Приключения Гаррета. том.2
Шрифт:
— Вы имеете в виду уродов по имени Ластир и Нудисс?
— А разве здесь были какие-нибудь другие уроды?
— Вашего сына украли четверо, но в их число названная вами парочка не входила. Кроме того, была еще троица, пытавшаяся похитить его несколько раньше. Их попытка успехом не увенчалась.
Я не считал, что это были существа из одной и той же команды. Но поскольку дам-эльфов, навещавших Плеймета, я не видел, то полной уверенности на этот счет у меня не было.
— Расскажите-ка мне лучше о Бике Гонлите, — продолжил я, рассудив, что если
Как выяснилось, я попал в точку.
Игла Каейн прекратила движение, а сама она изучала последний стежок добрых пару секунд. Затем она бросила короткий взгляд на Плеймета и возобновила работу в прежнем ритме.
— Что вы хотите узнать?
— Все, — сказал я, почувствовав, что за этим что-то скрывается. Возможно, ничего такого, что окажется мне полезным, но то, что какая-то связь с интересующими меня событиями здесь имеется, несомненно.
Кайен снова взглянула на Плеймета, и я последовал ее примеру.
Наш приятель пожал плечами и неуверенно поинтересовался:
— Может, мне стоит подождать за дверью, Кайен?
Я не был уверен в том, что женщина страдает излишней застенчивостью. Подобной роскоши она не могла себе позволить. Скорее всего она опасалась, что ее слова обидят Плеймета, и он в ней разочаруется. Его мнение было для нее очень важным. А может быть, он просто выступал для Кайен в качестве опоры в ее неустроенной жизни. Так или иначе, но она находила пользу в человеке, который был настолько хорош, что не желал становиться активным участником ее игры в самоуничтожение.
Плеймет — из той редкой породы парней, которые настолько добры, что это не идет им на пользу. Все присутствующие понимали, что испытывает мой друг из-за того, что единственная нужная ему женщина ведет себя так, словно заключила контракт с силами тьмы. Все — кроме самой Кайен Проуз.
— Можешь не уходить, Плей, — бросила она. — Если что-то из того, что я расскажу мистеру Гаррету, вгонит меня в краску, значит, я того заслуживаю. Сравнительно недавно, мистер Гаррет, у меня была непродолжительная, но довольно приятная связь с Биком Гонлитом.
Ее игла просто летала, вшивая рукав в какой-то костюмчик, рассчитанный максимум на шестилетнего ребенка. Не исключено, что носить эту одежду будет девочка, которой никогда не придется страдать так, как страдала швея, — Впрочем, он, как мне кажется, видел наши отношения в ином свете, нежели я, — продолжила она с такой интонацией, словно хотела сказать: «да они все такие».
— Интересно, — заметил я.
Покойник не счел нужным сообщить мне об этом обстоятельстве, видимо, желая, чтобы я выяснил все самостоятельно. А может, счел это не интересным и к делу не относящимся? Впрочем, нельзя исключать и того, что Бик этого не запомнил, поскольку не считал заслуживающим внимания.
— И это произошло недавно? — решил уточнить я.
— Я положила конец нашей связи три дня назад. Когда поняла, что он меня просто использует в своих целях.
Проклятие! Простой вздох в устах этой дамы звучал, как призыв к близости. Неудивительно, что старина Бик не смог ее правильно оценить.
Все швеи заерзали на своих местах, оживленно комментируя про себя слова Кайен. Вслух же не было произнесено ни слова. Надо думать, их оценки были далеки от справедливости. Мне не казалось, что Кайен Проуз объявила себя всеобщей собственностью. Она просто очень любила мужчин и всегда договаривалась с сидящим в ней дьяволом, что очередной избранник непременно должен оказаться неподходящим, отвратительным типом.
— Понимаю. Спасибо, Плей, что надоумил меня сюда прийти. За последние три минуты я узнал больше, чем за все остальное время расследования. Скажите, Кайен, снимал ли он сапоги в минуты близости?
Ходили слухи, что Бик занимался любовью, не расставаясь с любимой обувью.
Кайен Проуз залилась краской. Остальных женщин, судя по выражению их лиц, это повергло в изумление.
— Он… В этом отношении у него были кое-какие проблемы. Он говорил… Простите, вы, кажется, что-то спросили о сапогах?
— Многие, связанные с Биком Гонлитом легенды, касаются его больших, отвратительных на вид и, возможно, магических сапог. Эту обувь не стал бы красть даже крысюк. Сапоги белые и усеяны фальшивыми драгоценными камнями.
Подошвы у них необыкновенно толстые. Вы, как мне кажется, дюйма на четыре выше, чем босоногий Бик.
— Мы с ним одинакового роста, и никаких особых сапог я не заметила. Я вообще на нем никакой обуви не видела. Ни сапог, ни ботинок.
Мы с Плейметом обменялись многозначительными взглядами.
— В чем дело? — спросила Кайен.
— В таком случае вы имели дело не с подлинным Биком Гонлитом, — пояснил я. — Это был один из эльфов, разыскивавших друзей Кипа. Он использует какую-то разновидность магии, заставляющую людей верить в то, что перед ними Бик Гонлит. Но иллюзия почему-то не охватывает сапоги.
— А ведь вы, наверное, правы. Я как-то об этом не думала, но когда мы были детьми, Бик постоянно занимался своей обувью.
— Вы так давно с ним знакомы?
— Примерно с того времени, когда мы находились в возрасте Кипа. Но близкими друзьями никогда не были. Поскольку мы росли на одной улице, я его иногда встречала, и мы ограничивались приветствиями. В то время я никакого внимания на него не обращала. Так же как и он на меня.
Думаю, потому, что он был слегка… с приветом. Казалось, он не знал чего хочет. Словом, ненормальный. Но примерно месяц назад он опять возник и стал вести себя так, будто я его по-настоящему интересую. Бик приобрел приличные манеры и научился красиво болтать. Но дальше разговоров дело не шло. Каждый раз, о чем бы мы ни толковали, в центре беседы очень скоро оказывались Кип и его друзья. Бик постоянно задавал вопросы. Какой интерес, спрашивается, может представлять мужчина, который постоянно толкует о ваших детках, не предпринимая при этом ничего конструктивного? Лично я в этом ничего увлекательного не нахожу.