Приключения Гаррета. том.1
Шрифт:
— Полагаешь, это она замочила Бельчонка?
— Может, и не собственноручно, но все равно знает кто.
— Мы ее отыщем и хорошенько спросим.
— Будьте осторожны.
Он посмотрел на меня так, словно засомневался в моих умственных способностях. Он будет осторожным. Он пережил свои пять лет в Кантарде. Он ухитрился прожить на своей работе столько, что достиг высокого положения. «Осторожный» стало одним из его имен наряду с «Отвратительным» и «Опасным».
Я бросил прощальный взгляд на Холма Блейна, не проявившего достаточной осторожности. Он, как и раньше, ничего
Я исполнил свой долг. Настало время сложить бренное тело в постель. Если моркары сжалятся, может, я и смогу чуток поспать.
20
К Морли было по дороге. Решив наплевать на усталость, шум над головой и возможные выходки ночных обитателей Танфера, я направился в «Домик радости».
Крысюки занимались своими обычными делами. Те из них, кто работал на город, собирали всяческие отбросы, а те, кто трудился на себя, высматривали, что бы украсть. Орков, кобольдов и иных тварей на улицах было больше, чем обычно — очевидно, перемена погоды повлияла и на ночных жителей.
Мне по-прежнему казалось, что за мною следят. И я по-прежнему не мог заметить наблюдателя. Впрочем, я и не очень старался.
Заведение Морли напоминало склеп. Там никого не оказалось, кроме парочки людей Чодо. Даже Рохля ушел — домой или по делам. Это обстоятельство навело меня на размышления. Я не часто думаю о парнях, подобных Краску, Садлеру или Рохле, в обычных человеческих терминах. Дом, черт побери. У ребят могут быть жена, детишки и все такое. Мне это никогда и в голову не приходило. Для меня они не более чем костоломы.
Нет, я вовсе не хотел, чтобы они приглашали меня на ужин познакомить с хозяйкой и маленькими костоломчиками. Просто я пребывал в том настроении, когда начинаешь думать о людях. Как они стали такими, чем занимаются, когда я их не вижу, и тому подобное. Наверное, я начал размышлять на эту тему после того, как Чодо сказал, что у него когда-то была подружка.
Мне вовсе не нравится это настроение. Оно вынуждает меня задумываться о себе, о том, что я так и не нашел настоящего места в системе, именуемой жизнью. Семьи нет. Вряд ли есть друзья. А тех, кого я считаю друзьями, знаю очень слабо. Тем, что мне неизвестно о Морли или Плоскомордым, наверное, можно наполнить много томов. Они меня знают ничуть не лучше. Плата за то, чтобы казаться крутым и суровым — настоящим мужчиной, одним словом. Постоянно на сцене, постоянно вынужден скрывать подлинные чувства.
У меня масса знакомых. Сотни, наверное. И все опутаны сетью взаимных долгов н услуг. Мы их все время стараемся сбалансировать и называем это дружбой, хотя это не что иное, как отражение идеи, которой одержим Чодо Контагью.
Мы все прошли через войну. В этом городе нет ни одного мужчины человеческой расы, не побывавшего в преисподней. Это роднит меня даже с набобами с Холма, питому что, какие бы привилегии они ни получили или ни присвоили, в отношении военной службы для них исключения не было.
Варясь в ведьмином котле там, в Кантарде, вес тщательно ведут учет услуг и никто не хочет уходить оттуда должником. Вы можете делиться палаткой, одеждой, ложкой, пищей н даже девочками, но при этом не сближаться с теми, с кем делитесь. Вы знаете, что многие из них обязательно скоро умрут. Вы стараетесь выдерживать дистанцию, чтобы потом не очень страдать.
Вы дегуманизируете врага полностью, а своих товарищей — частично, но достаточно для того, чтобы не открывать им сердца. Вы делаете это, хотя готовы вместе с ними штурмовать небо или ворваться в ад, чтобы вызволить их оттуда.
Все это имеет смысл там, где на вас обрушиваются потоки дерьма. Однако, даже если вам удалось не захлебнуться в этих потоках и вернуться домой, такой характер отношений с людьми остается у вас на всю жизнь. У некоторых, как у Садлера и Краска, когда они возвращаются домой, в душах не остается ничего человеческого.
Любопытно, чем занималась эта парочка на военной службе? Я ничего не слышал об этом, а они никогда не рассказывали. Многие из нас предпочитают молчать, оставляя все в прошлом.
Удивительно, как кругом было тихо и спокойно, а ведь ночные обитатели Танфера ведут себя активнее, чем обычно. Ведь известно, что ночь — не только излюбленное время тех рас, которые не выносят солнечного света, но и любимая часть суток у хищников. Я же тем не менее не замечал ничего опасного или подозрительного.
Наверное, Чодо загрузил делами всех работающих на него негодяев, а те, кто вершил преступления на свой страх и риск, залегли на дно, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Правда, не исключено, что все, кто мог, остались сидеть дома из-за беспардонного поведения моркаров. Моркары не доставляют большого беспокойства, если вы передвигаетесь поближе к домам и внимательно следите за небом. Вряд ли они станут пикировать, чтобы похитить вашу шляпу, рискуя при этом врезаться в стену.
Кстати о моркарах… Тональность поднебесного шума изменилась мгновенно и весьма радикально. Раздался яростный вопль. Или скорее крик ужаса. Послышалось неистовое биение крыльев. Небо очистилось, и наступила почти полная тишина. Это было настолько невероятно, что я остановился и обратил взор к небесам.
Где-то на востоке довольно низко висел обломок луны, едва освещавший крыши и шпили домов ночного города. Но света оказалось достаточно, чтобы я смог заметить кружащую в воздухе тень.
Крылья существа в размахе достигали тридцати футов. Чудовище плавно скользило, совершая неторопливый вираж над городом. Закончив разворот, оно направилось к северу.
Летающий громовый ящер. Я не знал, что они охотятся по ночам. Мне их даже никогда не доводилось видеть. Этот больше всего смахивал на прототип все тех же драконов, с которыми сражаются ребята в жестяных одежках, изображенные на старинных картинах. Но это все неправда. Драконы — мифические животные и являются единственным плодом фантазии в этом мире, населенном самыми немыслимыми тварями. Вы не поверите, но я однажды даже столкнулся с живым богом, который верил, что он подлинный.
— Гаррет.