Например, их сценарий фильма про первоклассников «Внимание, черепаха!» назывался «кинокомедия для самых маленьких детей, для их братьев и сестер, для их пап и мам, а также для их дедушек и бабушек». И там была роль для собаки, а собаку звали Джерик, и вообще-то это и было про нашего Джерика. Там были описаны все его повадки и привычки и игры, в которые мы с ним играли. И конечно, нам хотелось, чтобы Джерик снялся в кино. Этот фильм ставил очень хороший режиссер и актер Ролан Быков. Он любил детей и любил снимать детские фильмы. И он дружил с нашим папой. Но Джерика он снимать вначале не захотел. Во-первых, потому что он вообще немножко боялся собак – кажется, они его покусали на какой-то съемке, когда он по роли от них убегал. Собаки не любят, когда от них убегают, – ведь они же не знают, что это ПО РОЛИ. Они сразу начинают преследовать и охотиться. А ведь Джерик к тому же был охотничий. Но, несмотря на это, он был очень добрый и никогда никого не кусал. Только меня один раз чуть было не укусил, когда я с ним играла в тигра. Тигром был Джерик, а я была охотником в Африке. И, как все африканские охотники, я преодолевала препятствия, ползком пробиралась через пустыню, и тащила тигра за хвост. А Джерик, наверное, подумал, что тигры должны при этом рычать и кусаться, ведь они все же хищники, и он грозно зарычал на меня, но потом сам очень переживал и раскаивался, вилял хвостом и лизал мне щеку. А вообще он никогда не кусался. Но Ролан Быков все равно его боялся вначале или, может быть, просто делал вид, что боится, чтобы нас развеселить, – ведь он был ВЕЛИКИЙ АКТЕР. И как только он приходил к нам домой, он сейчас же начинал кричать, будто бы он в ужасе: «Посадите его на цепь! Заприте его в ванну!» И Джерика уводили. А про роль в «Черепахе» Ролан Быков сказал: «Нет, я возьму другую собаку. Такую черную и маленькую, как у Карандаша». И действительно, он потом снял скотчтерьера в другом своем фильме – «Автомобиль, скрипка и собака Клякса».

А мы очень огорчились, что Джерика не берут в кино. Я вообще боялась, что он обидится, потому что это несправедливо, ведь роль же писалась с него, он был ПРОТОТИП и ГЕРОЙ, а сниматься возьмут какого-то коротышку скотчтерьера. Я подумала, что надо это чем-то Джерику возместить, иначе у него разовьются КОМПЛЕКСЫ, и собралась уже было учить его пению, как тех уток. В общем – что же делать, мы все смирились с тем, что Джерик актером не станет. Все, кроме мамы. Мама нечасто принимала решения, но уж если она что-нибудь решала, то это значило – так тому и быть. И вот, она ничего никому не сказала, ни с кем не стала спорить, а просто вымыла Джерика, причесала его и тихонько впустила в папин кабинет, когда папа, его соавтор и Ролан Быков работали над режиссерским сценарием будущего фильма. И в этот момент к ним вошел Джерик. И Ролан Быков увидел, какой он красивый, и, конечно, сразу же решил снимать его в кино.

То есть, вообще-то, не сразу, потому что вначале его стали ПРОБОВАТЬ – он прошел ФОТОПРОБЫ, потом КИНОПРОБЫ, потом познакомился с детьми и с артистами, которые должны были сниматься в фильме, его сразу все полюбили, он прошел все испытания блестяще, и тогда его УТВЕРДИЛИ НА РОЛЬ. Мы очень этим гордились. Особенно папа. Своими собственными успехами он никогда не хвастался – вообще-то он был очень скромный человек, но тут просто не мог сдержаться. Он старался не показать, как ему приятно, но всем знакомым при встрече говорил, как бы невзначай и между прочим: «А нашего-то Джерьку Ролан снимает. Вот уж и не думали… Надо же!» И все вокруг улыбались. А мама ничего не говорила и тоже тихо улыбалась. Она-то ведь знала, как получилось, что Джерика утвердили на роль.

И вдруг оказалось, что Джерикина КАРЬЕРА в опасности! Потому что хозяева собаки, которая снимается в кино, по правилам должны привозить ее на съемки и присутствовать на них, пока собака снимается, – а вдруг ей захочется попить или отдохнуть, и вообще она не должна волноваться и думать, что ее бросили одну. За это собаке платят зарплату за каждый съемочный день, чтобы она могла кормить и содержать своих хозяев, которые ее сопровождают. А у нас никто не мог возить Джерика на съемки: мы с Таней ходили в школу, мама – на работу, а папа со своим другом и соавтором писали сценарии у нас дома. И тогда я спросила папу: «А может быть, вы с дядей Симой будете ездить с Джериком на студию? Понимаешь, мама не может – у нее на работе НАЧАЛЬНИК, а вас ведь никто ругать не будет. А сценарии вы можете прямо там писать, пока Джерик снимается». – «Нет, – ответил папа серьезно. – Это невозможно». И тогда я обрадовалась и объявила, торжественно и печально: «Ну, что же делать! Раз так, то я готова! ЖЕРТВУЮ ШКОЛОЙ!» Но мне это тоже, к сожалению, не разрешили и, наоборот, сейчас же отправили в школу. Я пошла туда очень неохотно, думая о том, что Джерик может ПОТЕРЯТЬ РОЛЬ, а нам как раз в этот день обещали контрольную по арифметике, и кому охота без толку нарываться на неприятности – ведь была же вполне УВАЖИТЕЛЬНАЯ ПРИЧИНА, чтобы в школу не ходить. Но оказалось, что не все так плохо, – контрольную отменили, и Валентина Анатольевна будет читать нам вслух книжку Джанни Родари «Джельсомино в Стране лжецов». Мы очень любили нашу Валентину Анатольевну, потому что она была молодая, веселая и добрая и могла вот просто так взять – и отменить контрольную и читать нам интересную книжку. И она тоже всех нас любила и всех называла: «Мои хорошие». И еще она разговаривала с нами на уроках как со взрослыми. Вот и тут она вдруг перестала читать и посмотрела на нас грустными глазами. «Что, опять ОН? – спросили мы с сочувствием. – Опять НЕ ГАСИТ?» Мы знали, что наша Валентина Анатольевна живет в коммунальной квартире и у нее КОШМАРНЫЙ СОСЕД, который курит, не гасит свет в туалете и слушает ГОЛОСА. «Чьи голоса? – спросили мы, когда она нам пожаловалась в первый раз. – Он что – сумасшедший? Ему мерещится?» – «ВРАЖЕСКИЕ голоса, – ответила Валентина Анатольевна. – Он радио слушает». (Когда она это сказала, я замолчала, потому что у нас дома тоже был радиоприемник «Спидола», и папа часто его слушал, прижавшись к нему ухом, а в нем что-то шумело, скрипело, тарахтело и жужжало. Но это были, конечно, не вражеские голоса и вообще никакие не голоса, а самые обыкновенные ГЛУШИЛКИ).

«Не гасит свет? Слушает голоса?» – повторили мы вопрос. Валентина Анатольевна посмотрела на нас значительно и сказала: «Хуже. Докатился совсем. Он НЕ ВЕРНУЛСЯ». Учительница объяснила нам, что ее сосед поехал за границу («Как его только ВЫПУСТИЛИ? – удивлялась она. – Ведь мы же ПИСАЛИ») и остался там навсегда. «Это называется «НЕВОЗВРАЩЕНЕЦ», – объяснила нам Валентина Анатольевна. – ПРЕДАТЕЛЬ РОДИНЫ. Польстился на буржуйские коврижки. И ведь ничего никому не сказал! А теперь еще неизвестно, удастся ли нам ПОЛУЧИТЬ его КОМНАТУ». Мы все в ужасе замолчали, а я подумала: «Совсем как наши утки. Ведь они не прилетели весной. Значит, они тоже невозвращенки. Небось, нашли там себе в Африке черных селезней, повыскакивали за них замуж, свили гнезда на пальмах, нарожали черно-белых утят и думать забыли про нашу дачу, про утиный хор и про бабушкину пшенную кашу!